Ларри Нивен - Защитник. Рука закона

— Что? — удивился Эйнар. — Нет, это будете вы.

— Но…

Тина попыталась подыскать нужные слова и, к своему ужасу, нашла: «Но я ведь женщина». Вслух она ничего не сказала.

— Подумайте хорошенько, — с наигранным терпением продолжил Эйнар. — Возможно, корабль вовсе не брошен. Высадка на него может оказаться опасной.

— Вот именно, — с нажимом вставила Тина.

— Поэтому мы должны обеспечить максимальную защиту тому, кто будет высаживаться. Я не стану выключать двигатель, и если этот ублюдок что-нибудь задумал, мы поджарим его. Да и связной лазер с такого расстояния сможет прожечь дыру в обшивке. Но существует опасность, что «Синий бык» тоже пострадает.

— Значит, одиночный корабль будет стоять на страже. — Она протестующе взмахнула рукой. — Я все обдумала и решила…

— Не говорите глупостей. Вы ни разу в жизни не управляли одноместным кораблем. У меня нет особого выбора. Я думал оставить Ната на «Быке», но, черт возьми, это же мой корабль, а мальчишка хорошо управляется с одноместником. Так что я не могу доверить вам ни того ни другого.

— Пожалуй, да — не можете.

Внешне она осталась спокойной, но к горлу подкатывал холодный комок ужаса.

— Так или иначе, но вы подходите лучше всего. Вы установите контакт с Посторонним и попытаетесь понять его язык. Кроме того, плоскоземельцы физически крепче, чем мы.

Тина резко кивнула.

— Вы можете отказаться.

— О нет, не в этом дело. Надеюсь, вы не думаете, что я струсила. Просто… я не…

— Просто вы не просчитывали такой вариант. Поживите еще в Поясе, и вы к этому привыкнете, — приветливо сказал Эйнар.

Чтоб он лопнул, проклятый толстяк!

Марсианская пыль уникальна.

Эта уникальность связана с вакуумной цементацией. Когда-то вакуумная цементация была пугалом для всей космической индустрии. Детали космических аппаратов, в атмосфере свободно скользящие одна по другой, в вакууме схватываются намертво, как только газ, поглощенный их поверхностью, снова начинает испаряться. Вакуумная цементация сплавила детали первых американских спутников и первых советских межпланетных зондов. Вакуумная цементация не дает Луне покрыться слоем метеоритной пыли глубиной в морскую сажень. Частицы пыли слипаются в хрупкие скалы, в настоящий цемент под действием того же самого молекулярного притяжения, которое удерживает вместе плитки Иогансона и превращает в осадочные породы ил на морском дне.

Однако атмосферы Марса хватает на то, чтобы остановить этот процесс. Тем не менее она недостаточно плотная, чтобы остановить метеориты. Метеоритная пыль покрывает почти всю поверхность планеты. Падение метеорита способно расплавить пыль, образуя кратеры, но она не цементируется, хотя и становится текучей, как вязкое масло.

— Эта пыль станет для нас самой большой проблемой, — заметил Люк. — Постороннему не пришлось даже рыть яму, чтобы спрятаться. Он мог погрузиться в пыль в любой точке Марса.

Ник выключил лазерный передатчик. Прибор перегрелся за двое суток непрерывной работы, когда с его помощью искажали идущие с Земли лучи радара.

— Он мог спрятаться на любой планете Солнечной системы, но выбрал Марс. Вероятно, у него была для этого серьезная причина. А если то, что он задумал, невозможно проделать в пыли, тогда он должен был сесть в кратере или в горах.

— Его сразу же отыскали бы.

Люк нашел в памяти пилота запись и вывел на экран. Ее сделал пилот одного из кораблей, участвовавших в засаде. Тускло светящееся металлическое яйцо летело заостренным концом вперед так, словно его приводил в движение ракетный двигатель. Однако реактивной струи позади него не было. По крайней мере, приборы ее не зафиксировали.

— Корабль довольно большой, и в космосе его нетрудно заметить, — проговорил Люк. — И опознать по серебристому блеску.

— Ну хорошо, он погрузился в пыль. И чтобы найти его, потребуется множество кораблей с глубинными радарами, да и то без всякой гарантии. — Ник провел обеими руками по гладкому, лишенному волос черепу. — Мы можем теперь отдохнуть. Правительство плоскоземельцев все-таки зашевелилось и послало сюда свои корабли. У меня сложилось впечатление, что они не слишком довольны тем, что мы присоединились к их поиску.

В голосе его слышалось сомнение.

— Я был бы не прочь продолжить. А вы?

— Я азартный человек. Поиски странных вещей — это как раз то, чем я занимаюсь в отпуске.

— Откуда вы хотели бы начать? — осведомился Люк.

— Не знаю. Самый глубокий слой пыли в районе «борозд Альба».

— Он не настолько глуп, чтобы выбрать самое глубокое место. Думаю, это был случайный выбор.

— У вас есть другое предложение?

— Есть. Солис Лакус.

— О… Вот как, старая база плоскоземельцев. Неплохая мысль. Возможно, ему понадобилась система жизнеобеспечения для Бреннана.

— Я даже не это имел в виду. Если ему что-то нужно на Марсе — человеческие технологии, вода или что-нибудь еще, — он может найти все это только в одном месте. А если его там нет, мы можем, по крайней мере, воспользоваться транспортом базы…

Люка прервало внезапное сообщение:

— …«Синий бык» вызывает «У Тан». Повторяю, «Синий бык» вызывает «У Тан» из космопорта Долина Смерти…

Сообщение пришло вместе с пеленгом. Ник включил автопилот, чтобы тот нацелил связной лазер.

— Это займет несколько минут, — пояснил он. И добавил: — Я беспокоюсь за Бреннана.

— Мы сможем найти в этой куче глубинный радар? — поинтересовался Люк.

— Будем надеяться, что да. Я не знаю, что еще можно использовать для поисков.

— Металлоискатель. Он тоже должен быть на борту.

— Николас Брюстер Сол с «У Тана» вызывает всех, кто есть на «Синем быке». Какие новости? Повторяю: Николас…

Эйнар щелкнул клавишей передатчика.

— Эйнар Нильссон, капитан «Синего быка». Мы подошли к кораблю Постороннего. Тина Джордан готовится к высадке. Переключаю вас на нее.

Он нажал еще одну клавишу и принялся ждать, чем все закончится.

Тина ему нравилась. Тем не менее он был почти уверен, что в результате сегодняшней миссии ей вряд ли удастся выжить. Когда Эйнар озвучил свое решение о том, что на инопланетный корабль отправится именно Тина, Нат принялся яростно спорить с решением командира, но не нашел в его доводах никакой слабины. Эйнар сидел в кресле и смотрел на картину, которую передавала камера на шлеме Тины.

Корабль Постороннего казался брошенным, его нос был развернут в сторону от направления полета, буксировочный трос ослаб и начал сворачиваться петлей. Тина не заметила никакого движения в зрачке этого гигантского глазного яблока. Она зависла в нескольких ярдах от иллюминатора и не без удовольствия отметила, что ее рука на переключателе ранца не дрожит.