Ларри Нивен - Защитник. Рука закона

Невозможно? Но разве для Бреннана существует что-то невозможное? Рой держал оружие наготове, дожидаясь, когда закроется внутренняя дверь шлюза.

Ответом ему были грохот и вспышка за спиной. Под свист вылетающего наружу воздуха Бреннан-Монстр пролез сквозь пробоину в наружной стене туалета, затем выскочил из самого туалета и плотно закрыл за собой дверь. Сделанная из более мягкого материала, чем обшивка, дверь прогнулась под давлением, но выдержала.

Рой поднял оружие.

Бреннан что-то бросил в него. Рой не успел разглядеть, что это было, как снаряд уже ударил его в предплечье. Кость треснула, словно тонкий хрусталь. Роя развернуло от удара, рука качнулась, словно неживая. Лазер ударился об стену и отскочил обратно.

Рой схватил его левой рукой и обернулся.

Бреннан стоял в позе питчера на подаче. В руке он сжимал круглую графитовую прокладку размером с хоккейную шайбу.

Рой крепче сжал лазер. «Почему он не бросает?» Рой нащупал спусковой крючок. «Почему он не бросает?» Рой выстрелил.

Бреннан отпрыгнул в сторону с невероятной быстротой, но все же не так быстро, как луч лазера. Рой повернул лазер в его сторону, и луч полоснул Бреннана чуть ниже пояса.

Бреннан упал, разрезанный надвое.

Рой совершенно не чувствовал боли в руке, но от звука падения Бреннана у него все перевернулось внутри. Он посмотрел на свою руку. Она была вся в крови и распухла, как дыня. Осколок кости торчал наружу. Рой оглянулся.

То, что осталось от Бреннана, опираясь на руки, ползло к нему.

Потрясенный Рой прислонился спиной к стене и осел на пол. Каюта закружилась перед его глазами. Он усмехнулся, когда Бреннан подполз ближе, и произнес:

— Туше, мсье.

— Вы ранены, — ответил Бреннан.

Все вокруг посерело, утратило цвета. Рой смутно сознавал, что Бреннан разорвал его рубашку, чтобы наложить жгут на предплечье. Бреннан монотонно бормотал, похоже не заботясь о том, слышит его Рой или нет:

— Я мог бы убить вас, не будь вы моим потомком. Глупо, глупо. Теперь все ляжет на ваши плечи. Послушайте, Рой, вы должны выжить. Они могут не поверить записям в компьютере. Рой? Слушайте, черт вас возьми!

Рой потерял сознание.

Все, что произошло дальше, он видел как в бреду. Он сумел развернуть корабль к Дому, но по неопытности проскочил мимо и оказался на уходящей орбите. Корабли, прилетевшие ему на помощь, были сконструированы для исследования планетной системы. Спасателям удалось забрать Роя, труп Бреннана и корабельный компьютер «Защитника». Сам «Защитник» пришлось бросить.

Тяжелая рана руки вполне объясняла коматозное состояние, в котором нашли Роя. Лишь позже спасатели поняли, что он болен чем-то еще. К этому времени заболели еще два пилота.

Каждый защитник-человек пробуждается подобным образом. Пак осознают все с самого начала. У защитника-человека остаются человеческие воспоминания. Он просыпается, вспоминает и думает с некоторым смятением: «Какой же я был дурак».

Белый потолок, чистые грубые простыни поверх мягкого матраса. Блеклые передвижные перегородки по обеим сторонам кровати. Прямо передо мной окно с видом на чахлые, кривые деревца на пестром газоне, залитом солнечным светом, слишком оранжевым для того, чтобы быть земным. Примитивные приборы и много пустого пространства. Я в больнице у домовиков, и я был дурак. Если бы только Бреннан… Но он и не должен был ничего мне говорить. Разумеется, на подлете к Дому он заразил самого себя. В случае крайней необходимости ему оставалось лишь сделать так, чтобы он сам — или его труп — попали на Дом. И победить себя он позволил из тех же соображений.

Он рассказал мне достаточно. О том, как он оказался за пределами Солнечной системы, в то время как все запасы дерева жизни остались на Марсе, и попытался вырастить вирус на яблоках, гранатах, на чем-то еще. О том, как получил вирус на батате, выращенном в почве с добавлением оксида таллия. Но со временем он нашел или вывел разновидность, которая может жить в организме человека.

Именно ею он хотел засеять Дом.

Подлый трюк по отношению к беззащитной колонии. Этот вирус, вероятно, не ограничится людьми, находящимися в нужном возрасте. И убьет каждого, кто не попадет в интервал — возьмем максимальные границы — между сорока и шестьюдесятью годами. В конце концов Дом превратился бы в мир лишившихся потомства защитников, и в распоряжении Бреннана оказалась бы целая армия.

Я поднялся и напугал этим медсестру. Она находилась по другую сторону эластичной пластиковой стены. Мы были заперты наедине с нашей инфекцией. Два ряда кроватей, и на каждой лежал полупревратившийся защитник со следами истощения. Вероятно, все первые защитники Дома были собраны в этой палате. Всего нас было двадцать шесть.

И что делать дальше?

Я размышлял об этом, пока медсестра позвала доктора и пока та надевала скафандр. Очень долго. Мои мысли мчались с удивительной быстротой. Большинство вопросов быстро переставали быть вопросами и потому не могли заинтересовать меня. Я проверил всю цепочку рассуждений Бреннана и вернулся к началу. Приходится верить тому, что он рассказывал о самих Пак. В его построениях не было ни одного изъяна, он лгал блистательно, если вообще лгал, а я не видел для этого причины. Я своими глазами видел корабли Пак… С помощью приборов Бреннана. Что ж, я могу это проверить, самостоятельно построив генератор наведенной гравитации.

Белокурая молодая женщина вошла к нам через самодельный воздушный шлюз. Я напугал ее одновременно своим уродливым видом и подвижностью. Но она тактично попыталась скрыть испуг.

— Мне нужна пища, — сказал я. — Всем нам. Я бы уже умер от голода, если бы не имел лишней мышечной массы перед тем, как заразился инфекцией.

Она кивнула и переговорила с медсестрой в микрофон размером с пишущую ручку.

Она обследовала меня. Похоже, результаты ее невероятно расстроили. По всем законам медицины я должен был умереть или стать инвалидом с хроническим артритом. Я проделал несколько гимнастических упражнений, чтобы показать, что на самом деле я здоров, но скрыть при этом, насколько здоров.

— Эта болезнь не ведет к инвалидности, — объяснил я ей. — Мы сможем нормально жить, как только пройдет инфекция. Она лишь изменит нашу внешность. Или вы уже заметили?

Она покраснела. Я видел, как она спорит сама с собой, стоит ли говорить мне о том, что я потерял всякие надежды на нормальные сексуальные отношения. В конце концов она решила, что сейчас я не выдержу такой новости.

— Вам придется кое-что изменить в своей жизни, — деликатно выразилась она.