Пальмира Керлис - Беспорядок вещей [litres]

– Поиграть в угадайку. – Лейка отодвинула пустую чашку и встала со стула – ни дать ни взять лебедь из балета. – Я с ним недолго говорила, мне хватило прошлого раза.

– Вдруг это все он? Объявился, и снова убийства. Именно сейчас! Не тянет на совпадение.

– Может, и он. Но Совету пока лучше не знать о его возвращении, – Лейка сердито посмотрела на опустевший Анитин стул, а потом на меня. – Как и кое о чем другом!

– Не узнают, – заверила я. – Мы же договорились.

Лейка шагнула к вешалке. Сняла оттуда дубленку, накинула на плечи и повернулась ко мне.

– Слишком много тайн развелось.

– Такова жизнь, – ухмыльнулась я. – Благородство нынче не в цене. Привыкай, раз решила принять участие.

Лейка застегнула пуговицы и вышла из кафешки, звякнув на прощанье подвешенным к двери колокольчиком. Я лишь вздохнула. Ладно, могло быть и хуже. Хотя куда уж хуже? Хранитель пытается выбраться из Потока с помощью психа, который меня ненавидит, и в итоге этот тронутый маньяк получит сверхсилу. Отличный расклад! Сама себе завидую.

Я кое-как дожевала сэндвич, почти не ощутив вкуса. Очень бледная индейка, возможно, даже и не индейка вовсе. Зато голод отступил, начало клонить в сон. Вернусь домой, наполню ванну и залезу в горячую водичку. Да здравствует праздник пены и резиновых уточек! И коктейль сделаю. В холодильнике засилье белого рома, жаль, мята закончилась. Куплю по дороге, заодно пополню запасы кефира. Утром пригодится.

Надев очки и куртку, я выбежала на ночную улицу, залитую ярким светом фонарей. В воздухе кружились снежинки, двор был завален сугробами – огромными, белоснежными, манящими. Хотелось упасть в них, как в детстве, раскинуть руки и валяться на спине, разглядывая звезды. Мороз набросился на меня свирепо и беспощадно: нос защипало, щеки пронзили тысячи ледяных иголок. Я уткнулась в воротник и побежала к машине, радуясь, что забросила сапоги на шпильках в дальний ящик. В кроссовках легче бегать, да и вообще, они во всех отношениях удобнее. Как бы не привыкнуть, дресс-код никуда не денется.

В верном Ленд Крузере я согрелась за считанные минуты, печка – просто зверюга. Включила погромче радио и вслушалась в эмоциональную тираду диджея, стараясь избавиться от тревожных мыслей. Вскоре я прониклась бедой музыкальной группы, чей новый альбом с треском провалился, и вырулила на шоссе, утешаясь тем, что не у меня одной все плохо.

К концу поездки настроение заметно поднялось. Сегодня я была в ударе: два раза на «красный», три подрезанные машины, полный игнор дорожной разметки, про езду по бордюрам вообще молчу. О себе я наслушалась тоже немало, как только не обозвали. Очень взбодрило! Когда я притормозила напротив универмага, впадать в депрессию расхотелось. Перед глазами маячила ванна с уточками, голову заполняли рецепты любимых коктейлей, а учитывая, что любимых коктейлей у меня штук двадцать, места для опасений не осталось совсем.

Универмаг находился рядом с моим домом, на соседней улице, и нравился мне своими необъятными размерами. Здесь можно было купить что угодно, а названия некоторых продуктов вызывали желание залезть в интернет и восполнить пробелы в образовании. Я схватила корзину и отправилась за кефиром. От витрины с пластиковыми бутылками тянуло холодом, разноцветные этикетки рябили мультяшными котами, коровами и прочим зверьем. Отыскав низкий процент жирности, я кинула пару бутылок в корзину и замерла, спинным мозгом ощутив чей-то взгляд. Или у меня паранойя? Сейчас выясним! Я вдохнула поглубже, повернулась. Облегченно выдохнула. И всего-то?

Позади меня переминался с ноги на ногу невзрачный парень лет шестнадцати в расстегнутой спортивной куртке. Обычный подросток, каких в городе тысячи: потерянный вид, субтильная фигура, тусклые, коротко остриженные волосы. Приметной в нем была лишь энергия – сильная, яркая, отливающая золотом. Благодаря ей я и узнала в пареньке Костю из Диминой группы. Костя обожал наставника и до сих пор переживал по поводу его смерти. После закрытия психологического центра ребята оказались брошены на произвол судьбы, и я подобрала тех, кто поддался.

– Ты ко мне? – осторожно спросила я, прижимая корзину к груди. Он едва заметно кивнул. – Что стряслось?

– Помнишь, ты предлагала тогда… – Костя запнулся и воровато огляделся.

Естественно, я помнила. Регулярно связывалась с вемами и настойчиво предлагала ту или иную должность в «Перспективе». С подростками было сложнее, но я находила куда их определить. Олю я устроила ассистентом, других распихала по стажировкам. Грешно упускать выгодные инвестиции. Своим сильным ученикам старше двадцати лет Вениамин устроил роковое свидание с тьмой, поэтому выбор был невелик: или люди со слабым даром, которых у меня и без того полный отдел, или выращивание потенциальных сотрудников.

– И? – поинтересовалась я, устав ждать, когда Костя закончит предложение. – Ты же отказался. Заявил, что разберешься сам, и велел оставить тебя в покое.

– Я передумал, – выдавил он.

Едва сдержалась, чтобы не топнуть от досады. Гадство! Впервые за долгое время оделась удобнее, махнув рукой на моду и стиль, как сразу встретила Пашу. Стоило Совету приехать, как ко мне прибежал сильный вем, готовый вкалывать на благо «Перспективы». Брать его сейчас нельзя, и мой вынужденный отпуск никто не отменял.

– Поздно передумал. Ничем не могу помочь.

– Вопрос срочный, – мрачно протянул Костя. – У меня неприятности…

– А при чем тут я?

Он спрятал руки в карманы. Я прислушалась к дару. Все померкло, остался лишь тревожный гул холодильника и тянущаяся от Кости безнадежность с горьким привкусом отчаяния. Парень на пределе, нужно срочно сгладить ситуацию. Ему ничего не стоит размазать меня по стеночке, и пикнуть не успею.

– Давай отложим этот разговор, – примирительно предложила я. – Через месяц позвони, обсудим варианты.

– Так долго? – Костя с трудом сглотнул и уставился на свои ботинки.

– Мои проблемы посерьезнее твоих будут.

– Я просто не знаю, к кому еще обратиться.

– Ближайший месяц мне на работе появляться нельзя, – поделилась я, трагично взмахнув свободной рукой. – Все уляжется, и добро пожаловать.

– Меня из универа отчисляют, за квартиру платить нечем.

Ну вот, начинается. Я что, похожа на сердобольную тетеньку? Или на благотворительный фонд?

– А родители, друзья?

– Нет никого. – Он вытер лоб рукавом и перевел взгляд на полку с кефиром. – Я со скандалом из дома ушел. Не отпускали, но я все равно уехал.

Знакомая история… Вениамин никогда не беспокоился о том, как юные вемы перебираются в Москву. Его задачей было наставлять на путь истинный, а не заморачиваться подобными мелочами. Кто мог, шел учиться и селился в общаги, счастливчики ютились у родственников. Дар обрушивался и на жителей столицы, но они были в меньшинстве. Остальные мыкались, разрываясь между обучением в психологическом центре и реальной жизнью, которая не делала скидок.