Николай Айдарин - Максимальная справедливость [СИ]

Сейчас.

Воробьёв стоял на крыше самого высокого жилого здания в Новой Самаре и смотрел вниз. Здесь, на высоте более чем двухсот метров, практически не встречалось домов выше этого, ну разве что две башни корпорации «Астол» в десятке километров отсюда. Весь город был как на ладони. Холодные и резкие порывы осеннего ветра рвут одежду и треплют волосы, но в этот солнечный день не было так уж холодно, даже здесь. Это было идеальное место для того, чтобы ещё раз всё обдумать, а обдумать Воробьёву нужно было многое.

В конце двадцатого столетия человек начал постепенно осознавать, какие возможности перед ним открывает генная инженерия. В самых скромных мечтах учёные видели гигантский потенциал новой области науки, возможность излечивать смертельные генетические болезни, не позволять появляться им, уменьшать риск их появления за счёт восстановления повреждённых участков ДНК, а также замены генов с болезнями здоровыми. Человеческая мысль взлетела вверх, поползли слухи о том, что в совсем недалёком будущем человек сможет изменять по своему желанию свой генотип, прививая самому себе необходимые на его взгляд гены, дающие те или иные способности.

Появилась такая многообещающая область, как клонирование. Породив овечку и дав ей имя Долли, человек, пусть и пока в самой незначительной степени, ощутил себя богом, мгновенно сдёрнув ширму неведения и разглядев перед собой открывающиеся горизонты. Он представил, что через некоторое время он сможет научиться клонировать органы, которые будут использоваться в хирургии и спасать человеческие жизни. Он увидел возможность создавать копии людей, покинувших этот мир куда раньше положенного срока. Несчастные родители, потерявшие своего единственного ребёнка, теперь могли вернуть его. Великие учёные могли получать новые, более молодые и крепкие тела, чтобы продолжать создавать свои не менее великие изобретения. Армия могла получить наконец своего идеального солдата в любом количестве, клона нужно было только обучить, одеть и дать в руки пушку.

Вскоре за этим последовали и другие открытия. Век двадцать первый начался с того, что повсюду старые порядки и представления о мире начали плавно меняться. Коренных прорывов в науке вроде создания теории относительности или открытия деления ядра больше не происходило, но шли одно за другим микроотрытия, маленькие новшества, которые усовершенствовали то, что уже когда-то было создано. Создали первый квантовый компьютер. Наконец внедрили в космическую промышленность ионные двигатели, заменив ими давно морально устаревшие химические. Вывели на орбиту первую постоянную жилую МКС. Освоили несколько крупных месторождений гелия-3 на Луне, организовали его доставку на Землю. Заменили всё органическое топливо в транспорте, тепловых энергостанциях и в прочих областях новым, экологически чистым гелием-3. Слетали на Марс, основали там колонию. Открыли технологии межзвёздного путешествия, обойдя ограниченность скорости света через открытие локальных червоточин, нашли несколько обитаемых планет, но космических братьев по разуму так и не встретили.

А потом грянула третья мировая война. Религиозные фанатики резко воспротивились тому, что человечество понаделало у себя дома, нашли сторонников в рядах тех, кто считал генную инженерию неприемлемой по этическим принципам наукой. Весь мир захлестнула волна насилия, брат убивал брата, снова поднял голову нацизм, вернулся бич человечества — чума, голод и страх. И в самый разгар войны, когда погибло уже около двадцати процентов населения планеты, один скромный китайский учёный, безногий инвалид, в собственной хибаре сделал крохотное открытие. Wootz — название одновременно фирмы, сделавшей состояние на этом, и самого продукта, хотя это название родилось несколько позже. Крайне дешёвая в производстве еда, выращиваемая с помощью случайно созданных с применением генетики бактерий. Почти идеально подходящая к ежедневному применению, заменяющая собой всё — мясо, хлеб, молоко, рыбу, птицу, яйца и многое другое. Да, в ней немного не хватало витаминов, но только в первых образцах, впоследствии это легко разрешилось. И именно это маленькое чудо изменило человечество окончательно.

Война закончилась, религиозные фанатики проиграли, но главы мировых правительств пришли к выводу, что пора перевести процесс глобализации на финальную стадию. Создали единое мировое правительство, стёрли государственные границы, выработали единую законодательную базу, оставив на всей планете пару десятков крупных подчинённых республик. Запретили клонирование и уже начавшиеся генетические эксперименты над людьми по усовершенствованию генотипа, издали закон, что отныне в космосе все нации будут едины, и только лишь на Земле останутся между ними некоторые различия. И распространили Wootz по всему свету.

За десять лет Wootz проник во все уголки мира. Для развитых регионов его появление прошло незаметно, он был очень дёшев и тут же нашёл применение в тех сферах, где человеку просто нужно было быстро утолить голод: военный и корпоративный сектор. Обычная еда никуда не делась. А вот для регионов отстающих Wootz стал панацеей. Пусть и слишком дорогой, с учётом разницы подушевого дохода, но всё же достаточный, чтобы им можно было пользоваться.

За десять лет человек победил голод.

Ещё через пятнадцать лет исчезли многие опасные болезни, увеличилась средняя продолжительность жизни, люди, живущие больше ста лет, теперь уже не были такой уж большой редкостью. Коренным образом улучшилось качество жизни. Wootz оказался настолько дёшев в производстве и применении, что его мог позволить себе абсолютно каждый. И здесь в полной мере проявился его главный недостаток.

В большинстве регионов пособие по безработице позволяло питаться Wootz весь месяц. То есть, если взять за расчёт, что у человека больше никаких финансовых трат нет, то можно было сделать вывод, что работать больше и не нужно, чтобы жить. И многие это просекли, родилось целое движение роддеров, странствующих бездомных, живущих на гроши. Темпы роста производства стали замедляться, ленивая природа человека брала верх над прогрессом, заводя человечество в своеобразный тупик. Преступность взлетела до небес.

Поэтому было принято трудное решение: тунеядство стало наказуемым. А каралось оно банально просто: ленивого отправляли в специально созданное медицинское учреждение, которое изменяло психику человека таким образом, чтобы тот не мог не работать. Народ не был доволен такими мерами, но они оказались эффективными — всё пришло в норму, большинство одумалось. Исчезла безработица, преступность упала до минимума, а темпы производства устремились вверх.