Максим Шторм - Закон и честь [СИ]

Впрочем, Невидимка сильно сомневался, что у прачечной избыток клиентов. При других обстоятельствах в этой дыре, где ходить немытым стало нормой, хозяин сего заведения быстренько бы разорился. Однако, учитывая реальное предназначение этого заведения, о подобных вещах вряд ли кто задумывался из обитающих за этими стенами.

Невидимка смело приблизился к украшенному рассохшейся табличкой зданию. Он заметил, как за одним из выходящих на улицу окон мелькнула чья-то тень. Ещё ему показалось очень необычным, что выглядывающий из приоткрытых ворот конюшни толстомордый битюг мало похож на конюха и держит в левой руке, скрытой от глаз Невидимки створкой ворот, определённо не вилы. Возможно револьвер, а возможно и обрез ружья.

Невидимка поднялся по тоскливо скрипящим ступеням и трижды постучал в оббитую железными полосами дверь из крепких дубовых досок. Недавно смазанные петли, дверной глазок, два врезанных отнюдь не дешёвых замка. От скрытого за тёмными стёклами взора Невидимки не ускользала ни одна деталь.

Он почувствовал, как его пристально разглядывают, пытаясь понять, что это за хрен с бугра настырно стучится к ним. Невидимка прекрасно понимал, что на принёсшего корзину грязного белья трудягу-работягу он нисколько не похож. Дверь бесшумно приоткрылась, в чёрном проёме, поймав лучик разгоревшегося на безоблачном небе солнца, блеснула натянутая цепочка, звенья которой вполне могли удержать на якоре шхуну в разбушевавшемся море.

— Какого? — довольно-таки грубо и неприветливо спросили из-за двери. Если в прачечной такими голосами встречают каждого, то совсем плохи их дела, усмехнулся Невидимка.

Он в знак приветствия прикоснулся двумя пальцами к цилиндру и сказал:

— Я хочу постирать свой фрак. Говорят, у вас лучшие мастера во всём городе.

— Лучшие из лучших, сэр.

Тон голоса сразу изменился. Звякнула цепочка, и дверь широко открылась. Застывший на пороге в прихожую мордоворот в лопающейся на могучих плечах куртке, шейном платке и фуражке на обритой голове, тяжело сопя, посторонился, пропуская гостя внутрь. Невидимка, не раздумывая, вошёл, на ходу снимая очки. Внутри было темнее, чем он ожидал. Сопящий амбал, засунув за ремень револьвер системы «Ураган», (достаточно дорогое оружие для нищих трущоб) захлопнул за спиной террориста дверь.

Из просторной прихожей привратник повёл Невидимку слабо освещённым коридором вглубь огромного дома. Невидимка с любопытством оглядывался по сторонам. Ему не приходилось здесь ранее бывать. Впрочем, особо глазеть внутри старинного здания было не на что. Унылые серые стены, облупившаяся штукатурка, высокие, опирающиеся на массивные балки потолки, везде крепкие без исключения двери, минимум мебели, прикрученные до половины мощности газовые рожки (роскошь, однако, для трущобных улиц). Плотные шторы на зарешечённых окнах не пускают в дом солнечный свет. Под ногами скрипит вытертый истоптанный паркет. И ни на секунду не оставляющее чувство, что за ними напряжённо следят. Невидимка позволил себе скупую улыбку. Было бы странно в этой берлоге столкнуться с наивным доверчивым гостеприимством.

Амбал остановился напротив очередной закрытой двери и посторонился. Как бы невзначай положив мозолистую лапищу на рукоятку револьвера, он прогудел:

— Вас ждут.

Невидимка вежливо кивнул и, толкнув дверь, переступил порог просторной, скромно обставленной комнаты. Он аккуратно притворил дверь за собой и замер на пороге, позволяя находившимся в комнате людям рассмотреть себя. Они смотрели на него, он на них. Комната была хорошо освещена — три больших окна выходили на стену противоположного здания. Шторы раздвинуты, солнечный свет заливает нехитрую обстановку. Внутри сложенного из красного кирпича камина полыхал яркий огонь, с хрустом пожирающий ароматно пахнущие смолой дрова.

В помещении помимо Невидимки находилось трое. За поставленным в центр комнаты столом сидел средних лет мужчина с густыми бакенбардами и гривой чёрных волос. Он был лохмат, массивен и походил на взъерошенного льва. Длиннополый пиджак скрывал двойную заплечную кобуру с вложенными пистолетами. Скорее всего, одинаково умело стреляет с обеих рук, мысленно сделал для себя пометку Невидимка.

Второй обитатель комнаты стоял у среднего окна, сложив руки на груди и изучающе глядя на террориста. Пожилой, с аккуратными усиками и пенсне в левом глазу. Одет в дорогой костюм, и хорошее однобортное пальто. На шее намотан шерстяной шарф, со сгиба руки свешивалась изящная трость чёрного дерева с изогнутой массивной ручкой. Невидимка нисколько бы не удивился, если бы оказалось, что трость прячет в себе пару футов остро заточенной стали.

Наконец последний, третий человек, с видимым удобством расположился в придвинутом к пылающему камину старом кожаном кресле, закинув ногу на ногу и откинувшись на покатую спинку. Он был одет в неприглядную рабочую одежду самого заурядного жителя окраины. Но от Невидимки не скрылись добротные сапоги на высоком каблуке с заострённым носом, выглядывающие из застиранных вельветовых штанин. Подобная обувь ну никак не по карману рядовому трудяге, у которого на все случаи жизни имеется пара-другая стоптанных башмаков. В остальном вполне обыкновенное худощавое небритое лицо, редеющие, зачесанные назад волосы, застывшая на суровых губах ухмылка. Невидимке этот улыбающийся сукин сын показался самым опасным из всей поджидавшей его троицы.

— Добро пожаловать в Подполье, брат, — звучным, хорошо поставленным ораторским голосом сказал лохматый. — Прошу, присаживайся. Разговор нам предстоит долгий, а в ногах, как известно, правды нет. Вина?

— Благодарю, но вынужден отказаться, — террорист сел в свободное кресло на противоположном конце стола, снял с головы шляпу и сказал: — Меня вы прекрасно знаете, хотелось бы услышать и ваши имена.

— Невидимка — это имя? — язвительно произнёс греющийся подле огня улыбчивый человек.

— Думаю, никто из нас не ждёт друг от друга особых откровений, — террорист был невозмутим. — Достаточно того, что моё прозвище говорит обо мне куда больше, чем имя, данное при рождении.

— Полноте, мой друг, — успокаивающе поднял ладонь лохматый. Выражение его широкого мясистого лица не менялось. — Невидимка наш давний соратник, и от него у нас нет и не будет никаких секретов. Пусть до нынешнего дня нам и не приходилось встречаться лично, но годы успешного сотрудничества давно скрепили нас нерушимыми узами. У нас общие цели и общий враг.

Невидимка кивал в такт каждому произносимому слову. Всё верно, выполнив дюжину опаснейших заданий и неоднократно доказав свою преданность, он ни разу не был представлен верхушке Подполья. И раз он находится здесь, в одной комнате с этими неприметными с виду людьми, так похожими на банкира, управляющего мануфактурой и мастерового, значит, наступает пора серьёзных перемен. Он сказал: