Жан Рэ - Гарри Диксон. Дорога Богов [Повести]

— Надо, сестричка!

Гарри Диксон едва сдержался, чтобы не выпрыгнуть из шкафа с револьвером в руке и не приказать мисс Мюриель открыть место заточения Чарльза. Но продолжал жадно прислушиваться, надеясь, что определит его по шуму.

Мюриель подняла свечу над головой и медленно вышла.

Вышла? Нет. Детектив удивился, когда женщина со свечой застыла у дверцы шкафа.

Диксон едва успел собраться в комочек и вжаться в самый далекий угол, как створка открылась.

Мисс Мюриель вошла внутрь, но незваного гостя не увидела.

Она вгляделась в стену в глубине шкафа, нащупала рычаг, потянула его на себя и исчезла.

Гарри Диксон скривился.

— История человека, который ищет состояние, когда оно лежит на пороге двери, — проворчал он. — Я не подумал о соседнем доме с общим садом.

У него не было времени на дальнейшие раздумья. За задней стеной раздались шаги, и дверцу толкнули.

Чарльз Ниггинс шел впереди Мюриель. Он плелся, опустив голову, как плененное животное. Они едва не коснулись детектива, но не заметили его.

Дверца захлопнулась, и сыщик вновь приник к щели.

Чарльз Ниггинс был закован в цепи.

— Чарльз, — строго сказала Элоди, — сядьте на стул и выслушайте меня.

Тот повиновался и покорно кивнул головой.

— Мой долг, наш долг — сдать вас в руки правосудия, — продолжила старшая из сестер Джейзон, — но, несомненно, наше правосудие ни в чем не разберется и накажет невинного, а не преступника.

— Я не преступник! — простонал молодой человек.

— Да, — глухо прорычала Элоди, — вы знали… и потому, что знали, действовали… так, как действовали.

— Она успокоилась, — возразил Чарльз покорным тоном, — это не вернется…

— Откуда вы знаете, несчастный? Мы всю жизнь боролись с ней, против… этого ночного кошмара, будучи уверенными, что он не выльется в преступления. Но вы… когда докопались до тайны, подчинили ее своим гнусным целям, мерзавец!

Гарри Диксон словно ощутил, как по телу пробежал электрический разряд, — его ослепил внезапный свет разгадки. В сумраке появился путеводный луч — он искал не там, где следовало. Его перестала интересовать беседа в мрачной столовой. Рука нащупала рычаг, и он открыл потайную дверь. В свете электрического фонаря появился грязный и пыльный холл — по плитам пола тянулась четкая цепочка следов. Следы указывали дорогу, и он бросился вперед. Они привели его на первый этаж в гостиную с закрытыми окнами, где мерцал ночничок.

На диване в глубоком сне лежала женщина — миссис Чарльз Ниггинс, урожденная Матильда Джейзон. Волосы ее побелели, но лицо сохранило привычную кротость.

— Наконец-то! — пробормотал детектив.

Он подбежал к двери холла и увидел, что та действительно выходила в сад сестер Джейзон.

Распахнув обе створки, он вернулся в гостиную, взял на руки спящую женщину и бегом пересек заросли травы, несмотря на груз, оттягивающий руки.

Том Уиллс и мистер Брюстер ждали его.

— Уложите ее в машину и ни на шаг от нее. Впрочем, не думаю, что она скоро проснется, она погружена в каталептический сон.

— Матильда Джейзон! — вскричал мистер Брюстер.

— До скорого! Я возвращаюсь в дом сестер…

Он пересек сад и через несколько мгновений вновь оказался в шкафу.

Сестры Джейзон рыдали, а Чарльз Ниггинс молчал, безвольно опустив голову.

Гарри Диксон глубоко вздохнул, потом, толкнув дверцу, выпрыгнул в комнату.

Его встретил тройной вопль ужаса.

— Не бойтесь, — сказал детектив, — вернее, храните спокойствие, если не хотите, чтобы я воспользовался револьвером…

— Кто вы?! — завопила Элоди Джейзон.

Чарльз Ниггинс пронзительно вскрикнул:

— Спасите меня, сэр!

— Меня зовут Гарри Диксон.

— О, — застонала старшая из женщин, пряча лицо в ладонях, — все пропало!

— Ваша сестра Матильда — моя пленница, — продолжил детектив, — я передал ее в руки друзей.

— Не причиняйте ей зла, мистер! — с отчаянием взмолилась Элоди. — Она… она ничего не знает!

— Говорите, я слушаю! — сурово приказал сыщик.

— …Все, мистер Диксон, началось с приступов, которые мы сочли проявлением эпилепсии и тщательно скрывали от посторонних. Но кризисы медленно перешли в совершенно необъяснимые поступки.

Матильда переставала быть сама собой; ее лицо неузнаваемо менялось. Она говорила и делала удивительные вещи — в мгновение ока находила решение самых трудных проблем, говорила на древних языках, которым никогда не училась, рисовала странные вещи, хотя никогда до этого не держала в руках карандаша!

Иногда она окунала нас в пучины ужаса, когда из умнейшего создания превращалась в чудовище дикой силы — рвала железные прутья, поднимала невероятные тяжести, она…

— Она походила на тигрицу, — простонала Мюриель, — а однажды вечером растерзала несчастную лошадь на соседней улице…

— Как бы ее растерзал тигр, — жалобно продолжила мисс Элоди.

— После пробуждения она ничего не помнила и снова была нежной и доброй Матильдой, любезной и гостеприимной!

Мисс Джейзон с обвиняющим видом повернулась в сторону Чарльза Ниггинса.

— Но он… он… он догадался! Он изучал науки в лондонском университете и понял, какую выгоду может извлечь. Он, Чарльз Ниггинс, завсегдатай поганого дома на улице Утерянной Головы, оккультист-недоумок, стремившийся открыть тайну получения золота, решил управлять таинственными и дьявольскими приступами нашей сестры. Завоевал ее доверие; заставил полюбить себя. И вместе с гнусной Бетси Вуд заставил Матильду творить зло.

Они дали ей прочесть рассказ о страшных преступлениях Паскрю в Бармчестере в надежде перенести их в Харчестер и извлечь из этого невероятные барыши.

Но таинственная сила оказалась могущественнее.

В страшные часы Матильда превращалась в чудовище, наделенное могучим, но преступным интеллектом.

У нее появлялось второе зрение; она словно видела через стены, читала мысли. Превратилась в ночное чудище, которого ужасно боялась, хотя сама была им.

Мисс Элоди упала грудью на стол и зарыдала.

Гарри Диксон долго молчал, потом встал перед Чарльзом Ниггинсом, схватил его за отвороты пиджака и сурово спросил:

— Это правда, Ниггинс?

— Да, сэр!

Детектив с презрением посмотрел на него.

— Ну ладно, мой мальчик, я готов поверить, что вы завоевали дружбу, если не любовь мисс Матильды, верю, что вы могли скомпрометировать ее, завлекая в дом с дурной репутацией, но чтобы такой дьявольский замысел родился в вашем цыплячьем мозгу? Рассказывайте это другим, мой милый!

Гарри Диксон тряс его, как мальчишку, которого следует наказать за проделки.