Жан Рэ - Гарри Диксон. Дорога Богов [Повести]

Внезапно он вскочил с места и подбежал к стене напротив него.

— Трость, палку, все равно что! — крикнул он.

Сорвал шпагу со стены и буквально ринулся на стену.

Послышался легкий щелчок где-то на потолочном карнизе, куда попал луч солнечного света.

Сыщик изо всех сил ударил по сверкающему диску.

Гости лорда Денвертона вскрикнули: часть стены исчезла, открыв лестницу из белого мрамора, украшенную золотыми и нефритовыми фигурками.

— Господа! — торжественно объявил Гарри Диксон. — Не желаете последовать за мной по Дороге Богов?

— Ага! — одновременно воскликнули Матсуко и Банни. — Это она и есть?

Они поднялись по лестнице, прекрасно замаскированной в толстых стенах Денвертон-Хауза. Дверь из эбенового дерева, инкрустированная золотом и слоновой костью, перекрывала крохотную площадку на верху лестницы. Она была устлана ониксовыми и нефритовыми плитами.

Гарри взялся за серебряную дверную ручку. И тут же яркий свет залил лестницу — в каждую ступеньку были вмонтированы крохотные электрические светильники.

Гарри Диксон колебался, но все же открыл дверь.

Тяжелый и обволакивающий запах мускуса, ладана и мирры, к которому примешивался неведомый аромат, окатил людей. Дверь скрывала небольшую комнату, уставленную европейской и восточной мебелью. В прекрасных китайских вазах стояли громадные чем-то обработанные хризантемы, почти не отличавшиеся от живых цветов.

— Человек! — внезапно воскликнули японцы.

В кресле перед столом с грудой бумаг возлежал мужчина в темном кимоно. Казалось, он спит.

Гарри Диксон склонился над желтым лицом с закрытыми раскосыми глазами, коснулся ледяной и похожей на пергамент щеки.

— Мертв! — сказал он.

Он подумал и как бы про себя произнес:

— Похоже, китайские средства останавливают разложение на долгие годы.

Вдруг Матсуко в ужасе воскликнул:

— Господин Липтон. Вы узнаете этого мертвеца?

— Ого! — пробормотал англичанин. — Это уже слишком!.. Я только раз видел его мельком… Но это он!

— Мандарин Фу-Су! Бич мира!

К ним подошел Гарри Диксон. Он держал носовой платок, смоченный ароматизированным спиртом.

— Господа, — сказал он. — Пусть это останется между нами! Вернее, чтобы этого не пронюхала журналистская братия. Лорд Денвертон, подойдите поближе и посмотрите.

Он начал тереть влажным носовым платком желтое лицо — желтая краска медленно сходила. Морщины стали резче, морщинки у глаз исчезли.

— Боже! — внезапно с ужасом воскликнул лорд. — Боже!.. Это мой дядя, лорд Денвертон!

— Который и был ужасным Фу-Су для всего остального мира, — мрачно добавил сыщик.

Когда все расселись вокруг стола, но не в парадном зале, а в личном кабинете лорда Денвертона, слово взял Гарри Диксон.

— Исторические хроники той эпохи сообщают нам, что лорд Денвертон совершил свое единственное путешествие в Китай в ранней молодости.

Во время этого путешествия он решил провернуть самую удивительную авантюру в истории.

Начало ее покрыто тайной, и нас особо не интересует. Если однажды какой-нибудь писатель решит написать книгу об удивительной жизни Денвертона-Фу-Су, пусть он и занимается поисками.

Денвертон познакомился в университете с неким Шнейдером, который был немного похож на него и желал только одного — прожить, как можно дольше, в качестве прихвостня своего двойника.

Денвертон увидел в этом Божий знак. Отныне он мог вести двойную жизнь. Он годами посылал Шнейдера под своим именем на европейские курорты. Во время редких возвращений Денвертона в Лондон Шнейдер вел скрытную жизнь в своем родном городе Люксембурге.

В это время родился Фу-Су. Стал мандарином, бунтарем и воином. И превратился в ужас империи.

Мало-помалу он сжился со своей ролью. И поверил в свою азиатскую миссию. Не знаю, под каким религиозным влиянием, он счел себя посланцем Богов Востока. Так считает античная вера: воин-мандарин по имени Фу после нескольких лет пребывания в мире сумрака возвращается в мир живых и продолжает свое дело. Какой-то китайский Барбаросса!

Денвертон решил, что он мандарин из легенды. По той же вере, его возвращение Дорогой Богов состоится во время обеда в честь случайно собранных подонков.

Впитав это тысячелетнее суеверие, Денвертон подготовил свое возвращение в мир живых в тот день, когда его заберет смерть.

Он вернулся в Лондон, построил в своем доме тайное помещение и дал в своем завещании соответствующие указания.

И здесь легенда сыграла свою роль: в ней говорилось, что в один из дней пира солнце откроет Дорогу Богов мандарину, вернувшемуся из мира мертвых.

Денвертон немного помог Богам, установив солнечный замок. Когда солнечный луч ударит через стеклянную крышу в определенную точку карниза, произойдет щелчок, вызванный расширением сверхчувствительных металлов, и сработает замок. Если этот момент совпадет с моментом воскрешения, проснувшийся мандарин откроет дверь и войдет в мир живых. Если возвращение не состоится, охлаждение металлов замкнет тайную дверь, вернется спокойствие в ожидании следующего года.

Вот почему я спешил ударить по солнечной точке. Заметьте, место было выбрано чрезвычайно хитро — я сказал бы, выбрано астрономически. Событие могло состояться только в тот момент, когда светило занимало нужную позицию в этот день. Один раз в году. Потребовались фантастические расчеты в области небесной механики, чтобы достигнуть подобного результата.

Во всем этом мы видим смесь суеверия, фанатичной веры, науки и хитрости.

Но этого было недостаточно. Нужны были служители, готовые хранить тайну.

Эта роль досталась живому Будде, почти полностью парализованному, уродливому, но чрезвычайно умному существу. Это чудовище имело слугу, чтобы восполнить недостающие способности, как мы это наблюдали. И был еще один слуга, которого мы уничтожили на Бейкер-стрит.

Это оказалось для Будды ужасной катастрофой, поскольку были ограничены его передвижения. Однако он вернулся в Люксембург, где укрылся в доме Шнейдера, загримировав худо-бедно орангутанга. Оказавшись там, он сумел подкупить боя-китайца Арно. Это мы уже знаем. А почему он не устранил Шнейдера?

Ответ дать легко. Он верил в воскрешение Денвертона-Фу-Су, а значит, Шнейдер вновь мог стать полезным. Он ограничился тем, что превратил его в идиота, чтобы вернуть ему разум, когда хозяин появится на Дороге Богов.

Ничего не скажешь: живой Будда, доверенное лицо Фу-Су, умел отстаивать интересы своего хозяина.

— Почему он не убил нас? — спросил Том. — Ему не раз представлялся подходящий случай.

Гарри Диксон повернулся к Банни Липтону.

— Думаю, что спасением мы обязаны репутации Банни Липтона на востоке. Вспомните, ужасный карлик пытался убить меня, метнув платиновый кинжал, когда молодой лорд Денвертон поручал мне разобраться во всем. Он одинаково ловко владел метательными ножами, как и автоматическим пистолетом.