Фёдор Быханов - Волны времени

— Все хорошо, что хорошо кончается! — заключил в итоге, осваиваясь в шалаше, сетелянин. — Сейчас вздремнем, а утром вдвоем отправимся на поиски всего остального, с чем придется выживать в будущем?

Такую экспедицию они и наметили, чтобы узнать:

— Какое все же им досталось «наследство» от дона Луиса?

Самое же главное предстояло выяснить на счет того, смогут ли они вообще когда-нибудь отсюда выбраться?!

Проснулся Алик от чьих-то осторожных прикосновений.

…Приснилось даже, будто мама мягкой своей ладонью стирает слезы с его щек. Силится она ему что-то сказать, да только не может. Потому лишь улыбается, с участливой добротой глядя на сына.

Мальчишка открыл глаза, и вдруг что-то огненно-рыжее, только что склонившееся над ним, растаяло в воздухе.

Он привстал на колени, щурясь от проникавших в шалаш ярких лучей солнца, уже восходящего над бескрайними просторами океана.

В шалаше было жарко. Резко и непривычно, пахло высыхающими пальмовыми листьями «кровли» их нынешнего «жилища».

По ним Алик спросонья только и понял:

— Что произошло. И где он находится.

Выбрался наружу.

Подставил лицо прохладному дыханию утреннего бриза. И вот тут до него дошло окончательно, понятие гнетущей тревоги, засевшей в душе тревожной занозой:

— Он был один!

Оглядевшись по сторонам, подросток попытался определить:

— Где же Бьенол?

Ведь еще вчера вечером смеялись вместе над общими приключениями, завершившимися вполне благополучно.

— Или он мне тоже приснился?

Алик еще раз обернулся вокруг себя.

Пристально глянул туда, где совершенно непроходимой, зеленой стеной высилась пальмовая роща.

Бьенола там он тоже не заметил.

Однако заливисто рассмеялся, поняв:

— Кто разбудил его только что?

Из зарослей на него смотрели несколько смешных, необычно рыжих, лохматых мартышек.

Огненно-яркие волосы придавали их потешным удивленным рожицам совсем уж забавное выражение.

— Ну да ладно, пока не до них, — в эту минуту вслух решил Алик. — Пойду поищу Бьенола.

Правда, делать это он собрался лишь после того, как умоется:

— А то еще тот назовет меня неряхой-замарахой.

Пока он медленно шел от своего шалаша по теплому песку прямо к голубой лагуне, бело-желтым полукольцом окруженной островом, Алик все также внимательно глядел по сторонам, стараясь увидеть:

— Не мелькнет ли где его друг?

И все равно, как не был готов к новой встрече, даже вздрогнул от неожиданности, когда совсем рядом с ним, правда, из морской воды, подняв сноп брызг, с фырканьем вынырнул бывший пилот междухода.

— Привет, малыш! — крикнул он из воды. — Ты уже проснулся?

Таким вот образом, энергично поприветствовав мальчишку, Бьенол быстро поплыл к берегу.

Алик тоже не заставил себя долго ждать.

Сбросив на горячий песок брюки и курточку, он, хлюпая босыми пятками по мелководью, побежал в лагуну.

Бьенол тем временем выбирался из глубины.

И сделал это вовсе не с пустыми руками. На берег он вытащил за собой объемистый тюк из прорезиненного материала.

…Упаковка только на вид была достаточно прочной. Тогда как внутри самого тюка, при каждом шаге Бьенола, хлюпала вода. Видно, попала она внутрь, через многочисленные пробоины в упаковке.

— Здесь должен быть акваланг! — не ожидая возможных расспросов, пояснил он Алику. — Знаю точно!

Мальчишка и на самом деле был заинтригован его находкой.

Он, тем временем уже вылез из воды и с самым живейшим любопытством разглядывал все то, что вытащил из глубины лагуны сетелянин. И не просто так.

После купания мальчишка с нетерпением ожидал пояснений:

— Где ты был, Бьенол?

Не дожидаясь ответа, Алик продолжил выпытывать у пришельца возможные подробности его отсутствия.

— Почему не взял меня с собой? — следом услышал Бьенол. — И что это такое вытащил из лагуны?

Между тем, не спеша отвечать на все заданные ему вопросы, сетелянин орудовал не языком, а руками.

Острым краем, поднятой с песка, расколотой вдоль створки, раковины, он, как ножом, располосовал дырявый мешок пополам.

Как и резонно предполагал, внутри обнаружил всё необходимое для подводного погружения.

Вот тут и Алик, без особых пояснений старшего, сам понял причину такой уверенности друга.

На мешке он прочел надпись:

«Снаряжение пловца».

И захлопал от радости в ладоши, полагая, что теперь и сам, не хуже своего наставника сможет тоже научиться нырять с аквалангом.

В свою очередь Бьенол же, ожидавший от своей подводной находки самого худшего, свои истинные чувства выразил вслух лишь после того, как убедился в целости всего что было внутри мешка:

— Все на месте и в полной исправности — баллона с воздухом, дыхательный прибор, шланг.

Разглядев все это, вздохнул с облегчением:

— Хоть этот аппарат уцелел, а то все другие осколками от взрыва буквально в клочья изорваны.

Вот тут его слова снова были непонятны мальчишке.

— Где они все так изорваны? — не сразу сообразил Алик, но тут же исправил свою невольную оплошность. — Так ты нашел субмарину?

…Оказалось, что проснувшись еще с рассветом, инопланетянин Бьенол решил быстрее рассеять все свои сомнения, которые не давали ему покоя всю ночь:

— Еще до своей гибели профессор Колен говорил ему о, приплывшей сюда в лагуну подводной лодке.

Хотелось немедленно проверить его слова.

— И она действительно была там, где ее и видел бедный наш профессор, — разглядывая уже свои трофеи, поделился сетелянин.

Дело было еще до бомбардировки острова.

Время прошло много. И с тех пор всё могло измениться все самым кардинальным образом. Вот почему, не став будить сладко посапывающего во сне мальчугана, он на рассвете тихо выбрался из шалаша и отправился на поиски.

…Все оказалось именно так, как Бьенол и предполагал.

Нырнув в самом глубоком месте лагуны, он увидел на её дне развороченную взрывом субмарину.

Годичное пребывание в теплой соленой воде лагуны не пошло даром для погибшего подводного корабля. Коралловые наросты уже покрывали некогда гладкие бока подводной лодки.

И внутри ее отсеков, как можно было наблюдать сквозь пробоины, поселилась кое какая морская живность.

Было бы её, наверное, гораздо больше, но пока еще во внутренних помещениях лодки чувствовалось присутствие нефтепродуктов.

— Наверху-то разводья вытекшего из топливных цистерн горючего смыли, частые в этих местах, штормы и тайфуны, а вот здесь этой дряни еще навалом, — догадался Бьенол, пробравшись в первый раз внутрь утопленной субмарины.

Еще несколько посещений ее отсеков понадобились ему на то, чтобы разобраться с вещами, уцелевшими при, вызванном взрывом, пожаре, бушевавшем внутри потаённого судна. Зато удалось определить среди них те, что могли быть полезными для двух новоявленных робинзонов.