Кира Измайлова - Возвращение [litres]

Я театр не люблю, возможно, просто потому, что не понимаю этого вида искусства. Разыгрываемые на сцене пьесы любому здравомыслящему человеку покажутся чушью собачьей, а уж сами актеры!.. Когда они, заламывая руки, пытаются изобразить на ярко раскрашенных – чтобы из последних рядов было лучше видно – лицах горе, гнев и прочие страсти, подвывая для достоверности, меня, каюсь, разбирает неприличный смех. Возможно, мне просто не попадались по-настоящему талантливые актеры, не так уж много я их видала, честно признаться. Но дед мой, насмотревшийся на своем веку всякого, театр тоже переваривает с большим трудом, а на спектакли по молодости лет ходил исключительно за тем, чтобы набраться свежих светских сплетен да пофлиртовать с юными актрисками. Меня сплетни подобного толка интересовали мало, с актрисами мне заигрывать и вовсе не с руки, поэтому я в столичные театры носа не казала и была вполне довольна текущим положением вещей.

Увы, на этот раз мне предстояло приобщиться к прекрасному в принудительном порядке: Лауринь, по-прежнему молчаливый и хмурый, препроводил меня в отдельную ложу – Арнелий следил за веяниями времени, и театр у него тоже имелся, весьма недурной, не стыдно перед соседями.

– Флоссия, – негромко сказал капитан, когда мы остались наедине, – Его Величество просил вас обратить внимание на то, что труппа сегодня играет в первом составе и на сцене будет несравненная госпожа Гайрэ.

«Боги милосердные, неужто Арнелия и правда потянуло на актрис!» – подумала я, а вслух сказала:

– Раз того желает Его Величество, буду рада последовать его совету… Лауринь, вы так и будете стоять столбом все представление? Я не люблю, когда кто-то торчит у меня за спиной, если вы помните.

Лауринь промолчал, но покосился налево: в соседней ложе устраивался целый выводок юных барышень самого что ни на есть знатного происхождения – арнай Логгер вывел в свет дочерей-тройняшек и парочку племянниц.

– Если не хотите, чтобы на вас пялились, могу прикрыть вас заклинанием, – предложила я.

– Мне все равно, Флоссия, – ответил он. – Мне не хотелось бы компрометировать вас.

– Вы сами понимаете, какую чушь несете? – хмыкнула я. – Меня и десять лет назад непросто было скомпрометировать, а теперь уж и подавно. Или ваше общество почитается опасным для незамужних дам?

– Представление начинается, – уклонился от ответа Лауринь.

Я смотрела пьесу очень внимательно, хотя обычно больше одного акта выдержать не в состоянии. Но раз уж Арнелий просил присмотреться к госпоже Гайрэ, я это сделаю.

Труппа приготовила какую-то новую постановку, специально для праздников, а состояться премьера должна была в день их начала, но увы, задержались с репетициями… Видимо, ради этого спектакля меня и продержали здесь столько времени, и я была порядком заинтригована: чем же какая-то актриса заинтересовала короля?

Госпожа Гайрэ была в самом деле хороша. Еще достаточно молодая, что редкость для ведущих актрис, лица толком не разглядеть под гримом, но фигура недурна. И играла она, на мой дилетантский взгляд, весьма неплохо, во всяком случае, обходилась без заламывания рук и трагических стонов. Нет, Гайрэ была естественна, насколько может быть естественна актриса, и убедительна в своей роли. Магией она не пользовалась, ведьмой тоже не была, это я могла сказать наверняка.

Я лишь следовала просьбе Его Величества, не особенно вникая в суть сюжета пьесы, а потому получила немало интересных впечатлений. Тишина в зале стояла мертвая, лишь в паузах публика взрывалась аплодисментами. Даже Лауринь – и тот смотрел на сцену как завороженный! Определенно, я ничего не понимаю в этом виде искусства…

В финале, после сцены гибели героини Гайрэ и ее возлюбленного, дамы покидали зал, не скрывая слез. Впрочем, и многие господа прикладывали к глазам кружевные платки. Лауринь, к моему большому облегчению, не прослезился, но дышал весьма взволнованно. Да уж, волшебная сила искусства в действии!

– Лауринь, – окликнула я, – так когда Его Величество собирался побеседовать со мной?

– Сразу после спектакля, – ответил он, с явной неохотой возвращаясь из волшебного мира грез. – Дождемся, пока разойдется публика, и я провожу вас.

– Сколько сложностей из-за какой-то актриски, – вздохнула я. Хм… Арнелий хочет, чтобы я изложила ему свежие впечатления? Что ж, скоро я об этом узнаю.

Нам удалось выйти незамеченными (все были слишком заняты обсуждением спектакля и достоинств актеров, чтобы обращать внимание на какого-то офицера и даму), попетляв по коридорам – это была внутренняя часть дворца, где я бывала крайне редко и всегда с сопровождающими. Лауринь, кажется, ориентировался здесь неплохо, во всяком случае, нам удалось не заблудиться, и вскоре капитан распахнул передо мной неприметную дверь.

Это оказался небольшой кабинет, один из тех, которыми пользовался Его Величество для встреч с доверенными людьми, и, разумеется, хозяин кабинета уже ждал нас.

– Добрый вечер, госпожа Нарен, – приветствовал меня Арнелий. Лауринь щелкнул каблуками, вытянулся во фрунт, но за дверь выйти не поспешил. Весьма показательно, должна отметить.

– Кому как, – хмыкнула я и без приглашения уселась в кресло. Платье так и так уже мятое, пес с ним… – Ваше Величество, что за фарс? Вам мало спектаклей на сцене, вы решили разыграть подобное в реальности?

– Если бы, госпожа Нарен, – невесело усмехнулся Арнелий. – Впрочем, сейчас я объясню… Но сперва вопрос – как вам госпожа Гайрэ?

– Неплохая актриса, на мой взгляд, – пожала я плечами. – Ничего не понимаю в театре, но, судя по тому, что от игры Гайрэ меня не воротило, она в самом деле небесталанна. Вблизи и без грима я ее не видела, поэтому не могу судить, красива она или так себе, но обаятельна – это точно. Фигура тоже недурна. Она не маг и не ведьма, если это вам интересно… Вот и все мои впечатления, Ваше Величество.

Я выжидательно взглянула на него.

– Негусто, – усмехнулся Арнелий. – Привычнее слышать хвалебные речи в адрес госпожи Гайрэ.

– Я ведь сказала, я не разбираюсь в театре, – напомнила я. – А за хвалебными речами обратитесь, к примеру, к капитану Лауриню, по-моему, ему спектакль понравился. – Я помолчала. – Так в чем же дело, Ваше Величество? Чем вас так заинтересовала эта женщина?

– Заинтересовала она не меня, госпожа Нарен, а моего сына, – медленно выговорил Арнелий. Вид у него был нерадостный, – Арвейна.

– Я поняла, – кивнула я.

Теперь кое-что прояснилось. Старший сын и наследник Арнелия, Араст, был достойным сыном своего отца и в ранней юности куролесил изрядно. Теперь ему уже сравнялось тридцать, он давно женился и, что редкость для отпрысков королевских семей, был счастлив в браке. Двоими внуками он Арнелия уже обеспечил и, судя по всему, останавливаться на достигнутом не собирался.