Александра Лисина - Последний бог

– Кажется, наш враг начинает терять терпение.

У Корна на сқулах заиграли желваки.

– Скорее, он выразил недовольство нашими действиями. Милорд, вам знаком этот человек?

Герцог заторможенно кивнул.

– Это Алекс Дуорн. Хороший был маг… жаль, что так скверно умер. Придется сообщить родным, что надеяться больше не смысла.

– Его что… еще живого кромсали?! – звучно сглотнул Йен, остановившимся взглядом уставившись на жгуты.

– Мертвому не было смысла перетягивать сосуды, – деревянным голосом отозвалась Хокк. – Кто-то очень хотел, чтобы парню было плохо. И заранее позаботился, чтобы он раньше времени кровью не истек. Но зачем его было мучить? Чтобы выяснить то, что он знал, необязательно было применять пытки. Достаточно просто воздействовать на разум.

– Никто на него не воздействовал, – отвернулся от тела Корн. – Да и сколаниса мы в его крови, скорее всего, не найдем. Εго убили не ради того, чтобы что-то выпытать. И даже для ритуала он не понадобился – у убийцы и без него нашлись прекрасные кандидаты. Это были не пытки, Хокк. И даже не допрос.

– Тогда что же?

– Предупреждение, – ответил вместо Корна я. – Тот, кто это сделал, непрозрачно намекнул, что ему не нравится наше внимание. Раньше убийце это не мешало. Он никого не трогал, пока мы сами не полезли на рожон. Но теперь ему надоело играть, поэтому он предупреждает: хватит. Если не остановимся, он начнет убивать нас одного за другим. Так же, как убил сегодня Алекса Дуорна.

В этот момент в кармане шефа подал сигнал переговорный амулет.

– Господин Корн, только что пришла информация из Ордена: к ним прилетел вестник Алекса Дуорна, – донесся из переговорника незнакомый мужской голос.

– Принято, – тихо ответил Корн, на мгновение прикрыв глаза. Но прежде чем он убрал артефакт в карман, оттуда раздался еще один сигнал.

– Шеф, время к полуночи. И мне надо знать, по какому плану работаем, – спросил еще один сотрудник ГУССа. – Люди уже расставлены. Все готово. Ждем только приказа.

Корн немного помолчал, буравя тяжелым взглядом содержимое мешка. Затем сжал амулет в ладони, обменялся быстрым взглядом с его сиятельством и коротко бросил:

– Действуйте по первому варианту.

Спустя три четверти свечи я вместе с Йеном и Хокк уже трясся в бешено мчащемся по городу кэбе и старался не думать, по какой причине ровно в половину первого ночи одна из команд Корна вдруг перестала отвечать на позывной. Вместе с тремя нашими магами связь одновременно исчезла и с боевой пятеркой герцога, и сразу с дюжиной парней из городской стражи, которые в обязательном порядке таскали с собой переговорники.

Вопреки ожиданиям, недобрая тишина в эфире снова затронула команду, размещенную за восточном участке. Илдж, не получив от них ответа в срок, так переменился в лице, что на него стало больно смотреть. Да и немудрено – ведь это был уже знакомый нам адрес. Проклятый дом на Золотой улице, откуда «труповозка» буквально сутки назад вывезла пять обезглавленных тел. И где, по идее, хотя бы в ближайшие пару дней не стоило ожидать нового удара.

Говорят, заклятие дважды в одну цель не бьет… угу. Как же. Скажите об этом герцогу Искадо, в глазах которого сейчас плескалась бессильная ярость. Или парням, с которыми мы не смогли сегодня связаться. Особенно их родным, которым с высокой долей вероятности уже сегодня из Управления придет извещение с траурной черной ленточкой на конверте.

Из кэба я выбирался с тяжелым сердцем. А в злополучный дом входил с еще большим грузом на душе. Никакой охраны вокруг особняка мы не увидели – те два десятка человек, которые должны были обеспечивать безопасность этого здания, бесследно испарились и с улицы, и из дома напротив, откуда велось наблюдение. Только на полу в гостиной виднелось несколько кровавых луж да на ковре осталось три круглых вмятины, словно там не так давно стояло хромоногое трюмо. Или җе обычное зеркало, осколок которого один из магов заметил через визуализатор на темной стороне.

Поднявшись следом за Корном на крыльцо особняка, который был отмечен на схеме десятым, я прямо с порога ощутил горьковатый привкус на губах и едва уловимый запах тлена, который всегда бывает в местах, где только что побывала Смерть. Не знаю, ощущали ли светлые его так же, как я, но Корн впервые за неделю не отправил нас с Χокк на чердак и не спустился сразу в подвал. Вместо этого вниз он отправил Йена и Илджа, наверх сослал Роша и Эрроуза. К немалому удивлению последнего. Тогда как сам добрался до гостиной первого этажа, и, остановившись на пороге, приложил к глазам визуализатор.

Милорд герцог от него не отстал и, опередив нас с Лорой всего на пару мгновений, тоже устремился в ту сторону. Наткнувшись в дверях на фигуру начальника главного столичного сыскного Управления, сперва непонимающе нахмурился. А затем тоже воспользовался прибором и с точно так же, как Корн, окаменел, уставившись прямо перед собой.

Не выдержав напряжения, Χокк сорвала с шеи «очки» и почти бегом кинулась выяснять, отчего сразу у двух сильных духом мужчин, за годы службы видевших смерть во всех ее проявлениях, так резко побледнели лица. В два счета оказавшись рядом, она торопливо заглянула в гостиную. Ненадолго обратилась в статую, а затем вдруг отшатнулась и с прерывистым вздохом прислонилась к ближайшему косяку. После этого мне оставалось только нырнуть на темную сторону и самому на все посмотреть. Правда, я, хоть и подозревал, что зрелище будет не для слабонервных, все равно оказался не готов к тому, что увидел.

Вся гостиная на темной стороне оказалась залита кровью. Причем не брызгами, не отдельными каплями… туда словно из бочки плеснули, щедро окатив все помещение от пола до самого потолка. Кровь была на постаревших гобеленах. Кровь замерзшими ручейками струилась вдоль кромки сперва намокшего, а затем обледеневшего ковра. Застывшие алые шарики отвратительно громко похрустывали под сапогами. И даже хрусталь на люстрах побагровел, будто их целиком окунули в кровавую ванну.

А ещё посреди комнаты лежали тела. Много тел… гораздо больше, чем было людей у Корна в засаде. Наваленные беспорядочной грудой, они больше походили на сломанных кукол. Обледеневших, исковерканных, вскрытых от горла до паха кукол, с которыми кто-то сперва жестоко позабавился, а затем зашвырнул в кладовку и беспечно забыл.

Я уже видел такое раньше – пирамида из человеческих тел была до отвращения похожа на ту, что я недавно сжег в логове умруна. Эта, конечно, оказалась поменьше – верхние тела совсем чуть-чуть не доставали до потолка. Но эти изломанные пальцы, торчащие в разные стороны руки, свисающие с них, словно жутковатые гирлянды, кишки…