Питер Джеймс - Искушение [litres]

Джо вошел в компьютерную комнату в глубокой задумчивости. К нему с жужжанием подъехал Клинтон. Проговорив свою неизменную фразу, робот вернулся на свое место. Джо ничего вокруг не замечал – перед его глазами стояло лицо сына. Ему вдруг отчаянно захотелось увидеть Джека, бегущего ему навстречу с протянутыми руками, захотелось обнять его, прижать к себе изо всех сил. Так он завтра и сделает, завтра он приедет домой пораньше. Нужно будет в обеденный перерыв выскочить в магазин и купить ему какой-нибудь подарок, обычную механическую игрушку, чтобы Джек мог сам ее разбирать, а собирали бы они ее вместе.

– Можно начинать? – спросила Джулиет, вернувшая Джо к реальности, к анализу расшифровок АРХИВа.

– Начинайте.

Он сел и стал наблюдать за бегущими по экрану цифрами. Вспомнилось, как он чувствовал себя в сканере. Память… какая же чертовски сложная штука. Такой давний, хранимый с детства образ, как дерево или дом, требует, наверное, от одного до двух миллионов минимальных элементов изображения, так называемых пикселов. Это не менее миллиона байт, даже если отбросить всю остальную память…

На проверку ушел час. В итоге машина выдала заключение: в ранее отобранной секции идентичные участки отсутствуют. Джулиет очень огорчилась.

– Добиться успеха с первого же раза было бы невероятной удачей, – попытался подбодрить ее Джо.

– А я уже подумала, что мне опять везет, – с унылым видом проговорила Джулиет. – К сожалению, судьба в последнее время меня не слишком балует.

– Ладно, на сегодня хватит. Давайте лучше пойдем куда-нибудь выпьем, – предложил Джо, прежде чем сообразил, что именно этого делать не следует.

– Благодарю вас, это было бы очень кстати, – обрадовалась Джулиет, и лицо ее просветлело.

– Пора спать, – неожиданно раздался за спиной металлический голос.

Они резко обернулись.

Сообразив, в чем дело, Джо усмехнулся. Это был голос Клинтона, который вытащил из своего корпуса шнур с трехфазной вилкой и приставил вилку к розетке в стене. Он работал от батареи, и в нейтронной части его мозга была заложена команда подзаряжать ее.

– Какой умница! – восхитилась Джулиет.

– Да уж, – кивнул Джо. – Держу пари, что президент Соединенных Штатов не отказался бы от такого советника. Скажите, как у вас со временем? Вы должны успеть на лондонский поезд, верно?

– Нет, – покачала головой Джулиет. – Я живу в Брайтоне, в квартире для уик-эндов. Квартира принадлежит моим родителям, но они ею почти не пользуются, поэтому там живу я, вернее, буду жить.

– Отлично. Мы можем посидеть здесь, в университетском кафе. Или поехать в один очень уютный бар в нескольких милях отсюда.

– Поехали в бар.

– Вы на машине?

– На машине.

– Тогда поезжайте за мной.

Дождь уже кончился, но на улице по-прежнему было холодно и дул пронизывающий ветер. Выруливая со стоянки, Джо глянул в зеркало заднего вида. Джулиет следовала за ним. И тут он подумал о том, что этой девушке осталось жить всего несколько месяцев. Может, в таком случае действительно… следует поощрять ее стремление наслаждаться жизнью, делать все, что заблагорассудится, – дурачиться, путешествовать, жить полной жизнью, а не сидеть за компьютером, растрачивая попусту драгоценное время.

Она уже решилась на криоконсервацию и умерла бы с уверенностью, что когда-нибудь, в один прекрасный день, ее разморозят и вылечат от аневризмы. Может, было бы справедливо все так и оставить?

Но он прекрасно знал, что в жизни нет справедливости и смерть – наибольшая из всех несправедливостей. Поэтому в борьбе со смертью допустимо использовать любое оружие, любое средство… Вот так он и поступает с Джулиет, использует и эксплуатирует ее, и нет смысла притворяться, что это не так.

Осознание этого заставило профессора окончательно запутаться в своих чувствах к Джулиет.

Джо полагал, что в понедельник вечером в баре будет тихо и уютно, однако длинная вереница машин, протянувшаяся вдоль узкой улочки, свидетельствовала о том, что он ошибался.

– Здесь что-то вроде местного клуба, – виноватым тоном пояснил Джо, входя с Джулиет в бар, битком набитый студентами и университетскими преподавателями.

Джулиет прошла в туалетную комнату. Джо, приглаживая растрепавшиеся на ветру волосы, пристроился в очередь. Он взял водку с тоником для Джулиет и ирландский виски со льдом для себя.

Пробираясь со стаканами в руках сквозь толпу, Джо увидел нескольких своих студентов и коллег, но он не задерживаясь продвигался вперед, отвечая на приветствия либо кивком, либо короткой фразой: «Привет, как дела?» Он направлялся в противоположный конец бара, в смежную комнатку, где обычно бывало не так многолюдно.

К его радости, Джулиет уже догадалась занять в углу двухместный столик. Она помахала ему рукой. Когда они сели, Джо поднял стакан и сказал: «Чиз».

Джулиет чокнулась с ним и сделала большой глоток.

– Может, что-нибудь съедите? – спросил Джо.

– Нет, спасибо, не хочется.

Она вытащила из сумочки пачку сигарет и прикурила от серебряной зажигалки.

– Вот и закончился ваш первый университетский день. Гарриет вам показала университет?

Джулиет сделала глубокую затяжку. Выпустив дым через ноздри, она кивнула:

– Она просто прелесть, ваша Гарриет.

– Вы пообедали? Я хотел заглянуть к вам, но не получилось.

– Мы с Гарриет сходили в университетскую столовую. Ели пасту.

Джулиет снова затянулась сигаретой.

Джо пригубил виски и остался доволен качеством напитка. Алкоголь почти сразу же подействовал успокаивающе.

– А что за квартира у ваших родителей? – спросил он.

– Она на набережной в Хоуве, – ответила Джулиет, выпуская в потолок струйку дыма. – Буквально в нескольких ярдах от променада. Окна квартиры выходят на Канал. Есть и балкон, летом там можно загорать или просто сидеть. – После очередной затяжки она добавила: – Мне там очень нравится. Больше всего на свете я люблю сидеть на этом балконе. Сидишь и смотришь, как за горизонт уходят корабли.

– Я тоже люблю море, – сказал Джо.

Пристальный взгляд девушки гипнотизировал его. Ему захотелось прямо сейчас поехать в эту квартиру, захотелось овладеть этой девушкой, а потом утром позавтракать с ней на балконе, любуясь восходом солнца, глядя на уходящие за горизонт корабли. Он усмехнулся, сообразив, что сейчас январь. Они бы окоченели на балконе. Видать, он окончательно рехнулся. Раньше ему такое и в голову не приходило. Верно, виной тому пристальный, гипнотический взгляд его спутницы. В ней действительно было что-то… роковое. АРХИВ, пожалуй, прав. Однако какое же наслаждение – поддаться чарам такого прелестного создания…

Джулиет наконец загасила сигарету и покрутила стакан в своих нервных пальцах.