Уильям Риттер - Жуткий король [litres]

Морвен сидела одна, морщась от падавших на нее лучей света, пока мы входили в тесный погреб.

– Что, уже обед? – спросила она. – Полагаю, еще больше переваренных луковиц?

– На этот раз никаких луковиц. Только немного пыли и шерсти пони, – в тон ей ответила я. – С кем ты разговаривала?

– Что, очень хочется узнать? – усмехнулась она.

– Да, хочется. Потому и спросила.

Морвен проигнорировала вопрос и оглядела всех нас.

– Хорошо, что ты привела подкрепление. Чем больше народу, тем безопаснее. Ведь никогда не знаешь, что может натворить невинная девушка, прикованная к стулу, верно?

С этими словами ее черты изменились, и она стала выглядеть даже моложе Алины: этакая милая куколка с голубыми глазами и пухлыми губками.

– Я ведь такая страшная, правда?

– Никого твои фокусы не впечатляют, – холодно ответила я.

Хотя, должна признать, меня они все же немного впечатлили. Преображение оборотня прямо на твоих глазах – всегда завораживающее зрелище, даже если известно, что сидящая перед тобой женщина – на самом деле чудовище. Но я не собиралась в этом признаваться.

Морвен повела плечами, и ее черты приняли прежний вид.

– Может, и не впечатляют, но я заставила вас понервничать, так ведь? Заставила. И, кстати, отец уже послал за мной. – Она злобно улыбнулась.

– Вот как? А мне кажется, что его больше интересуют кое-какие безделушки, чем собственная дочь. Ты знала, что он подыскивает себе новую блестящую шляпу под стать копью?

– Жуткая корона – это не шляпа, – ответила Морвен, – а знак его мощи и величия.

– А знаешь, что мне кажется? Думаю, теперь, когда он раздобыл весь набор, ты ему уже не нужна. Ведь для полного ансамбля не хватало только щита.

– Какая жалкая ложь, – фыркнула Морвен. – У него еще нет…

Она осеклась и замолчала.

– У него еще нет щита? – закончила я за нее. – Я не была в этом уверена, но спасибо, что сказала. Ценю твою искренность.

– Ты даже не знаешь, чего именно не знаешь, – прошипела она. – Пожалуй, убью тебя самой последней. Предупреди своих друзей, чтобы они спали вполглаза.

– Как утки, – небрежно заметила я.

– Что? – недоуменно переспросила Морвен.

– Утки спят с одним открытым глазом. По крайней мере, так делает Дуглас, так что его я предупреждать не буду. Мистер Джекаби, как правило, вообще мало спит, а когда спит, то у него открыт третий глаз, нравится ему это или нет, поэтому он тоже, считай, предупрежден. Что до Дженни – ну, ты и сама прекрасно знаешь, что еще больше навредить ты ей уже не можешь, даже если она когда-нибудь и спит. Что, кстати, напомнило мне, – добавила я беззаботно, – как ты угрожала всем в прошлый раз. Припоминаешь? И как Дженни ударила тебя?

Морвен была готова просверлить меня взглядом.

– Ванной? – добавила я. – Через стену?

– Что-то вспоминается, – холодно проворчала Морвен.

– Такое не забудешь, – добавила Дженни.

– Ладно, шутите, забавляйтесь, пока есть возможность, – фыркнула Морвен.

А потом сделала нечто, отчего у меня побежали мурашки по коже: она улыбнулась, абсолютно невозмутимо и уверенно. Единственным человеком, который мог бы сохранять такое несокрушимое спокойствие, будучи прикованным к стулу, был мистер Джекаби. Но со стороны Морвен это поведение казалось куда более зловещим.

– К завтрашнему утру меня тут уже не будет, – добавила она.

– Как-то слишком уверенно для того, кто всю неделю был вынужден испражняться в дыру в полу, – усмехнулась Дженни.

– Ой, ну только не впадай в совсем уж сентиментальное настроение из-за того, что будешь скучать по мне, милашка Дженни , – постаралась задеть ее Морвен. – Пожалуй, стоит взять с собой какой-нибудь сувенир на память о вас всех. Как насчет вашей новой подруги? Она милая, правда?

Светло-земляничные волосы Морвен потемнели и завились, и ее лицо вдруг превратилось в лицо Алины.

– Совету пригодится такая хорошенькая девчушка.

Алина вздрогнула и шагнула назад, яблоко упало с тарелки и откатилось в угол.

– Или как насчет другого? – Никси перевела взгляд на меня. – Того, кто словно собачонка повсюду бегает за тобой? Как там его зовут?

Ее черты снова дрогнули, и перед нами вдруг появился Чарли.

– Мисс Ру-у-ук, – наигранно протянула она.

Лицо ее было не отличить от лица Чарли, но подделывать голос, особенно мужской, у нее получалось куда хуже.

– Не да-а-айте большой и страшной никси забрать меня-я-я!

– Никуда ты не уйдешь! – четко произнесла я. – И никого с собой не заберешь. А теперь ты нам скажешь…

Неожиданно тарелка со звоном упала, кусок слойки соскользнул на пол, и Алина стремительно взлетела по ступеням и выбежала на свет.

– Алина, подожди, – крикнула я.

– Я сказала что-то не то? – злобно ухмыльнулась Морвен.

Я оглянулась.

– Закончим позже.

Алину мы нашли в саду, под плакучей ивой. Теперь, когда кентавры удалились к другому углу дома, там снова воцарились тишина и спокойствие.

Дженни парила над печально сидевшей на земле девушкой.

– Алина, – мягко начала она, – нельзя позволить Морвен одержать верх. Она любит выводить всех из себя, давить на самое больное место.

– Почему? – потрясла головой та. – Я не понимаю!

– Такая уж она есть. Она…

– Я не про никси. Мне наплевать на нее. Почему мой брат стал частью всего этого? – Она посмотрела на меня скорее сердито, чем испуганно. – Она сказала, что Казимир бегает за тобой, как собачонка. Почему?

– Морвен так говорила со злости, – возразила я. – Мы с Чарли помогаем друг другу. Никто ни за кем не бегает.

– Я же видела, как ты смотрела на него. Это ты виновата, разве нет?

– Я виновата?

– Почему ты не оставишь его в покое? Казимир не такой, как ты! Он не один из вас! Он заслуживает большего, чем… чем это ! – Она всплеснула руками. – Наш отец был Сувереном – ты хоть понимаешь, что это значит? Это значит, что Казимир – наследник Дома Кайни! Он рожден, чтобы править своим народом, а не вилять хвостом на коленях какой-то человеческой дворняжки.

Я сжала зубы.

– Чарли сам выбрал это! Чарли сам выбрал меня. Если ты на самом деле любишь своего брата, то, может, перестанешь ненавидеть мир, который он выбрал и частью которого хочет стать? Что ты вообще имеешь против людей? Ты же сама наполовину человек!

Алина в негодовании тряхнула головой.

– Ты не имеешь права так говорить со мной! Я Ом-Кайни. Ты ничего не знаешь про историю и обычаи нашего народа.

– В ваши обычаи входит придираться к людям при каждом удобном случае? Потому что у меня начинает складываться именно такое впечатление.

– Да как ты смеешь?! Мой народ выбрал мир и покой. Люди же нарушили этот договор. Ваших детей не учат этому в ваших человеческих школах? Скорее всего, их пичкают сказками о героях, сражавшихся с расой мерзких собак, правильно?