Ева Никольская - Свадебный отбор. Замуж за врага

Вася, ба, бабушка… Я с детства привыкла воспринимать ее так, хотя в свои шестьдесят пять она выглядела на полтинник, не больше. Всегда ухоженная, элегантная, утонченная и в то же время невероятно сильная, целеустремленная, волевая. На эту женщину хотелось равняться. Она и Арина стали для нас теми стержнями, которые не позволили сломаться, когда мы с Марком лишились матерей. Василина заботилась о нас, поддерживала добрым словом, в то время как Арина обеспечивала безбедную жизнь, оплачивала обучение из денег с моего счета. Это потом уже Марк устроился на работу, чем и избавил бабушку от финансовой зависимости от меня. Хотя какая, к бесам, зависимость? Мы же семья!

– Еще кофейку, Мариш? – спросила Василина.

Ее мягкие интонации привычно обволакивали, успокаивая не хуже лекарств. У ба был не по годам молодой и очень красивый голос – даже странно, что она не сделала карьеру певицы, а подалась в преподаватели. Однако у каждого свое призвание. Колыбельными, которые Вася пела малышке Майе, мы с Марком заслушивались на пару. Благодаря им я, помнится, и захотела учиться вокалу. Талант у меня был с детства, но именно Василина отшлифовала его как алмаз, превратив в сверкающий бриллиант. И только открыв в себе второе дыхание и начав петь в полную силу, я узнала, что мои ведьмовские способности напрямую связаны с голосом. Такая вот особенность индиго, о которой я раньше не подозревала.

Мама моя была обычным человеком с математическим складом ума. Магией она не обладала от слова «совсем». Да ей это и не требовалось. В мире высокоразвитых технологий и магических услуг, которые мог получить любой человек, заплатив специалисту, видеть нити силы, пронизывающие пространство, было необязательно. Жить и процветать отсутствие чародейского дара ничуть не мешало, а с учетом появления индиго – еще и ограждало от возможности искажения этого самого дара, которое могло оказаться далеко не безопасным как для носителя, так и для окружающих.

Я тому отличный пример. Родилась со слабенькими способностями водницы, доставшимися мне от папы. Он их особо не развивал, ибо развивать там было нечего – просто очень любил воду, которая его и успокаивала в случае стресса, и вдохновляла, и просто радовала глаз. Пруд в подпространстве был для отца чем-то вроде зарядного устройства. Папа рисовал, глядя на водную гладь, стрелял со мной по мишеням или пил чай на террасе… Чем бы он ни занимался, его родная стихия дарила ему силу, незаметно подпитывая энергией.

Так поначалу было и со мной, пока двенадцать лет назад мой простенький и в общем-то бестолковый дар не начал стремительно меняться, превращаясь в нечто странное. Во-первых, меня признали и остальные стихии тоже. За несколько дней из водницы, не способной даже круги на воде пустить, я превратилась в индиго, которая помимо воли впитывала энергию не только воды, но и огня, воздуха, земли… всего окружающего мира. Это было бы просто здорово, не окажись все очень и очень печально.

Получая силу, я не могла ее тратить. То есть абсолютно! Энергия запиралась во мне, как вода в закрытом пробкой сосуде, и выбить эту проклятую «затычку» не мог никто. Я чуть не умерла тогда от переизбытка магии в организме, пока целители не выяснили, как уничтожать лишнюю силу без вреда для моего здоровья. Увы, дар индиго сделал из меня не крутую чародейку с нескончаемым магическим резервом, а испорченную батарейку. И детские мечты о карьере ведьмы пошли прахом, столкнувшись с реальностью.

Спасибо хоть кони не двинула от привалившего «счастья»! Зато раз в день или, на худой конец, в два дня мне около двух-трех часов приходилось носить браслеты из гельримина [15] Гельримин – минерал, который уничтожает магическую силу. , который уничтожал магическую силу. Вообще-то применение этого минерала было у нас под запретом, но мне на него выписали письменное разрешение со всеми необходимыми печатями, водяными знаками и прочими защитными элементами, исключающими подделку. Хранить опасные украшения приходилось как огнестрельное оружие, в сейфе. Если передержать браслеты на руках, была большая вероятность отправиться на тот свет от потери сил, причем не только магических. Потому, наверное, Марк и требовал, чтобы я доставала гельримин исключительно в его присутствии. Перестраховщик!

Так бы и жила, не имея возможности колдовать в полную силу, если бы Василина не поставила мне голос. Репетируя дома очередное упражнение, я, закрыв глаза, наслаждалась процессом. Пела, забыв обо всем и окончательно выпав из реальности. Чуть комнату не спалила тогда, внезапно исторгнув волну огня вместе с сильным чистым звуком, идущим, казалось бы, из самых глубин души. Слава лунной матери, мой умный дом среагировал мгновенно, превратив зарождающийся пожар в неприятный, но вполне безопасный потоп.

Выплеск был спонтанный, несвойственный для обычных магов. Они питались силой стихий, но не управляли ими. Если только не применяли специальные заклинания, которые позволяли на время воспользоваться силой огня или ветра. Я же не плела ничего, но ковер местами сгорел. Позже научилась привязывать эти энергетические выплески к заготовленным заклинаниям, иллюзорным шаблонам и много к чему еще. Правда, без катализатора в виде голоса схема не срабатывала. Без пения я могла лишь какие-нибудь простенькие чары активировать вроде успокаивающих или расслабляющих. А с песней – устроить настоящее иллюзорное шоу.

– Может, тебе лучше чайку с мятой? – сочувственно спросила Василина. – К выступлению готовиться надо, а ты сидишь тут… страдаешь… – Она вздохнула, укоризненно покачав головой. – И все из-за какой-то сумочки! Мариш, ну разве так можно? Подумаешь, кредитки украли! Заведешь себе новые.

Я не сразу сообразила, о чем она, ибо, увязнув в воспоминаниях, забыла, какую историю придумала для бабушки, дабы не рассказывать ей, что я и Медуза – один и тот же человек. Пару раз моргнув, посмотрела на свои руки, вертевшие опустевшую чашку, затем на Марка, все так же сидящего напротив в ожидании, и, вымученно улыбнувшись, сказала:

– Спасибо, ба. Мне уже гораздо лучше.

– Значит, прогулка по саду отменяется? – Марк вскинул проколотую бровь.

– Лучше сразу ко мне, – немного подумав, решила я. – Вася права, надо готовиться к выступлению. Пока волосы перекрашу, пока порепетирую… Неплохо бы еще иллюзии чуток подправить, поможешь?

– Я полностью в твоем распоряжении! – заметно повеселев, заявил Марк.

– А как же лаборатория? Тебя редко туда вызывают… Что-то серьезное произошло?

Я испытала очередной укол совести. Следовало раньше узнать, что там у него стряслось, а не барахтаться в собственных переживаниях, как брошенный в озеро котенок. Вельского не поблагодарила, Василине соврала, проблемами Марка не поинтересовалась… свинка я, а не медуза! Что, кстати, не отменяет назначенного на вечер концерта, к которому действительно надо готовиться. С этими мыслями я поднялась из-за стола.