Ольга Коротаева - Академия Магсквера

Она собрала несколько заказов и метнулась к стойке, без запинки рассказала названия немолодой женщине с цветной татуировкой в пол-лица. Та вопросительно покосилась мимо Тони, и та оглянулась на Клару, которая уже вернулась за свой столик. Карлица медленно кивнула, и в пухлых руках барменши тут же завертелись разноцветные бутылки. Через несколько минут Тоня с подносом, ломящимся от множества бокалов, быстрой поступью направилась обратно.

Краем глаза она заметила светлую фигурку Али рядом со столиком карлицы. Кажется, лицо женщины выглядит недовольным. Но Клара многозначительно кивнула в сторону Тони, и та сосредоточилась на клиентах. Полные бокалы появлялись на столах, пустые исчезали. И Тоня ничего не перепутала. Она аккуратно отнесла поднос с пустой посудой к стойке и с волнением оглянулась на Алю. На красивом лице заиграла одобрительная улыбка, и Тоня облегчённо вздохнула. Окрылённая, она подхватила пустой поднос и с новыми силами бросилась исполнять свои обязанности.

Работая, она не думала ни о костромагах, ни о Сергее, ни о том, как недавно опозорилась. Даже если кто-то отвешивал шуточки в её адрес, Тоня привычно отгораживалась профессиональной вежливостью. И даже если в числе её клиентов и были гонщики, она этого даже не заметила, полностью сосредоточившись на номерах столиков и названиях коктейлей, которых в «Магокоте» были сотни!

Свет в аудитории сгущал тени за окном. Приоткрытая створка слегка покачивалась на сквозняке, и длинная занавесь колыхалась, словно привидение. Даниил прямо сидел за столом, и его левая рука, сжимающая ручку, проворно скользила по листу толстой тетради, оставляя за собой аккуратные ровные строчки.

Миг, и рука замерла, преподаватель древнейшей медленно поднял лицо, взгляд его чёрных глаз был направлен на пустынные парты аудитории.

— Ты опоздал, — тихо проговорил он.

— Я задержался, — иронично возразил молодой парень, возникая словно ниоткуда. И, стянув с золотистых волос капюшон, ворчливо спросил: — И как ты меня почуял? Даже занавеска не пошевелилась!

— Задел плащом створку, — ровно ответил Даниил. — И твоя маскировка размыта. Кажется, ты не очень ответственно подошёл к ней сегодня. Или она стоит уже давно…

Молодой человек поджал губы, взгляд его серых глаз стал колючим.

— Ничего-то от тебя не утаишь, — пробурчал он. — Я тут с костромагами Клима едва не столкнулся. Вот и пришлось немного поднапрячься.

Даниил отложил ручку и медленно закрыл тетрадь.

— Вот как? — задумчиво проговорил он, а Лёха вдохнул, но ответить не успел. Даниил добавил: — Видимо, Клим настроен серьёзно. Какие новости ты мне принёс?

— Да не очень новости, — скривился Лёха. — Я самым глупейшим образом угодил в ловушку. Услышал от приятелей, что Грань в Управлении, и полез туда. Разумеется, кольца в кабинете Клима не оказалось. Зато оказалось какое-то новое проклятие, в которое я со всей дури и вляпался! Теперь ни есть не могу, ни спать, как хочу в тюрьму! И за Аней теперь следят…

— Алексей, — остановил его Даниил. — Давай по порядку. Грани у Клима нет? Разумеется! Если бы кольцо было у Старшего следователя, всё бы изменилось. Ловушка? Конечно. Меня лишь удивляет, что ты сам не догадался. Альба давно под слежкой у Клима, просто раньше следователю было невыгодно это показывать. А вот насчёт нового проклятия, расскажи поподробнее.

Лёха поёжился под тёмным взглядом преподавателя древнейшей, в котором ясно видел холодное любопытство, с каким, должно быть, патологоанатомы вскрывают необычный труп.

— Не знаю, о чём рассказывать, — недовольно ответил он. — У меня лишь чувство, что я медленно схожу с ума.

— И ты хочешь добровольно пойти в тюрьму? — педантично уточнил Даниил. Лёха кивнул, и преподаватель спросил: — А в какую конкретно? Или устроит любая?

Алексей задумался на минуту.

— Такая мысль мне в голову не приходила, — протянул он. — Нет, любая не пойдёт! Только в центральном Управлении. У тебя есть предположения, что это?

— Предположений много, — сухо обрубил Даниил. — Но предположения тебя не спасут. Нужно знание. Кстати, это прекрасный повод попробовать одно заклинание, которое меня очень заинтересовало. Позволишь?

Лицо Лёхи побелело, серые подпалины под глазами обозначились ярче.

— Меня жутко пугает всё, что тебя интересует, — пробормотал он и обречённо вздохнул: — Но, разумеется, я согласен. Моё желание оказаться в тюрьме страшит меня ещё больше.

Даниил медленно потянулся за тростью, вывел больную ногу и осторожно поднялся, правая рука его соскользнула со стола и безвольно повисла вдоль тела. Он рывками спустился с кафедры и, опираясь на трость, опустился на одно колено. Лёха не отрывал от преподавателя внимательного взгляда.

Даниил опустил руку с тростью, и чёрная палка брякнулась на пол. Здоровая его рука провела совсем рядом над полом, словно сметая пыль, и Лёха увидел большой сложный знак на паркете. Линии были тёмными и немного углублёнными, словно выжженными.

— Помоги подняться, — нехотя попросил Даниил и вновь взял трость. Лёха подхватил преподавателя под мышки и потянул на себя, отмечая ненормальную лёгкость его тела. — Теперь встань в середину рисунка.

Он отошёл за пределы линий, а Лёха неуверенно потоптался в центре.

— Что это? — напряжённым голосом уточнил он. — Выглядит подозрительно.

— Мне тоже кажется так, — кивнул Даниил, и лицо у Лёхи стало совсем кислым: — Я давно уже изучаю это заклинание, а сегодня оно ни с того ни с сего вспыхнуло ярким пламенем и тут же погасло. А след остался. Думаю, его спровоцировало нечто извне, только я пока не знаю, что именно…

— А ты уверен, что хочешь поэкспериментировать сразу на мне? — тоскливо спросил Лёха. — Может, тебе жабу для начала принести? Или мышку?..

— Тень боится? — Даниил иронично изогнул чёрные брови.

— Н-нет! — лязгнул зубами Лёха. — Тень опасается. Очень не хочется самому становиться жабой или мышкой.

Даниил усмехнулся, и рука его взметнулась, а губы приоткрылись. Конец трости нарисовал в воздухе знаки, и Лёха услышал из уст преподавателя незнакомые слова. Пол под его ногами зашевелился так, словно внезапно превратился в песок, утекающий в щели в полу. В глазах зарябило, а кожу рук ожгло огнём.

— Ай! — вскрикнул Лёха, поднеся горячие ладони к глазам. — Больно!

Кожа отслаивалась крупными кусками, желтела и скукоживалась, словно старый пергамент. Несколько мгновений, и Лёха удивлённо смотрел на полупрозрачные куски на полу. Его же розовые, как у младенца, ладони были снова чистыми и гладкими.

Даниил замолчал, трость его опустилась, а тело устало покачнулось. Тень бросился к преподавателю и подхватил его под руки.