Вика Кисимяка - АДвокат

Я был готов уже согласиться на любые ее предложения, несмотря на то что часы показывали около 11.40 утра и существовать нам с Ясмин оставалось часов 9, не больше. Однако стоило мне определиться, на какую часть обнаженного тела вампирши я хотел положить руку, как нас грубо и бесцеремонно прервали. Ни я, ни Ясмин не заметили, как в комнате появился посторонний, наш старый знакомый, ангел Гадиэль.

— Какого Бога вы тут делаете? Святая Богородица, силы Зла везде! — отшатнулся он; в очередной раз на его лице промелькнуло неподдельное удивление. — Как… что за… Вам нельзя тут быть! Как вы вообще нашли это место??

— Меня без одежды увидел ангел! Фу-фу-фу! — завизжала Ясмин, прикрываясь моим пиджаком. — Это хуже, чем когда за сексом тебя застают родители!

— А вы как тут оказались? — прищурился я, натягивая штаны. — Откуда вы знаете об этом месте?

— Вы об убежище Пуриэля? — вернув себе спокойный вид, Гадиэль окинул взглядом разгромленную комнату. — Ее существование не секрет. Ангел правосудия имеет право на долю приватности. Он часто сбегал сюда с ненавистной работы, где ему далеко не всегда находилось реальное применение.

— А потом и эта конура ему надоела, так что он проложил себе отсюда пусть в Ад? — прямо спросил я.

— Отсюда попасть в Ад нельзя, только если заранее создать проход из-под земли. Я мог бы спросить, в чем именно вы подозреваете ангела правосудия, — честно признался Гадиэль. — Я бы даже мог сказать, что вы охренели просто вконец, — пробормотал он, при этом сохраняя совершенно невозмутимый вид. — Но я отрицаю Зло, так что все увиденное не вызывает во мне никаких эмоций. — Ангел внимательно посмотрел на нас своими блеклыми глазами и немного нахмурился.

— Мы обвиняем Пуриэля в убийствах ангела Амалиэля и адского судьи Радаманта, в уничтожении проходов в Ад, а также в ложном обвинении демона-серпента Ахерона во всем вышеперечисленном, — жестко отозвался я.

Гадиэль наградил меня долгим взглядом, открыл рот, чтобы что-то сказать, но, подумав мгновение, закрыл его. Спокойствие ангела начинало меня раздражать. Как можно оставаться настолько безучастным? Я впервые встречал такое апатичное существо: кажется, Бог перестарался, в результате чего Гадиэль получился эмоциональным калекой.

— Я в замешательстве, — наконец произнес он, хотя по его виду так сказать было невозможно. — Во мне живет безграничная любовь ко всем моим братьям без исключения, включая Пуриэля. Возможно, мне стоило бы оторвать вам головы прямо здесь за оскорбление ангела Господня, однако я боюсь залить вашей кровью все его записи.

— Так это его записи? Вы подтверждаете? — встрепенулся я.

— Ну, конечно, это его записи, его комната, тут все его, — потряс головой Гадиэль, очевидно, поражаясь моей глупости. — Так вот, про отрывание ног…

— Голов, — поправила его Ясмин, которую этот разговор, впрочем, очень сильно нервировал. Она знала, что бежать нам из этого помещения некуда и отвергающий Зло ангел может лишить нас, при желании, любых частей тела.

— Неважно, — безразлично отмахнулся Гадиэль. — Я не имею права этого сделать, даже если бы хотел. У каждого из небесных слуг Бога свои задачи. Наказание, убийство и отрывание каких-либо конечностей не входит в мои обязанности. Более того… — ангел нерешительно замолк на некоторое время. — Если Пуриэль действительно в чем-то виноват, думаю, наш отец должен узнать об этом.

— И вы не будете защищать его? — удивился я.

— Это не входит в мои обязанности, — с упорством повторил Гадиэль, наматывая на руку длинную косу из соломенных волос с рыжиной. — Мы все несем ответственность за собственные поступки, в этом статус Ада ничем не отличается от статуса любого другого мира или существа, даже если это существо живет на Небесах.

— У меня есть подозрение, что вы один так считаете, — скривился я. — Кого ни спроси, все думают, что прописка в Раю дает определенные привилегии.

— У меня их никогда не было, — пожал бронзовыми плечами Гадиэль. — Я ничего не знаю о них. Однако я считаю, что вас тут быть не должно. Меня не интересуют ваши дела, но здесь вам находиться нельзя. Уходите.

С этими словами ангел резко вскинул обе руки, и я почувствовал сокрушительный, болезненный удар в области груди. Нас с Ясмин отбросило к дальней стене убежища, которая затряслась, словно желе. Поверхность приняла нас и сомкнулась над нашими головами так, что на мгновение мне стало трудно дышать. Я запаниковал, хватая Ясмин за руку, но ловушка распахнулась, выпуская нас на территорию Ада.

— Надо будет попросить у Астарота какую-нибудь волшебную пыльцу, красные туфельки, метлу или как там демоны передвигаются по этой сумасшедшей Вселенной, — проворчал я, оглядываясь вокруг себя и пытаясь сориентироваться. — Пока что наше перемещение организовывают исключительно ангелы.

— Не могу поверить, что нам так повезло, — вампирша поднялась с колен, отплевываясь от пепла, покрывавшего землю Подземного мира. — Я и подумать не могла, что в Раю все настолько прогнило. Они обвиняют в чем-то Дьявола, чтоб у него черный цвет всегда был в моде, а сами далеко не ангелы, извини за каламбур. Один мечтает о захвате власти за спиной у Бога, а другим вообще все равно до этого. Система, казавшаяся такой идеальной, на самом деле настроена на самоуничтожение. Да этот Гадиэль, или, скажем, тот же Кезеф, или любой другой ангел и пальцем не пошевелят, когда Пуриэль распилит трон самого Господа на металлолом, потому что предотвращение распила Божьего трона не входит в их обязанности, не для того они были созданы. Это же жесть!

— Как они на войну с Люцифером-то поднялись, с таким отношением? — пробурчал я. Несмотря на нарастающую усталость и осознание того, что я не спал уже много часов подряд, мои чувства были обострены.

Ясмин была права: нам очень повезло, что мы выбрались из ловушки, подстроенной Пуриэлем. В кармане моего пиджака, захваченного вампиршей в качестве прикрытия ее наготы, все еще лежали документы, доказывающие вину ангела правосудия во всех преступлениях, за которые должны были осудить Ахерона. К своему ужасу, я совершенно забыл о том, что серпенту предстоит разбирательство. Перед пленением Астарот рассказал мне, что Ад пойдет на любые меры и жертвы для того, чтобы защититься от уничтожения: жизнь демона для них ничего не значила.

— Мы должны добраться до центральной площади, — с мрачной решительностью сказал я. — Аду осталось 8 часов и 25 минут, значит, за это время будет назначен новый судья, после чего состоится судилище, в результате которого, скорее всего, Ахерон будет казнен. Что будет с Астаротом, я не знаю…

— Я боюсь, демоны РейхстАДА не успеют назначить нового Адского судью за такой короткий срок, — дрожащим голосом отозвалась Ясмин. — Это должность необычная, понимаешь? Становление Радаманта заняло недели, пока грехи трансформировали его душу в то, чем он стал…