Галина Романова - Колледж Некромагии. Самый плохой студент

На счастье Рихарда, заклинание, подсказанное мэтром Сибелиусом, подействовало. Упыри, даже такие, которых контролируют их хозяева, не способны сами думать. Нелюдю достаточно было сделать шаг в любую другую сторону, чтобы вырваться из смыкающегося огненного круга, но он видел только Рихарда, и бросался на него снова и снова – снова и снова натыкаясь на преграду. И сам не заметил, как сомкнулось магическое кольцо.

Пламя взлетело до верхних веток яблонь, и из-за стены огня донесся отчаянный вопль. Нет, упыри не умеют разговаривать. Этот звук был всего лишь знаком того, что одни чары перебили другие, и контроль создателя над своим творением потерян.

Несколько секунд Рихард стоял перед огненным кругом, сквозь языки пламени наблюдая, как корчится по ту сторону его противник. Как-то сразу напомнили о себе все шрамы и ушибы, полученные сегодня и во время боя в доме у Собачьего рынка, и только что, в схватке. Хорошо, что хоть в сражении с упырем обошлось без царапин.

Наконец, магический огонь погас. На присыпанном пеплом пятачке остался только упырь, оглушенный, лишенный сил, но, как ни парадоксально это звучит, еще живой. И на глазах у изумленных зрителей он вдруг зашевелился, поднимаясь.

– Меч, – коротко бросил Рихард. Его собственный фальшион валялся слишком далеко.

Кто-то протянул ему клинок. Взмахнув им для примера, парень быстро шагнул к упырю и ударил его по шее. Раз, другой – пока не перерубил позвонки.

Обезглавленное тело рухнуло и больше уже не двигалось. Из раны вяло потекла темная жидкость, при виде которой парень сразу порадовался тому, что с утра почти ничего не ел. Только теперь он понял, почему некроманты предпочитают на ночь не есть.

– Готов? – сзади подошел Оливер.

– Угу. А как у тебя?

– Нашли, – в голосе друга зазвучало самодовольство. – Обеих. Пришлось даже подраться немного.

– Мне тоже.

– А что теперь?

Друзья переглянулись. Вот на этот счет у них не было никаких идей.

– Ну, и зачем вам это понадобилось?

Скрестив руки на груди, пра Михарь стоял над развалившимся в кресле Святомиром Гордичем.

– Вам это действительно интересно или спрашиваете просто так? – в своем кабинете, на своей территории, ректор Университета богословия чувствовал себя уверенно. Даже то, что в его книгах и бумагах сейчас копались два молодых помощника следователя, не могло выбить ректора из колеи.

– Просто так. Протокол допроса будет вестись позже, когда вам предъявят официальное обвинение…

– Вы ничего не докажете! Упыря мне подбросили…

– И мою дочь тоже? – выдавил герцог.

– Дочь? Какую дочь? Впервые слышу! – отмахнулся проректор. – И где доказательства?

– Не прикидывайтесь глупее, чем вы есть на самом деле, господин Гордич, – пра Михарь не дал герцогу времени на ответ. – Любка Сбыхова-Грозницкая, известная вам как «пра Добраш», преподаватель экзорцизма, уже нами арестована и начала давать признательные показания.

Герцог Ноншмантань покосился на инквизитора, но вслух ничего не сказал.

– Лжете, – скривился ректор.

– Верить или нет, ваше право.

– Вы ничего не докажете!

– Все так говорят, – отмахнулся пра Михарь. – А потом попадают в подвалы Инквизиции и внезапно понимают, что им есть, что сказать. У нас, господин Гордич, говорят все. Даже глухонемые!

– Вы не посмеете… вы знаете, кто я такой?

– Подозреваемый. Пока только подозреваемый, но в таких преступлениях, которые дают мне право задержать вас до выяснения, – сурово сдвинул брови инквизитор.

– Это произвол! И насилие!

– Произвол и насилие – то, что вы учинили над моим сыном, – процедил герцог. – И моей дочерью. А все остальное – лишь закономерный результат ваших действий!

– Действия? – зло прищурился ректор. – Я всего лишь воспользовался случаем! Это все она, та женщина, Сбыхова! Она горела жаждой мести, мечтая сровнять этот Колледж с землей, и я решил ей помочь. Я только хотел немного усугубить ситуацию, чтобы все стало серьезнее, чтобы сильные мира сего обратили внимание на этот рассадник черной магии! Я не хотел смерти вашему сыну, поверьте! Но мальчишка обещал меня выдать. Он не желал просто сыграть роль без вести пропавшего, он… он мог все испортить…

– И вы заставили его замолчать, – прошептал герцог, – другим способом! Валентин был слишком честен и благороден для того, чтобы участвовать в ваших махинациях… А моя дочь? Ее-то за что? Она ведь даже… – он оборвал сам себя.

– Я хотел… обезопасить себя на случай…

Инквизитор еле успел перехватить руку герцога, занесенную для удара.

– Не так, – процедил он. – Он этого не заслуживает.

– Вы правы, пра Михарь, – Ноншмантань стиснул зубы так, что все услышали их скрежет. – Оставляю вам…этого субъекта. А меня простите. Я должен идти к своим… к молодым людям.

Когда они остались одни, Святомир Гордич взглянул на инквизитора:

– Неужели вы, служитель богов, будете это терпеть? Неужели этот рассадник некромантии будет существовать? Его давно надо было прикрыть! От него зараза расползается по всему миру! Некромантия стала частью нашей жизни! Я не удивлюсь, если скоро при королевском дворе будет введена должность придворного некроманта! А что дальше? Некромант на троне? Армии упырей и восставших мертвяков, марширующие по земле? Это надо остановить! Вы понимаете?

– Понимаю, – кивнул пра Михарь. – Но Колледж Некромагии выпускает и не только потенциальных Темных Властелинов. Я вот тоже, например, когда-то закончил этот Колледж. И мне, знаете ли, неприятно, когда так резко отзываются о моем любимом учебном заведении!

Ректор Университета богословия коротко взвыл и уронил голову на руки.

Последняя свеча догорела и погасла, пустив напоследок сизую струйку дыма, и Марфа Скруль осталась в темноте. Но глаза знахарки к тому времени привыкли к мраку, и она осталась сидеть, не шевелясь, не сводя глаз с белевшего во мраке лица дочери, касаясь пальцами ее руки, лежащей на одеяле и слушая ровное дыхание девушки. Она боялась пошевелиться, боялась издать хоть звук. Боялась даже сомкнуть глаза.

С того самого часа, когда за нею приехал сам управляющий герцога, Людин Траст, и привез сюда, в этот дворец, в комнату, где спала ее дочь, знахарка пребывала в твердой уверенности, что ей все мерещится. И только спящая девушка была реальностью.

Послышались шаги. Скрипнула дверь, на пол лег светлый прямоугольник, на фоне которого показался темный силуэт мужчины.

– Ты не спишь? – он прекрасно видел в темноте сидевшую у постели женщину.

Марфа облизнула губы. Горло перехватило. Она не могла издать ни звука, и только покачала головой.

Мужчина сделал шаг в комнату.

– Почему ты сидишь в темноте?