Уильям Риттер - Призрачное эхо

– Мы встречались, детектив… в церкви, – пропыхтел старик, но тут же зашелся сухим кашлем.

На лице Джекаби отразилось воспоминание, смешанное с изумлением, и он склонил голову набок.

– Вот это да! Густав, не так ли? Нет, как вас там… Гроссман? Графтон!

Старик едва заметно кивнул.

– Отец Графтон. Да. О боже, как же вы постарели! – воскликнул Джекаби.

– Сэр… – промолвила я.

– Мисс Рук, позвольте мне представить вам отца Графтона. В последний раз мы встречались… когда же это было – три года назад? Когда мы с Дугласом расследовали довольно мрачную серию убийств на окраине города.

– Не моих рук дело, – выдавил из себя Графтон. – Те убийства.

– Не ваших, – подтвердил Джекаби. – Пастор сделал все, что было в его силах, чтобы оградить своих прихожан от зла. И справился великолепно, будет сказано к его чести. Конечно, он был тогда лет на тридцать моложе.

С этими словами Джекаби снова вгляделся в лицо старика.

– Три десятка лет за три года? Вы что, занимались оккультизмом? Вы же сами знаете не понаслышке, как это опасно! Дугласа вот тоже совсем не узнать с тех пор, как он покинул вашу церковь!

– Это внушило ему страх божий, не так ли?

– Немного. По большей части превратило в водоплавающую птицу.

– Д-дим Худ , – пробормотал старик, которому, кажется, трудно было остановиться взглядом на чем-то конкретном. Он потряс головой и заморгал. – Никакой магии больше.

С его головы слетел и опустился на пол клочок седых волос.

Джекаби внимательно вгляделся в отца Графтона.

– Вы стареете с каждой секундой!

Графтон устало кивнул.

– Не понимаю.

Осмотрев ухо Графтона, Джекаби принюхался к его легким как пух седым волосам.

– Не вижу никаких признаков проклятия, никаких следов паранормальных ядов, никаких видимых чар. Кто сотворил с вами такое?

– Время, – прохрипел Графтон. – Осталось не так много времени.

Лицо старика, словно шрамы, прорезали морщины, глаза подернулись туманом от катаракты. Плечи его содрогнулись.

– Харвай о Хавган , – выдохнул он.

– Харвай о Хавган? Что это значит? Это на валлийском?

– Май’р корон, ваиуфон, а дариан , – пробормотал Графтон, с каждым словом опуская голову все ниже, а потом дернулся так, что я едва не подскочила, и сжал руку Джекаби.

– Корона, копье, щит. Нельзя позволить ему собрать их. Корону он уже получил. Копье… было разрушено, но, боюсь, его восстановили. Щит… щит… – Старик задыхался, все тело его дрожало, глаза широко распахнулись. – Он верил мне. Теперь я должен довериться вам. Щит в Библии. Библии ревнителя.

– Щит в Библии? – переспросил Джекаби. – Какой Библии? Чьей? Ревнитель – это вы?

– Мало времени. Щит. В Библии. Вы должны остановить… остано… стопиух и бренин …

Отец Графтон обмяк, опустился на пол и, в последний раз вздохнув, замер.

Джекаби осторожно перевернул его. Кожа Графтона высохла и стала похожа на пергамент. Тело старика выглядело так, как будто его мумифицировали. Я прикрыла рот рукой.

– Он что… – прошептала я.

– Более чем, – сказал Джекаби.

Пластрон – узкая полоса ткани на шее с остроугольными концами, обычно из светло-серого узорчатого шелка, предшественник галстука.

Кашрут – в иудаизме свод правил, касающихся питания.

Цитата из пьесы Уильяма Шекспира «Гамлет, принц датский» ( в пер. Б. Пастернака ).