Сергей Ванин - Стражи времени

Дверь тут же отворилась. Из тускло освещённого коридора вышел худой сутулый человек. Растрёпанные седые волосы и очки с толстыми стёклами делали его старше своих лет.

Старик подслеповато сощурился и, сняв очки, взглянул на визитёров.

— А я уж подумал, меня арестовывать пришли, а как услышал, что вы от Семёна Бородина, сразу успокоился, — старик достал носовой платок да так и застыл в изумлении.

— Папа, папа, папочка, — Татьяна бросилась к отцу и порывисто обняла его. — Я именно таким тебя и помнила, только ты тогда моложе был.

Профессор пошатнулся, и Сергей вовремя подхватил его под руку.

— Танюша, дочка, как я искал тебя, — Линке едва мог говорить, слёзы текли по его лицу.

Воронцов втолкнул обоих в прихожую и закрыл входную дверь.

— Таня, пусть отец присядет, — Сергей усадил старика на табурет, — А то, не дай Бог, в обморок от счастья упадёт.

Таня и Иван Фридрихович беседовали часа три. Воронцов даже успел вздремнуть, примостившись за кухонным столом. Сергея разбудил возбуждённый голос старика.

— Давайте-ка чай пить, — профессор весь светился от счастья, — У меня есть настоящий грузинский чай, и сахарок тоже имеется.

— Не рановато ли? — Сергей взглянул на ходики, мирно тикавшие на кухонной стене. — Пятнадцать минут четвёртого, не расцветало ещё. Может подождём часок, другой?

— Нет, нет, — суетился Линке, собирая на стол.

Сергей вздохнул и присоединился к старику, помогая тому вынимать из буфета разнокалиберные чашки. Кроме чая и сахара у Линке имелось полбуханки чёрного хлеба.

— Папа, как ты питаешься? — с ужасом спросила Таня, — Как только откроются магазины, куплю продукты, и, обязательно, сушки!

— Сушки? — удивился Воронцов.

— Её покойная мать тоже очень любила сушки, — грустно улыбнулся Линке, — что поделаешь, наследственность.

Однако приступить к чаепитию им не удалось. Едва уселись за стол, тренькнул дверной звонок. Звонили два раза коротко и один— длинно.

— Это Семён, — обрадовался Линке, — раньше так всегда звонил Вахтанг Дадуа, об этом условном сигнале я рассказал лишь Бородину.

Через минуту усталый, не выспавшийся Семён появился на кухне.

— Здорово, — Бородин крепко пожал руку Воронцову, — Мигун, сволочь, пропал. Нутром чую, пакость задумал. Ты побудь здесь, Сергей. Мы с Зубаревым вечером подъедем. Антон сейчас к полковнику Язеву решил обратиться. Говорят, что Язёв к Вахтангу благоволил. Если Язёв нас под своё крыло возьмёт, может, всё благополучно и закончится.

— Мне, Сеня, кристаллы искать нужно, — развёл руками Сергей, — хотя, всё так лихо закрутилось и переплелось, не поймёшь, что и делать.

— Сегодня сюда Мигун заявится, руку на отсечение даю, — горячо выпалил Бородин, — Ты здесь нужен, поверь!

— Хорошо, — согласился Сергей, — А кто такой Язёв?

— Полковник Язёв, — один из замов Берии, очень могущественный человек, — пояснил Бородин. — Ну, ладно, до встречи. Мне пора, я на минутку заходил.

— А вы, Сергей, в каком ведомстве служите? — старик заварил наконец чай и разливал его по чашкам.

— Я, Иван Фридрихович, к вам из будущего прибыл. С Семёном мы уже здесь познакомились, а сам я живу и служу тоже в Москве, только в 2010 году, и изобретение ваше у нас активно используется. Кстати, чтобы не быть голословным, позвольте передать вам, так сказать, послание от потомков, — Воронцов поднялся с табурета и вышел в коридор. Взяв с вешалки свой пиджак, он аккуратно надорвал подкладку и вытащил на свет тонкую ученическую тетрадь.

— Что это? — недоумённо спросил Линке, принимая из рук Сергея тетрадь и открывая первую страницу.

— Смотрите сами, — усмехнулся Воронцов, — я в этих письменах слабо разбираюсь. Это наш научный руководитель для вас приготовил.

— Гениально, изумительно, сильно, а вот с этим бы я поспорил, — бормотал профессор, быстро просматривая испещрённые формулами тетрадные листы и оставляя на полях свои правки, пометки и лаконичные пояснения.

— В конце тетради наш академик Поливайко даже письмо вам написал, Иван Фридрихович, — сообщил профессору Сергей.

— Уже читаю, — отозвался профессор, записывая что-то мелким неровным почерком, — обязательно передайте академику эти записи, там кое-какие мои идеи. Я кратко изложил, он поймёт.

Линке вернул Сергею тетрадь и, сев на диван, мечтательно поднял глаза к потолку.

— Даже не верится, что моё изобретение живёт и здравствует почти семьдесят лет спустя, — счастливо улыбнулся профессор.

— Придется поверить, Иван Фридрихович, — Воронцов взял у Татьяны иголку с ниткой и принялся зашивать тетрадь обратно под подкладку.

Василий Мигун пододвинул к себе сковородку со шкварчащей глазуньей. В один присест уговорив яичницу, Василий зачистил корочкой чёрного хлеба дно сковороды и принялся за чай. По старой, ещё зэковской привычке, Мигун пил крепко заваренный чай, практически чифирь. Помешивая ложечкой тёмную, тёрпкую жидкость, Василий бросил взгляд в окно. Невысокий полный мужчина в заношенном неопределённого цвета костюме неторопливо прохаживался возле подъезда, в котором проживал Василий.

— Я милого узнаю по походке, — довольный своей наблюдательностью пропел Василий, ополаскивая под краном грязную посуду.

«Вот значит, кто меня сегодня пасти будет, — подумал он, надевая форму, и тщательно надраивая сапоги, — Ну что же, пусть следит, если сможет».

Собравшись, Василий вышел из подъезда, и, не спеша, двинулся в сторону метро. Толстяк, особо не скрываясь, последовал за ним. Спустившись под землю, Василий зашёл в вагон, доехал до нужной станции и поднялся на поверхность. Несмотря на то, что в этот утренний час народу в подземке было много, филёр не отставал ни на шаг. Выйдя из метро, Мигун увидел отходящий от остановки трамвай. В два прыжка оказавшись возле дверей, Василий успел вскочить внутрь. Толстяк, проделав тоже самое, оказался в соседнем вагоне, откуда продолжал наблюдать за Василием. Мигун доехал до своей остановки и, спрыгнув с подножки, двинулся к КПП института. Толстяк, проследовав за ним до самого забора, преспокойно остановился и, не скрываясь, принялся наблюдать за входом на территорию закрытого объекта.

Один из караульных, выйдя из здания пропускного пункта, попросил нахального субъекта предъявить документы, но, увидев в руках толстяка гебешное удостоверение, козырнул и удалился восвояси. Возвратившись в здание КПП, сержант, как положено, сразу же доложил об ошивающемся у здания секретного объекта топтуне по команде. Доклад дежурного по КПП сержанта принял начальник караула. Он тут же, не раздумывая ни секунды, отзвонился начальнику режима объекта подполковнику министерства госбезопасности Амиру Явлоеву.