Даррен Шэн - Город Змей

Поезд прибывает в Шеффертон вовремя. Я высаживаюсь и изучаю местность — маленький городок, сонный, выглядит заброшенным. Я чувствую головокружение и тошноту — не хватает выхлопных газов, копоти и пыли большого города, — но постепенно подавляю чувство дискомфорта, сосредоточившись на своей миссии.

Беру такси от Шеффертона до Кэрлапа. Шофер интересуется моей работой, тем, где я живу, но я говорю мало, издаю различные междометия в ответ на его вопросы и сижу, засунув под себя руки, чтобы ненароком не начать скрести голову под париком, которая безумно чешется от жары.

Шофер не знает больницу Св. Августина, он останавливается в Кэрлапе, чтобы узнать дорогу. Доехав до больницы, я прошу его подождать, хотя понятия не имею, как долго там пробуду.

— Оставайтесь сколько угодно, — улыбается шофер, — я самый терпеливый человек в мире, когда работает счетчик.

Больница Св. Августина похожа на школу. Белые стены, голубая шиферная крыша, окна, словно из сказки, деревянная ограда, аккуратно подстриженные деревья, посаженные на достаточном расстоянии от здания, чтобы ничего не случилось, если, не дай бог, какое-нибудь из них упадет. Здесь есть даже площадка для игр, частично видимая с центральной дорожки, с качелями и желобами для спуска.

Когда я вхожу, негромко звякает колокольчик. За конторкой в приемной стоит женщина в мешковатой футболке и шортах и приветливо улыбается:

— Помочь вам, сэр?

Войдя внутрь, я замечаю ярко окрашенные стены и прикрепленные к ним детские рисунки.

— Привет, я Нейл Блэр. Мне бы хотелось перекинуться несколькими словами с одним вашим пациентом.

— Здесь мы зовем их «гости», — поправляет меня женщина.

— Значит, я хотел бы увидеться с «гостем». — Я посылаю ей свою самую приветливую улыбку.

— Вы — родственник? — спрашивает она, но прежде, чем я успеваю ответить, протягивает мне руку: — Меня зовут Нора.

— Рад видеть вас, Нора, — отвечаю я, пожимая ее руку. — Нет, человек, которого я хочу увидеть, брат моего близкого друга. Я потерял контакт со своим другом и надеюсь, что Лео поможет мне…

— Лео Кейси? — живо прерывает она.

— Да. — Я готов к жесткому отпору, но на лице Норы нет и следа подозрительности.

— Надо же! У Лео так давно не было посетителей. Он будет в восторге. Вы давно знаете друг друга?

— На самом деле мы никогда не встречались. — Всегда надо стараться не отдаляться от правды, если собираешься врать. — Я даже не знаю, говорил ли брат ему про меня. Но я был здесь поблизости — я баскетбольный менеджер — и вспомнил, что когда-то Билл говорил, что Лео живет здесь, и я подумал…

— Баскетбол! — восхищенно произносит Нора. — Я невероятная болельщица. Нашли кого-нибудь знаменитого?

— Нет. — Я печально хмыкаю. — Я поставляю игроков в небольшие команды и университеты.

— Я знаю парня, которого вы обязательно должны посмотреть, — говорит она, роясь в ящике в поисках ручки и бумаги. — Немного староват — ему двадцать три, — но просто великолепен. Он давно мог бы стать профессионалом, если бы не травма.

— Я посмотрю его, — лгу я, беря у нее листок бумаги и щурясь на имя с притворным интересом, — а как насчет Лео? Могу я повидаться с ним или для этого нужно записаться на прием или договориться с доктором?

— Нет, слава богу! — смеется она. — Многие наши гости остаются у нас добровольно. Посетители к ним приходят по их желанию. К тому же Лео — уборщик.

— А я думал, он находится здесь на лечении.

— Так оно и было, но он любит чем-нибудь заниматься и очень исполнителен. Он начал помогать нам через несколько месяцев после поступления. И у него это так хорошо получалось, что вскоре мы стали платить ему зарплату.

Нора была весьма откровенной, так что я решил побеседовать с ней еще немного.

— А от чего его лечат?

— Этого, к сожалению, я не могу вам сказать.

— Извините, не стоило спрашивать.

— Все в порядке. — Она морщит губы. — Я могу сказать только, что мы специализируемся в области депрессии. Мы не берем людей с серьезными проблемами, однако лечим тех, кто почувствовал себя потерянным в этом мире и впал в депрессию. Мы стараемся, чтобы они ощутили себя частью семьи.

— А Лео когда-нибудь говорил про свою настоящую семью?

— Да, — нерешительно произносит она, — но мне, вероятно, не стоит говорить на эту тему.

— Понимаю.

Молодая женщина с беспокойным взглядом проходит через приемную и отрывисто машет Норе. Я замечаю золотые кольца и ожерелье с небольшими бриллиантами.

— А пребывание здесь дорого стоит?

— О, да. — Нора издает сдавленный смешок. — Бывают, конечно, исключения, но, в общем и целом, в нашу больницу вы не попадете, если не имеете кучу денег.

— За Лео платит Билл, не так ли? — Я бросаю этот пробный камень, ожидая ответа, что она не может обсуждать этот вопрос.

— Нет, — к моему удивлению, говорит она. — Я не знаю, кто оплачивал его лечение, когда он прибыл сюда, но теперь он находится на самообеспечении — платит из тех денег, которые здесь зарабатывает. Это особый случай — он находится здесь так долго и работает так хорошо, что мы делаем ему большую скидку.

— А Билл когда-нибудь навещал Лео? — спрашиваю я небрежно.

— Нет. — Она хмурится. — Вообще-то Лео мне сказал, что его брат умер. Разве он не погиб во время несчастного случая несколько лет назад?

— Это был их дядя, — не моргнув глазом, вру я, — у него такое же имя. Что-то там неожиданно взорвалось.

— Да, припоминаю. Это было в… — Она потирает лоб. — Проклятая память! Вы хотите, чтобы я позвала Лео?

— Да, если вам нетрудно.

Нора нажимает кнопку, потом встает, отлепляя от потного тела складки прилипшей футболки. Она вспотела, хотя в приемной стоит кондиционер. Меня тоже прошиб пот, но это от перспективы узнать что-нибудь про Билла Кейси.

— Весь наш персонал носит электронные браслеты, — говорит она, показывая свое левое запястье. — Они вибрируют, если их включить. Гораздо удобнее, чем передавать по радио.

Когда наконец показывается Лео — через десять минут после первого вызова и после двух походов мальчика, которого за ним посылала добрая Нора, — я застигнут врасплох. Он ненамного старше меня, но выглядит на все восемьдесят. Изнуренная, трясущаяся развалина, седой, лысый, с серой, морщинистой кожей, сгорбленный и заторможенный.

— Прошу прощения, что так долго задержался, — извиняется он, — я был с Жаклин. Она рассказывала о своем сыне. Я ведь не мог уйти, не дослушав?

— Конечно нет. — Нора указывает на меня: — Лео, это Нейл Блэр, друг вашего брата.

— Билла? — спрашивает Лео, с сомнением глядя на меня.

— Я дружил с Биллом много лет назад, — говорю я, протягивая ему руку, которую он пожимает, и, понижая голос, чтобы Нора не услышала, добавляю: — Я долго жил за границей и узнал о его смерти только несколько месяцев назад. Я надеялся, что смогу поговорить о нем с вами, если это возможно.