Кай Мейер - Бессмертные

Тесс положила руку брату на плечо и испугалась – тот оцепенел, словно она была ему чужая. Но лишь на мгновение – и вот он снова прежний Джиан, человек, которого Тесс знала лучше всех на свете и любила как брата. Придвинувшись к сестре, Джиан положил голову ей на плечо.

Тесс прислушивалась к шелесту песчаных вихрей и разглядывала рисунки ветра на песке, ища в них ответы, словно шаман в пепле от костра.

Отблеск света на склоне. Блик солнца на стали.

Но то оказались лишь несколько рабочих, тяжело шагающих к месту раскопок с инструментами на плечах.

– Тесс!

– Что?

Джиан поднял голову и посмотрел ей в глаза – такие же голубые, как у него.

– Если кто-то совершил ошибку, – неважно какую… Как думаешь, можно ли ее исправить? Каким-то образом…

Тесс молча рассматривала брата, отчаянно желая проникнуть в его мысли. Подумав, она нашла ответ, который вряд ли понравится Джиану.

– Если знаешь, что это ошибка, и все равно совершаешь ее… Нет, думаю, нельзя.

Бросив неопределенный взгляд на сестру, Джиан поднялся.

– Я возвращаюсь в лагерь.

– Джиан!

Он остановился.

– Что?

– Ты же расскажешь мне… Что тебя так гнетет?

Джиан грустно улыбнулся:

– Я тебя люблю, Тесс.

И поспешил спуститься со склона. Он шел, взрывая ногами песок. Тот бесшумно оседал, будто вслед за Джианом от Тесс уходила и сама пустыня.

Тесс на миг зажмурилась.

Блеск стали вдалеке. Как вспышка.

«Боже, что же с нами происходит?»

Фырканье лошади. Может, просто ветер.

«Что происходит со мной ?»

Этой ночью ей снова не уснуть. Как и всегда в последнее время.

Я не хочу.

«Я люблю тебя, Тесс».

«И я тебя».

Вечером Тесс разглядывала свое отражение, стоя перед мутным зеркалом. Здесь все предметы покрывал тончайший слой песка. Кажется, даже саму Тесс. Иногда она нравилась себе, – когда бывала в хорошем настроении. Например, ее белая как фарфор кожа. Но сегодня Тесс казалась себе бледнее смерти. Джиан подрумянивался на солнце быстрее, чем хлеб в печи. А она? Бледная, как вот тот ворох постельного белья у окна. А еще Тесс считала себя слишком худой. Пусть ей и твердили, что она стройна и сказочно хороша собой – Тесс все равно казалась себе тощей, даже костлявой. А это что за прыщик на лбу?! Она так долго и сильно давила на кожу вокруг него, что та пошла красными пятнами. Остались следы ногтей, напоминающие круги на мишени. Замечательно.

Скорчив самой себе гримасу, Тесс еще раз угрюмо осмотрела пятна на лбу и забралась под одеяло. О Джиане думать не хотелось. Но и спать не хотелось тоже – ведь тогда придется видеть сны.

Закрыв глаза, она снова увидела рыцаря на коне.

Ночью холод пустыни проникал сквозь кирпичные стены, ветер задувал через щели в окнах и под дверями.

Тесс снились горы, среди которых высились неприступные крепости. В их облике причудливо переплетались черты западной и восточной архитектуры.

Что-то случилось в этой горной пустоши. Но, проснувшись, Тесс ничего не могла вспомнить. Ей снились какие-то люди. И какое-то очень важное место, важнее всех других… Но вот почему? Во сне Тесс так и не поняла, а теперь уже какая разница…

Растерянность и любопытство вдруг сменились новым чувством. Страхом.

Тесс поняла: она в комнате не одна.

– Кто здесь?

Темнота такая, что видно лишь очертания окна, едва освещенного звездами, – небо тут кажется бескрайним, а звезды сверкают ярче, чем на родине.

– Кто здесь? – снова спросила Тесс.

Тишина.

Сев на кровати, она тут же услышала шорох. Удаляющиеся шаги.

Тесс боролась с желанием закричать, позвать на помощь. Нет, она взрослая и справится сама. По крайней мере, пока незваный гость не вытащит кинжал. Пока не нападет.

Может, все же стоит закричать?

«Нет, ты уже не ребенок».

Ни с того ни с сего дверь открылась – причем изнутри! В проеме мелькнула фигура – чуть выше самой Тесс – и тут же скрылась в коридоре. Местные двигаются украдкой, будто скользят, а тут совсем другая походка.

– Джиан? – едва слышно прошептала она. Тесс так растерялась, что не могла злиться. Что ему нужно ночью у ее кровати?!

Тесс не хотела знать ответ, даже если он очевиден. Ведь они поклялись друг другу, Джиан сам этого хотел! Больше никаких воспоминаний.

Может, она обозналась и в дом просто пробрался один из рабочих? А ей посчастливилось избежать чего-то страшного.

Да, должно быть , это рабочий. Не Джиан. Точно не Джиан.

Вскочив, Тесс мигом натянула широкие брюки, которые для нее укоротила жена профессора, заправила в них ночную рубашку, застегнула ремень и выбежала в коридор босиком.

Кто бы ни пробрался в ее комнату – времени скрыться у него было достаточно. Тесс слишком мешкала. Но в глубине души даже обрадовалась этому, ведь правды она боялась.

Тем не менее Тесс двинулась вперед по темному коридору, мимо закрытой двери в профессорскую спальню, и вошла в гостиную, служившую еще и столовой. Оттуда двери вели в кухню, в две маленькие кладовые и в кабинет, где профессор Гольдштейн раз в неделю рассчитывался с рабочими. Чтобы те не заходили в дом, в кабинете был также отдельный вход. Обычно дверь между кабинетом и гостиной закрывали, но сейчас она оказалась открыта. Взгляд Тесс упал на тяжелый стальной сейф. В гостиной оказалось куда холоднее, чем в ее спальне, тут был сквозняк. Заглянув в кабинет, Тесс увидела, что наружная дверь также распахнута.

Может, стоит разбудить профессора? Тут что-то нечисто. Кажется, кто-то пытался похитить деньги из сейфа. А потом решил заскочить на минутку в комнату Тесс – полюбоваться на белокурую чужестранку.

Другая девушка запаниковала бы, если бы к ней в комнату кто-то пробрался. Но Тесс лишь с облегчением вздохнула: напрасно она подозревала Джиана. Почему бы не заглянуть к нему в комнату и не убедиться, что он лежит в своей кровати?

Сердце стало биться спокойнее. Тесс продрогла от ночного ветра, но заметила это только сейчас. Кожа покрылась мурашками. На столе, у сейфа и под потолком тени были черные, как ночное небо. Тьмой наполнилась и гостиная за ее спиной – все там стало чужим и зловещим. Пропала хорошо знакомая комната, где они обедали, играли в карты, слушали истории профессора.

Сквозь открытую дверь в свете звезд виднелись дюны. Песчаные склоны казались серыми, словно они не из песка, а изо льда…

Засов отодвинут. Значит, дверь открыли изнутри!

Снова мороз по коже – уже не от ночного холода. Тесс съежилась, скрестила руки на груди, но теплее не стало. Пройдя темную комнату, она выглянула наружу.

Следы на песке вели не к дому, а прочь от него!

Расстояние между следами большое: тот, кто их оставил, не шел, а бежал.

«Только не это, – взмолилась про себя Тесс, – пожалуйста, только не это».