Габриэлла Зевин - Право на рождение [Дилогия]

— Разве Скарлет не здорово выглядит? — воскликнула она.

— Потрясающе, — согласилась я. Она выглядела действительно здорово, хотя и чуток безумно.

— Я принесла кое-что для тебя, — сказала Скарлет. — Я знала, что ты не будешь наряжаться.

Она была права; на мне по-прежнему была школьная форма. Скарлет вытащила из сумки черное, расшитое блестками платье с заниженной талией. Я бы не стала такое носить и так ей и сказала.

— Да перестань, сегодня мой день рождения. И я хочу, чтобы ты сверкала, — настаивала Скарлет.

— Чудесно. Ты хочешь, чтобы я выглядела смешно. Кстати, ты пришла слишком рано.

Скарлет сказала, что она собиралась появиться минут на пятнадцать позже, чтобы совершить торжественный вход.

— Но я не хотела, чтобы ты вкалывала в одиночку, так что я уйду и снова вернусь, чтобы войти красиво.

Вечеринка имела успех, и все дружно восхищались костюмом Скарлет (и моим тоже). Я же занималась тем, что ставила музыку и следила, чтобы у всех было достаточно еды и воды. Мне нравилось, когда было чем заняться; в любом случае у меня не было настроения для долгих разговоров.

В конце вечера я попросила Лео и Нетти проводить Скарлет домой, а сама осталась, чтобы поставить стулья и столы на место и поблагодарить Толстяка.

— Подожди, давай я тебе помогу, — окликнул меня Вин. Он взял стул, который я несла, и поставил его на стопку других. — Я могу доделать это за тебя.

— Я думала, ты уже ушел, — сказала я. Я не жаждала остаться с ним наедине, но если ему хотелось потаскать стулья, пусть будет так.

Он подошел к шляпе, которая висела на бронзовом крюке на стене.

— Я забыл свою шляпу, — сказал он, надев ее на голову.

— Порой мне кажется, что ты нарочно повсюду оставляешь свою шляпу, — пробормотала я.

Он сложил оставшиеся стулья.

— И почему же ты так думаешь?

Я промолчала. Он подошел ко мне и протянул руку. На его ладони лежала одинокая блестка от платья, которое Скарлет одолжила мне.

— Ты потеряла вот это.

Я хихикнула, немного смущенная тем, что разбрасываю повсюду частички платья:

— Я линяю.

— Я и в самом деле оставил шляпу нарочно, — согласился он. — Тебя сложно застать одну, и я хотел кое о чем спросить тебя…

И он пригласил меня на Осенний бал.

— Я знаю, это выглядит по-дурацки, но мне придется пойти. Я вхожу в программу по развлечению гостей. Мы с друзьями играем, так что…

— Ты с друзьями играешь? Ты имеешь в виду, что у тебя есть группа?

— Нет, мы еще не группа. Всего-навсего несколько парней, которые объединились, чтобы развлекать гостей во время Осеннего бала в Школе Святой Троицы. Я ненавижу, когда люди, поиграв с друг другом пару минут, начинают говорить: «Да мы группа!»

Он сказал это очень быстро, бурно жестикулируя (думаю, нервничал), потом снял шляпу с головы, словно хотел занять чем-нибудь руки.

— Так что я определенно иду. С тобой или без тебя. Но я бы предпочел пойти с тобой.

Он улыбнулся, его голубые глаза смотрели мягко и робко. Если бы я была другой девушкой, которая вела бы другую жизнь, может быть, я поцеловала бы его прямо сейчас.

— Так что, Аня, что скажешь?

— Нет, — твердо ответила я.

— Хорошо, — сказал он и снова надел шляпу. — Хотелось бы знать, дело в принципе или во мне?

— А есть разница?

— Да, если я тебе не нравлюсь, то я не буду тебя беспокоить. Я не собираюсь ошиваться там, где меня не хотят видеть.

Я обдумала его вопрос. По-честному, мне хотелось, чтобы он ошивался рядом со мной, и в то же время отказ был единственным разумным решением.

— Нет, причина не в тебе, — солгала я. — Я думаю, что пока Арсли в больнице, а моя собственная жизнь полна сложностей, я не должна ни с кем встречаться. Вопрос приоритетов, понимаешь ли.

— Я понимаю, но «вопрос приоритетов» звучит как вранье, — сказал он и ушел. На этот раз он взял с собой шляпу.

Сейчас Вин мне нравился больше, чем когда-либо. Я ценила, когда вранье прямо называют враньем.

Я позволила себе почувствовать себя хорошо и немного пожалеть себя, но только пару мгновений. Папа всегда говорил, что жалость к себе — самая бесполезная из всех человеческих эмоций.

В понедельник Вин радушно общался со мной на уроке криминалистики, но за обедом сидел не с нами, а с какими-то парнями, которые «не группа». Скарлет спросила, не случилось ли чего, и я все ей рассказала.

— Да что же с тобой такое?

Ее голос звучал на удивление сердито.

— Ничего. Возможно, не стоит заводить нового парня прямо сейчас. Гейбл все еще в больнице, знаешь ли.

— Какое отношение имеет к этому Гейбл? Ты же бессовестно флиртовала с Вином с самого начала занятий!

— Это неправда!

Скарлет завела глаза к потолку.

— Я намеренно (и, должна добавить, чрезвычайно бескорыстно) перестала домогаться Вина, потому что думала, что в него влюбилась моя лучшая подруга.

— Сейчас для таких вещей не самое лучшее время, Скарлет.

Скарлет покачала головой.

— Я совсем тебя не понимаю.

И она начала сосредоточенно поедать свою лазанью (опять она!), так что я решила сделать то же самое.

— И что такого хорошего в том, чтобы иметь пару? — требовательно спросила я. — Заведи себе парня, если уж ты думаешь, что это настолько важно.

— Это подло, — сказала она, покачав головой. Я немедленно раскаялась в том, что произнесла вторую часть комментария. Даже учитывая то, что Скарлет была верным другом и красавицей, у нее была репутация странноватой девушки, и, как результат, она не пользовалась популярностью. Бабуля, когда еще была похожа на себя, говорила, что Скарлет — одна из тех девушек, которых оценят, когда они станут старше.

— Прости меня, Скарлет, прости. Я не хотела.

Скарлет не ответила. Она взяла поднос и оставила меня есть в одиночестве.

В течение всей репетиции во второй половине дня Скарлет не хотела говорить со мной и не подождала меня после репетиции. Я чувствовала себя ужасно, потому что задела ее чувства, так что я решила зайти к ней домой по пути после школы, чтобы снова извиниться. Скарлет жила на верхнем этаже шестиэтажного здания, где не было лифта. Подниматься наверх было тяжело, и именно поэтому мы обычно встречались у меня дома, где лифт работал надежнее.

— Извинения приняты, — сказала Скарлет. — Я подумала, что перегнула палку, еще когда вышла в коридор, но так как я уже вылетела, было бы глупо влетать обратно. Конечно же не все должны быть в паре! Очевидно, что тебе нравится Вин и что ты нравишься ему. Все просто или должно быть просто.

Я посмотрела на Скарлет:

— Ничего не просто.

— Тогда объясни. Пожалуйста.

— Хорошо. Но тебе придется пообещать, что ты никогда никому этого не расскажешь. Нетти тоже. И в особенности Вину.

Скарлет пообещала, так что я рассказала ей все, что говорил мне Чарльз Делакруа, — что его сын никогда не будет встречаться с такой девушкой, как я.