Марджери Аллингем - Английский детектив. Лучшее

Пришлось нам всем торчать там без обеда. Сержант Майкл Сассекс заставил всех голодать совершенно напрасно, потому что у меня не было никакого номера из двадцати пяти цифр.

Но бессмысленно волноваться о том, чего у тебя нет, тем более когда тебя волнует то, что ты можешь получить. Меня очень волновал тот факт, что я могу получить воспаление легких. Если ты болеешь, ты не можешь себя прокормить. Если ты не можешь себя прокормить, ты теряешь силы. А потом есть два варианта: либо тебя сажают в приют, либо ты умираешь. И я видела, как такое происходило.

Скажу вам еще кое-что: когда я наконец вылезла из трубы, случилась очень странная вещь. Ну, вообще-то это не вещь, и нельзя сказать, что это на самом деле произошло, но тогда мне так показалось, и меня это жутко испугало.

Я превратилась в старуху.

Это произошло, когда я выглянула из-за поворота и не увидела в конце трубы света. Я прислушалась, но не услышала с той стороны никаких звуков. Тут-то мне и стало страшно. Я решила, что от долгого сидения в замкнутом пространстве ослепла и оглохла.

Я стала двигаться, но тело у меня настолько одеревенело от холода, что я еле доползла до выхода. Мне уже было все равно, поймает меня полицейский или нет. Я даже сама позвала его. Голос был слабый и хриплый. Поверите ли, мне даже хотелось, чтобы он оказался там, снаружи. Понимаете, я хотела, чтобы он мне помог, поскольку думала тогда, что ослепла, и была испугана.

Но его там не оказалось. Зато, когда я подползла к выходу, выяснилось, что уже стемнело, да к тому же пошел дождь, настоящий ливень. Спина и ноги у меня были скрючены, и я не могла ни подняться, ни разогнуться. В ногах совсем не осталось сил, и я не смогла бы убежать, даже если бы на меня спустили собак.

Я была старухой, когда плелась там ночью, согнувшись пополам и глядя на лужи в жидкой грязи у себя под ногами. Мне вспомнилась тогда Кровавая Мэри и то, как она выглядит по утрам. Но есть женщины еще старше, чем она, которым не приходится нагибаться, чтобы заглядывать в мусорные ящики, потому что это их обычное состояние.

Конечно, вскоре я пришла в себя. Кровообращение восстановилось, и я снова стала чувствовать ноги. И до меня дошло, что я не ослепла, просто было уже темно. Но я не перестала бояться.

И после того, как я распрямила спину, меня не покинуло ощущение беспомощности. Даже при том, что у меня было 734 фунта 89 пенсов. Меня искала полиция. Меня искали те сволочи, которые избили малыша Марвина. И мне некуда было идти. Я чувствовала себя обессилевшей и старой, и я нуждалась в помощи. И тогда я подумала, что нужно самой найти цель.

Эта мысль чуть-чуть подняла мне настроение. Совсем немножко, потому что после того утреннего карри у «Кашмира» я ничего не ела, а чувство голода наводит тоску как ничто другое. И все же я взяла себя в руки и отправилась на поиски своей цели.

Имени ее я не знала, но я знала, где ее найти: на противоположном конце Северной линии метро. Пешком туда я бы в тот вечер не пошла, ни за какие деньги. Поэтому я доехала на метро до станции «Челк-фарм» и стала ждать возле одного из книжных магазинов.

Один раз мне показалось, что я увидела ее, но, когда я подошла, эта женщина только прижала к себе сумку и прибавила ходу. Эту ошибку я списала на голод, Обычно я не ошибаюсь в женщинах среднего возраста.

Но в конце концов я увидела ту, которую ждала. На ней были светло-коричневый плащ и клетчатый шарф. Прячась от дождя под зеленым зонтиком, она с трудом тащила две сумки с рождественскими покупками.

— Вам помочь? — спросила я.

Она заколебалась. Я знаю такой тип женщин. Она из тех людей, которые открывают кошелек еще до того, как ты их о чем-то попросишь, которые не посылают тебя искать работу и не говорят, что ты все равно потратишь деньги на выпивку. Когда ты проходишь мимо таких людей, они провожают тебя жалостливыми глазами и вздыхают.

Не сразу, но все же она дала мне одну из сумок, ту, что полегче. Она хорошая. Она хочет мне верить. Или хотя бы не хочет не доверять мне. Я поняла, что это она, моя цель.

Она сказала:

— Большое спасибо. Моя машина тут рядом, за углом.

Я пошла за ней следом и потом стояла под дождем, пока она искала ключи от машины. Поставив одну сумку в багажник, я помогла ей со второй.

Она посмотрела на меня и снова замялась. Нет, она думала не о том, как от меня отделаться, а о том, как потактичнее предложить мне деньги.

— Спасибо за помощь. — Она опять полезла в сумочку. Я дождалась, когда она достанет деньги, и сказала:

— Мне не нужны деньги, но спасибо, что предложили.

— Но мне же нужно как-то тебя отблагодарить, — сказала она.

На это я сделала несчастное лицо и покачала головой.

— Что? — с волнением в голосе спросила она.

Настала решающая минута.

— У меня есть деньги, но я не могу их потратить, — сказала я и показала ей пятидесятифунтовую банкноту.

Она посмотрела на деньги, потом посмотрела на меня.

— Я знаю, что вы подумали, — сказала я. — Вот поэтому я и не могу их потратить. Мне нужно купить какую-нибудь нормальную одежду, потому что в таком виде я не могу устроиться на работу. Но когда я захожу в магазин, они там смотрят на меня так, будто я эти деньги украла, и бегут вызывать полицию. Никто не верит таким, как я.

Она снова посмотрела на деньги, потом опять на меня и сказала:

— Я, конечно, не хочу казаться подозрительной, но где ты взяла пятьдесят фунтов?

— Одна очень добрая женщина дала их мне, — ответила я. — Наверное, она хотела дать мне пятерку, но перепутала. Она в самом деле была очень доброй, потому что мне никто никогда и пятерки не давал. Потом я попыталась купить чаю и жареной картошки, а продавец вызвал полицию, и только тогда я поняла, что та женщина ошиблась.

— Понимаю, — сказала она.

— Нет, не понимаете. Иметь такие деньги хуже, чем не иметь ничего, — пожаловалась я.

— Могу я чем-то помочь? — поинтересовалась она.

Она попалась.

— О, вот было бы здорово, если бы вы помогли мне их потратить. Я всего лишь хочу купить хорошую куртку и обувь какую-нибудь. Тут за углом есть дешевый магазин для бедных, я целый день вокруг него брожу, но мне страшно туда заходить одной.

Очень скоро я поняла, как мне с ней повезло. У этой женщины было по-настоящему золотое сердце. Она купила мне большую шерстяную кофту, стоившую всего пару фунтов, а пока я выбирала джинсы и свитера, разговаривала с продавщицами.

Вещи там были только качественные, наверное, отданные на благотворительность такими же дамами, как она. Такие всякое старье не сдают. Я еще скажу: моя новая знакомая в те минуты была по-настоящему счастлива, словно сбылась ее давняя мечта. Кому-то на самом деле, по-настоящему, понадобилась ее помощь. И ей можно было не волноваться, что я потрачу ее деньги на выпивку или наркотики, потому что деньги были не ее и я у нее на глазах тратила их на теплую одежду.