Марджери Аллингем - Английский детектив. Лучшее

— Килмингтон. Артур Джей Килмингтон. Нет, до сих пор только один раз приходилось. — Непоседа разговаривал с суховатым эдинбургским акцентом.

— Ах да, это было в прошлом месяце, семнадцатого числа. Помню, я вас тогда видел.

— Нет, сэр, вы ошибаетесь. Это было двадцатого. — Рот мистера Килмингтона снова сжался, крепко, как резинка на пачке юридических документов.

— Двадцатого? В самом деле? Это когда обворовали поезд? И, похоже, улов был совсем не плохой. Кстати, обворовали этот самый поезд. В нем везли рождественскую почту, и мешки испарились где-то между Ланкастером и Карлайлом.

— Боже мой, — сокрушенно вздохнула Умиротворенная Дама. — Куда мы катимся?

— Еще немного, и мы как раз докатимся до места преступления, сударыня, — сказал порывистый мистер Дьюкс. Поезд в это время медленно подъезжал к перевалу Шап.

— А я не видел, чтобы в газетах писали о том, где именно произошло преступление, — пробормотал Генри Стайнзфилд.

Дьюкс обратил на него вялый взгляд.

— Вы читаете все газеты?

— Да.

В купе неожиданно стало как-то неуютно. Лишь Козырь, лениво рассматривавший ногти, этого как будто не почувствовал.

— В какой газете вы об этом прочитали? — поинтересовался Стайнзфилд.

— Я об этом не читал. — Дьюкс постучал Стайнзфилда по колену. — Но что мешает мне использовать свой котелок? Да тут и не надо много думать. Если вы хотите сбросить с поезда почтовый мешок… То что? Правильно, поезд должен ехать медленно, а иначе мешок, упав на землю, может порваться. И между Ланкастером и Карлайлом есть только одно место, где поезд замедляет ход. Там, где дорога проходит через холмы Шапа. И медленнее всего он движется на подъезде к перевалу, как раз там, где мы сейчас находимся. Следите за моей мыслью?

Генри Стайнзфилд кивнул.

— Далее. Нужно быть круглым дураком, чтобы выбрасывать мешки где-нибудь посреди богом забытых болот, — продолжил мистер Дьюкс. — Если бы вы ездили по этой линии так же часто, как я, вы бы знали, что примерно за милю до перевала поезд проезжает по мосту, а под мостом проходит дорога. Тихая одинокая дорога, понимаете? Тут это единственная дорога, которая проходит рядом с железнодорожной линией. Вы выбрасываете мешки рядом с мостом, ваши дружки спускаются по насыпи на дорогу, закидывают их в машину, и поминай как звали!

— Из вас вышел бы прекрасный сыщик, — с придыханием произнесла Интересная Штучка.

Мистер Дьюкс довольно сложил руки на груди.

— А может, я и есть сыщик, — хрипловато рассмеялся он. — Может, я старый частный детектив, который умеет мозгами шевелить.

— Ох, не удивлюсь, если все так и было, — сказала Умиротворенная Дама. — В наши дни столько жуликов развелось.

Козырь, оторвавшись от созерцания ногтей, посмотрел на нее подозрительно, а мистер Килмингтон пробормотал что-то насчет того, что на железной дороге никто ни за чем не следит, а проводника нужно бы серьезно наказать.

— Проводник не может находиться везде одновременно, — заметил Стайнзфилд. — Я думаю, что он должен время от времени обходить вагоны и…

— Так пусть он этим и занимается, а не спит, запершись у себя в купе! — неожиданно резко воскликнул мистер Килмингтон.

— Вы что, это сами видели?

Тут подал голос Козырь. Говорил он с американским акцентом, которым разговаривают на Чаринг-Кросс-роуд.

— Ребята, если эта банда правда собиралась вывалить мешки у моста, как этот парень говорит, как они могли знать, когда проводника не окажется в почтовом вагоне? — Он смахнул пылинку с брюк своего яркого костюма в клеточку.

— Вы правы, — сказал Перси Дьюкс. — Я думаю, в поезде должны были работать два сообщника. Один под каким-то предлогом вывел проводника из почтового вагона, а второй тем временем занялся мешками. — Он повернулся к мистеру Килмингтону. — Вы что-то говорили насчет того, что проводник этого поезда спал у себя в купе. Если бы я был подозрительным человеком, если бы я был Шерлоком Холмсом, — он снова подмигнул попутчикам, — я бы сейчас крепко задумался о вас, сэр. Вы были на поезде в день, когда произошла кража. Вы ходили к проводнику. Вы обмолвились, что видели его спящим. Вы, случайно, не вызывали проводника для того, чтобы…

— Как вы смеете? Это возмутительно! — вскричал мистер Килмингтон. Его четкий голос даже стал хриплым от негодования. — Я бы посоветовал вам следить за тем, что вы говорите, и очень внимательно, если не хотите оказаться в суде. К вашему сведению, когда я…

Но что хотел донести до их сведения мистер Килмингтон, его попутчики так и не узнали, потому что поезд, который в это время уже начал осторожный спуск с перевала Шап, вдруг задребезжал и затрясся, как лихорадочный больной в бреду. Зашипели тормоза, потом с глухим звуком кулака, бьющего в подушку, паровоз зарылся в огромный сугроб, находившийся по ту сторону перевала.

Было только пять минут восьмого.

— Что это? — пронзительно вскричала Интересная Штучка, когда со стороны головы поезда послышалось истерическое пыхтение и шипение.

— Въехали в занос, надо полагать.

— Он пытается сдать назад. Бесполезно. Колеса скользят по рельсам. Вы только посмотрите! — Перси Дьюкс, высунув голову с подветренной стороны поезда, комментировал происходящее. — Ничего себе, я такого зимнего вида спорта еще не встречал.

— Проводник! Эй, проводник, — позвал мистер Килмингтон, но фигура в синей форме, на секунду заглянув в купе, поспешила дальше по коридору. — Нет, вы видели? Я буду на него жаловаться.

Генри Стайнзфилд вышел в коридор и открыл окно. Хотя вагон теоретически был защищен от ветра с этой стороны, пурга ударила ему в лицо снегом, словно ледяным кастетом. Он присоединился к группке пассажиров, которые вышли из своих купе и направились в сторону локомотива. Когда они туда добрались, из кабины спустился проводник. Он сказал, что причин для волнения нет, что, если прорваться через занос не удастся, к ним пришлют специальный локомотив, который отбуксирует их обратно в Пенрит, и что он собирается идти ставить туманные сигналы на линии сзади поезда.

Машинист попробовал было снова сдать назад, но при весе состава, при том, что ехать нужно было в гору, да по обледеневшим рельсам, учитывая, что весь паровоз был облеплен снегом, из этих попыток ничего не вышло.

— Нужно раскопать тележки, — сказал он кочегару. — Бери из первого вагона лопаты, а я прослежу, чтобы эти не позамерзали. — Он ткнул пальцем в сторону нескольких пассажиров, которые, как племя дикарей, скакали между сугробами и колотили себя по плечам.

Присоединившийся к ним Перси Дьюкс быстро стал душой компании. Черного от сажи кочегара он называл «снежком», своих компаньонов призывал копать не на жизнь, а на смерть и пророчил скорое прибытие целой стаи сенбернаров с бочонками бренди на ошейниках. Но после десяти минут тяжелого труда, когда были расчищены первые колеса тележек, стало понятно, что снежная масса сдвинула колеса локомотива с рельсов.