Александр Комаров - Обнулись! [СИ]

Пластинину показалось, что одновременно у него сломалось двадцать костей. Он ударился об углы ящиков, железные палки, карнизы и пачки ламината, подоконник. Обо все и всем сразу. Дыхание вылетело, как душа из мертвеца.

Павлик приблизился вновь, попав под хилый свет из окна.

Конечно, в таком состоянии Пластинин уже не мог мыслить словами, однако на уровне эмоций, желаний, он неистово жалел, что потратил драгоценные очки характеристик на интеллект. Умирать умным было так же больно и обидно, как и глупым. Если не обиднее и не больнее.

Но инстинкты, обостренные годами тренировок, так просто не уходят. Невероятным усилием воли он абстрагировался от импульсов вопящей нервной системы, задвигая боль на задний план восприятия. Пихнул ногой Павлика в живот - тот даже не блокировал удар, просто не заметил его, благодаря бетонному прессу.

Роман шарил руками по куче вещей, в которых увяз, как в трясине, то ли силясь найти опору и встать, то ли надеясь нащупать предмет потяжелее для защиты. Под руку попался металлический стержень неясного назначения. Он смог быстро его вытащить и с размаху саданул Павлика по руке - тот успел прикрыться предплечьем, от чего стержень спружинил и выскочил из руки Пластинина. Однако, Роман с удовольствием заметил, как лицо качка перекосила боль. Все-таки это человек, а не терминатор, значит еще поборемся!

Радужные иллюзии просуществовали недолго, противник вонзил ему в грудь правую руку, словно копье. Попал справа в ребра, Роман отчетливо ощутил, как они ломаются. Почему он не потерял сознание?

Следующий удар, летящий в голову, наверняка убил бы его, но от импульса предыдущего, груда вещей под Романом начала разъезжаться и посыпалась в разные стороны, поглощая под собой и Пластинина. Из последних сил, он загреб руками, освобождая сбоку перед собой хоть немного места для маневра. Павлик сделал очередной шаг к нему, но под ногу попался какой-то баул и парень оступился.

Пластинин наткнулся рукой на огнетушитель, схватил его и хотел было ударить или запустить им в амбала, но что-то его остановило. Он понял, что сил почти не осталось и ощутимого урона противнику он нанести не сможет.

В голове с невероятной скоростью заскользили различные варианты развития ситуации... он сам не понял, как именно это сделал, но сознание отчетливо подсказывало следующий шаг. Роман отвернул до отказа маховичок-предохранитель и нажал на рычаг углекислотного огнетушителя, направив раструб в Павлика именно в момент, когда тот наклонился для добивающего движения.

Огнетушитель зашипел, выплескивая содержимое. Диоксид углерода, при переходе из жидкого состояния в газообразное, охлаждается до предельно низких температур и с легкостью способен обморозить кожные покровы человека. И, безусловно, порождает адские ощущения при попадании в глаза.

От неожиданности и боли Павлик закричал, вещество тут же проникло в ротовую полость, носоглотку, гортань...

Роман не снимал руки с рычага, пока парень, упавший сначала на колени, не повалился на бок. Затем Пластинин откинул огнетушитель и попытался подняться. Чудовищный спазм вновь пронзил все тело. Пришлось остаться в горизонтальном положении.

Внизу послышался шум. У Романа даже не было сил испугаться. Он лишь пытался нормализовать дыхание.

Некоторое время шумели только на первом этаже, затем послышались шаги на лестнице... и вот по стенам комнаты запрыгал свет от фонарика, потом он приземлился на Романа, ослепив его. Пластинин попытался поднять руку, чтобы заслониться, но не смог...

- Лежать!

Пластинин откинулся на спину и закрыл глаза - это был спецназ ФСБ, своих он мог узнать и в темноте. Хорошо или плохо, но по крайней мере сейчас его не убьют.

Через какое-то время к нему подошел человек.

- Пласт, опять ты? - насмешливый голос Андрея Козлова было легко узнать в любой ситуации. - Я че-то не вывожу, ты что, все еще на службе, но только под таким диким прикрытием, что даже я про него не знаю?

Мужчина расхохотался и это показалось Роману особенно диким в такой обстановке.

- Со мной мужик был... - с трудом выдавил он. - Средний рост, куртка защитного цвета, короткие волосы...

- Да здесь он, за дверью, - быстро ответил Козлов. - Мертвый, как моя прабабушка.

Роман мысленно выругался - на слова почти не осталось сил.

- Вы давно здесь? - прохрипел он.

- Только приехали, с колес, совсем не по процедуре, - усмехнулся Козлов. - Но вижу, что обстановка вокруг стремная... некогда готовиться было.

- Кто еще был в доме?

- Судя по следам крови, твой кент цепанул кого-то в ответку, но тот ушел.

- Дрон... - Пластинин схватил Козлова за штанину, поскольку тот присел совсем рядом с ним. - Мне надо...

- Да завали ты... - отпихнулся Андрей. - Алмазовой спасибо скажи. Спасла тебя твоя Саня. Сейчас отвезут к ней. Первую помощь окажут, не ссы, не откинешься.

Сердце Романа сжалось, хотя еще секунду назад казалось, что еще сильнее сделать это оно просто физически не в состоянии.

- Запомни: тебя здесь никогда не было. Жмура того ты не знаешь и никогда не видел. А вообще, лучше не возвращайся...

Козлов развернулся и вышел из комнаты.

Роман прикрыл глаза от вновь накатившей боли. Последнее, что он подумал, перед тем, как потерять сознание, было: “Так ведь и не узнал, как его звали...”

Стефания как всегда проснулась рано. Солнце сыпало на лицо еще прохладные утренние лучи. Ночью, в первый раз с того трагического дня, ей приснился хороший сон. В нем Маша быстро шла на поправку благодаря занятиям с питерским доктором и совсем скоро выписалась и вернулась к прежней жизни. Во сне на сердце у Стефании было легко и радостно, она проснулась с улыбкой и слезами счастья на лице.

Одно обстоятельство, правда, заставляло задуматься: почему-то вместо Артема Андреевича в роли доктора выступал Роман Павлович.

В принципе, такая подмена была понятна - Пластинин как-то очень неожиданно отреагировал на несчастье с Машей и с самого начала проявлял глубокое участие в ситуации.

Стефания была очень благодарна и еще больше расположилась к нему. А ведь она невольно заинтересовалась Романом с самого начала. Загадочный, немногословный мужчина, излишне решительный, но в то же время не потерявший некоторой наивности и открытости миру. Эти сложно сочетаемые качества интриговали ее на подсознательном уровне.

Артем Андреевич должен был с утра приехать в больницу, продолжать занятия. Стефания не хотела ему мешать, но и находиться вдали от дочери было тяжело. Чтобы как-то отвлечься от мыслей, она приготовила легкий завтрак, покормила виляющего хвостом лабрадора Ластика и собралась на пробежку вместе с ним.