Александр Конторович - Хищник

Никто, стало быть, не придет. Нечего опасаться.

– Ну, и хер с вами. Тогда здесь на несколько мертвяков больше будет, – флегматично отвечаю я, пожимая плечами. Видеть этот мой жест там никто не может, но интонацию в голосе точно расслышат. Сидят там такие, все насквозь циничные да безжалостные. Небось, по утрам кровь вместо чая пьют!

Самое смешное, я нисколько не преувеличиваю. Что у них, что у меня – положение приблизительно одинаковое. Разумеется, я могу все тут бросить и спокойно уйти, но всегда есть вероятность, что кто-то из сидящих наверху меня увидит и пальнет вдогонку.

Но я теряю слишком многое. Расположение торгаша, аптечку, все те вещи, которые у меня там лежат… Да и трофеи – они-то вполне законные! «Что с бою взято – то свято!» – такие вот утверждения я не раз читал и слышал из уст героев всевозможных боевиков. Да и потом, насколько я помню из компьютерных игр и ярких книжек, хабар (так ведь?) есть основа дальнейшего существования. Магазинов в городе не так уж и много (я вообще знаю только один), а пить-есть всегда нужно. Ладно, с одеждой пока напряга нет, но вот оружие и патроны – его тоже где-то брать нужно.

Злодеи наверху тоже, надо думать, понимают, что никто их спасать не придет. А сидящие внизу, не торопясь, притащат из гаража бензин, разольют его на лестнице и спокойно подождут снаружи.

– Че те надо? – интересуются сверху.

– Не мне – нам всем. Я тут, как понимаешь, не солист – кодлой работаем. Просто у меня язык лучше подвешен, вот с тобою и базарю.

Черт его знает, насколько моя речь похожа на то, как там они промеж себя разговаривают. По книгам судя, только так и говорят. Жаль, что я всяких там блатных словечек не знаю. А те, что всплывают в памяти, вызывают резонные сомнения в возможности их применения в настоящий момент. Вот так ляпну чего-нибудь не к месту…

Но пока все, что я говорю, там особого отторжения не вызывает.

– Ну, и чего хочет ваш пахан?

Во! Верно, так у них главного обычно и называют.

– В настоящий момент – чтобы вы все на хер свалили. Налегке, без оружия и хабара. Шмалять не станем.

– Гонишь, поди. Бросим стволы, а вы ебнете нам в спину.

– Мы и бенз тут разлить можем – канистра у нас есть. Вам, думаю, и половины хватит. И заметь – ничем при этом не рискуем. Дом этот нам никуда не вперся, так что… А стволы можете при себе оставить – хер ли вам толку с них сейчас?

Наверху замолкают. Потом снова звучит тот же голос.

– Еще чего?

– У магазина больше не пасетесь – перестреляем всех нах! Не лопухи, поди, поняли небось, что того лошка мы вам специально выставили, чтобы он вас сюда привел. Не договоримся – тут всех и оставят. Навсегда.

– Я таких вещей за пахана решить не могу!

– Так смени его – всего и делов.

Не знаю, насколько мое предложение выполнимо в принципе, но, похоже, собеседника я всерьез озадачил.

– Ага, бля, сменишь его…

– Завтра сюда с ним приходи – за тебя все сделаем. Аванс с нашей стороны, так сказать.

Опять же насколько такое предложение приемлемо и этично с точки зрения бандитов, я сказать не могу. Но повод для раздумья тут точно есть.

– Так он не пойдет.

– Скажи, что оружие ваше тут лежать будет. С ним-то мы вас точно отсюда не выпустим, а вот потом – другой вопрос! Да и хер ли тебя тут уговаривать! – внезапно меняю я тональность своих слов. – Не хочешь – можешь отходную молитву прямо щас читать! Нам, чтобы бензин поднести, пары минут достаточно!

Резкая смена тональности разговора как-то нехорошо подействовала на моего собеседника – он всполошенно крикнул.

– Да погоди ты! – истошно орет невидимый бандит. – Не гони гусей, а?

Можно подумать, я реально куда-то там тороплюсь! Самому бы ноги унести. Осторожно прокрадываюсь к монитору. А наверху-то, похоже, резко поменялось настроение. И воевать уже никто не спешит. Бандиты собрались в кучку и что-то там горячо обсуждают.

Бамс! Эхом прокатывается по подъезду выстрел, и один из спорщиков резко выбывает из игры! Ничего себе у них там страсти пошли.

– Эй!

Только что не кубарем скатываюсь вниз.

– Ну?

– Это… выходим мы.

– Стволы оставляете наверху, прочее добро, что тут взяли, – тоже. Вниз спускаетесь по одному. Как вышли на улицу – так сразу и пиздуйте отсель, нечего тут под домом расхаживать. Места здесь нехорошие, сами порою опасаемся.

– Че? – удивляется бандит.

– Не чего, а кого! Ходит тут один. Хищник.

Наверху возня, снова спешу к монитору. Ага, это они карманы своих мертвяков потрошат. Да и хрен с ними, лишь бы оружие оставили. Наконец первый подходит к лестнице.

– Я иду! Не шмаляй!

Постояв несколько секунд, он растопыривает руки, демонстрируя отсутствие вооружения, и топает вниз.

Снова скатившись вниз, провожаю уходящего стволом ружья. Он видит приоткрытую дверь с торчащим оттуда стволом и опасливо жмется к стене. Страшно! А дополнительных переживаний добавляет ему пластиковая канистра, которая открыто стоит посреди площадки. Он-то, поди, точно помнит, что ее тут раньше не было. Верно, это я с кухни бывшего хозяина двухэтажной квартиры притащил, пока мы здесь языками чесали. И хотя в ней не бензин, а всего лишь оливковое масло, издали это понять невозможно – этикетку я предусмотрительно содрал.

Ушел. Внизу бухает дверь.

– Следующий пошел!

Блин, я тут альпинистом заделаюсь! Так вот вверх-вниз скакать.

Второй скрывается за поворотом – и снова хлопает дверь.

– Слышь, мы вдвоем пойдем! Кореш мой в пузо ранен, сам еле ползет.

– Хер с вами – пиздуйте.

Сложно сказать, насколько там ему прилетело, но парочка и впрямь ковыляет едва-едва.

Звук закрывающейся двери. И что? Они там все свалили? Ага, площадку первого этажа я ведь видеть не могу!

Вот еще вчера я бы с победным воплем выскочил наружу и ломанулся, куда глаза глядят. Ну, орать, может быть, и не стал бы, но ноги точно постарался унести отсюда поскорее. Вчера. Но тогда я был совсем другой человек. Мирный сисадмин Денис по прозвищу «Вихор». А кто сейчас сидит в опустевшей квартире рядом с разлагающимися трупами и сжимает в окровавленных руках оружие? Я этого человека не знаю. Да и никто из моих знакомых его точно раньше не встречал. Нет в моей внешности ничего мужественного и героического – ни мускулов накачанных, ни морды кирпичом, ни квадратной челюсти, не говоря уже о пудовых кулаках. Нечем страх на окружающих нагонять. Так что я никуда не бегу. Оставшись в носках, тихонько обшариваю мертвые тела на площадке второго этажа. Их тут трое легло. Из оружия отыскался совсем старый револьвер, помнится, такие в кино про революцию видел. Обрез от двустволки и бейсбольная бита. Немного патронов, парочка колец и кое-какая еда. Ну, и обязательные ножи – самые разнообразные. Возвращаюсь в квартиру, складываю трофеи на пол и запираю дверь.