Софья Ролдугина - 13 кофейных историй

Словом, воцарилось относительное равновесие… и именно в ту минуту, как я подумала, что самое трудное позади, Магда доложила, что принесли еще одну коробку.

— Пусть ее поставят к остальным подаркам, — тихонько указала я на стол, где были сложены многочисленные коробки, свертки и конверты. — И скажи Георгу, что горячего шоколада придется делать больше.

Магда послушно исполнила поручение. Через некоторое время служанка внесла небольшую черную коробку и поставила ее на стол. Пора было уже устраивать небольшой перерыв, а после него — кофейную перемену, но тут случилась странная вещь.

Кошка в золоченой клетке вдруг вздыбила шерсть и страшно зашипела, а затем рявкнула.

— Святые небеса! — охнула Абигейл и заморгала. Гости постепенно замолкали, один за другим. А кошка все шипела и шипела, выгибая спину и яростно топорща черную шерсть. Служанка потянулась было к клетке, чтобы убрать ее, но маркиз взмахнул рукой:

— Нет, погодите. Леди Виржиния, не подходите к коробке. А всех собравшихся попрошу оставаться пока на местах.

Подозвав служанку, маркиз что-то коротко приказал ей, а затем подошел к столу с подарками и осторожно приподнял загадочную черную коробку. Я с опозданием заметила, что она была перевязана траурными лентами и сглотнула.

«Странная форма для подарка на совершеннолетие», — пронеслось у меня в голове.

Дядя Рэйвен взвесил коробку на руке, тщательно придерживая крышку, а затем поднес к уху. Прислушался, закрыв глаза… и отвел коробку в сторону, как можно дальше от себя. Пожалуй, только я, знавшая маркиза очень хорошо, понимала сейчас, что он в шаге от того, чтобы швырнуть ее в сторону. Губы у него побелели, и, хотя на лице оставалось то же спокойное и уверенное выражение, бьющаяся на виске жилка выдавала всю степень волнения.

— Господа, прошу не беспокоиться, — улыбнулся он словно бы смущенно и доброжелательно; но это было ложью, ложью настолько невероятной, что я удивлялась, как на нее можно купиться. — Кажется, в этом году в моду вошли живые подарки. Вот кто-то и прислал нам, по-видимому, живого хорька или, возможно, горностая. Сложно определить только по звукам. Так как кошка в золотой клетке у нас леди, то удалиться придется джентльмену, то есть хорьку. Сейчас слуга унесет его, и праздник продолжится.

Он еще не договорил, когда в зал вошел мужчина, одетый слугой. Правда, я не могла припомнить, чтобы у меня в доме работал человек с такой неприметной, серой, внешностью и в то же время цепким и неприятным взглядом. Маркиз передал «слуге» коробку, шепнув напоследок пару слов, и вернулся за стол.

Несмотря на все улыбки и уверения в том, что эта ситуация — исключительно забавное недоразумение, мне стало не по себе. Кошка в клетке застыла ониксовой статуэткой, тревожно щуря желтые глаза.

К счастью, это происшествие оказалось единственным за весь вечер. Зато я услышала много комплиментов и уверений в самом глубоком уважении к моей особе. «Кофейная» перемена имела необыкновенный успех, а герцогиня Дагвортская, расчувствовавшаяся к концу вечера, уверяла меня, что такой способ оформления десерта непременно войдет в моду до конца сезона.

Но, как бы то ни было, я устала. Так, будто день и ночь непрерывно ворочала тяжелые камни. Когда гости начали расходиться в первом часу, у меня уже подгибались ноги, а улыбка, кажется, навсегда пропечаталась на лице. Дядя Рэйвен, святой человек, взял на себя большую часть формальных забот, благо статус хозяина вечера это позволял. Когда последний гость покинул особняк на Спэрроу-плейс, я выдохнула с облегчением.

— Это был невероятно долгий вечер, дядя.

— И невероятно трудный, — нахмурился маркиз. — Не хочу зря пугать, драгоценная моя невеста, но кто-то пытался вас убить. Благодарите кошку за спасение жизни.

От его слов меня бросило в холодный пот, а сознание сразу прояснилось.

— Что вы имеете в виду?

— Вы сейчас сами похожи на ту кошку, Виржиния, — невесело усмехнулся дядя Рэйвен, коснувшись моего плеча. — Такой же боевой и настороженный вид… Помните коробку с траурными лентами? Так вот, в ней была змея. Обыкновенная черная гадюка. Как правило, они не нападают первыми, но эта была очень злой. Пожалуй, я и сам бы разозлился, если бы меня посадили в душную коробку и хорошенько потрясли.

— Получается, если бы я беспечно открыла коробку…

Сердце у меня колотилось так, что, кажется, его было слышно даже на Эйвонском Горбу. Но голос звучал ровно и холодно; бабушка могла бы гордиться мною.

— Возможно. Впрочем, зная вас, я рискну предположить, что первого нападения змеи вы бы благополучно избежали и тут же раздавили бы ее тростью, «Собранием законов аксонских» или статуэткой в виде горного козла с вашего рабочего стола в кабинете. Но мне не нравится сам факт, что кто-то отважился на столь наглое покушение. Мне бы очень хотелось… побеседовать с этим храбрецом, — произнес дядя Рэйвен с той особенной интонацией, от которой у меня всегда начиналось легкое головокружение. — Гадюку мои люди, разумеется, уничтожили. Но, кроме нее, в коробке была еще и записка. Три слова — «Змее от змеи», и подпись — «Ф.Д.». Вы не знаете никого с такими инициалами, Виржиния?

Я не сомневалась ни секунды.

— Финола Дилейни. Дело об убийстве Патрика Мореля, в прошлом году. На суде она заявила, что является «Дочерью Ши».

— Значит, мисс Дилейни, — сухо подытожил дядя Рэйвен. Взгляд у него стал вымораживающим, как дыхание зимы. — Очень интересно. Завтра я наведу справки об этой самой «Дочери Ши». А сегодня — отдыхайте и ни о чем не думайте, Виржиния. Мои люди проверили остальные подарки — ничего опасного в них нет. У парадного входа и на площади вьются «осы», и если будет опасность, вам нужно только позвать.

Вскоре дядя Рэйвен попрощался и уехал. Я приказала выпустить кошку из клетки и приготовить ей особую подушечку для сна, а сама по привычке поднялась в кабинет. И только там, увидев знакомый конверт на подносе для несрочных писем, я все вспомнила.

— Приглашение Крысолова! Святая Роберта Гринтаунская… и что же мне теперь делать?

Пожалуй, еще полчаса назад я бы отмахнулась от него — из-за усталости. Но рассказ дяди Рэйвена не то что взбодрил меня… Пожалуй, я в ближайшие несколько часов вообще не смогла бы уснуть. Змеи никогда не вызывали у меня симпатии, а уж змеи в моем доме… Бр-р!

Растерянно глядя на письмо, я размышляла. С одной стороны, поехать было бы ужасным безрассудством. Ведь это могла оказаться ловушка все той же мстительной Финолы Дилейни, происки других врагов, наконец, просто приглашение от сердцееда, намеревающегося испортить мою репутацию. С другой же стороны… Крысолов на балу в ночь на Сошествие спас мне жизнь. Подаренный браслет до сих пор лежал в столе, в ящике под замком, в спальне. Иногда я доставала его, разглядывала подолгу — и на сердце у меня становилось отчего-то тепло.