Софья Ролдугина - 13 кофейных историй

— Непременно! — горячо воскликнула миссис Скаровски. Очки у неё сползли на самый кончик носа. — Я просто чувствую, как на меня накатывает вдохновение! Вы должны, просто должны послушать новый эпизод моей поэмы. Я посвящу его вам и назову «Под небом»! Или лучше «Над облаками, по заре», так нагляднее…

Уголки губ у Элейн дёрнулись вниз, но она быстро совладала с собою и вновь улыбнулась, как сказочная фея. Я поспешила увести из общего зала, памятуя о том, как в сказках обычно заканчиваются встречи простых людей с леди и лордами из-под холмов.

Бесконечно храбрая миссис Перро наслаждалась полумраком и уединением в комнатке для отдыха, пока мы с Георгом готовили новый кофе по особенному рецепту — с перцем, корицей и чёрной ванилью. На сладкое миссис Хат предложила подать обычный «завиток» из слоёного теста с нежной ореховой пастой, но сверху посыпала его лимонной цедрой и добавила щепотку специй. Каких именно, разглядеть не удалось, но кардамон и мускатный орех там присутствовали точно.

Напиток и десерт я взялась отнести лично, чтобы не смущать гостью. И это оказалось правильным решением: Элейн отдыхала, откинув голову на спинку кресла и вытянув ноги. Но, услышав скрип двери, быстро согнула колени и выпрямилась, как воспитанница пансионата.

— А вы с приязнью относитесь к голубому и синему цветам, как вижу, — произнесла я, делая вид, что ничего не заметила.

— Вы имеете в виду мою накидку? О, это подарок, — откликнулась она, без улыбки, но с куда более искренней живостью, чем говорила раньше в зале кофейни. — Почему-то почти все знакомые считают, что я обязана любить этот цвет, раз уж у меня светлые волосы.

Я вспомнила Глэдис и предположила с долей лукавства:

— Наверняка они приписывают вам лёгкий характер и лёгкие мысли.

— Так заметно? — притворно ужаснулась Элейн. — О, моя тёмная и мрачная суть разоблачена.

Мы обе рассмеялись. Затем она пригубила кофе и слегка выгнула брови. Кажется, острый и пряный напиток гораздо больше подходил её вкусу, чем сладкий, по рецепту «для леди». Забавно, выбор был в значительной степени обязан случаю: когда хочется удивить гостя, рука тянется к более редким специям и ингредиентам. А перец не особенно популярен у посетителей «Старого Гнезда», сколько ни пытается Георг привить гостям хороший, по его мнению, вкус…

Пока я думала, с чего начать, Элейн вдруг отставила чашку и заговорила сама:

— Леди Виржиния, стыдно признаться, но привели меня к вам не только дружеские чувства и любопытство, но и дело. Вы помните женщину в голубом, с которой меня перепутали?

— Да. — Голос мой прозвучал, боюсь, слишком сухо.

— Хорошо, — кивнула она и сцепила пальцы в замок. — Так вот, мне ещё тогда показалось, что я видела её прежде…

— У мисс Рич?

— Не только, — нахмурилась Элейн. — Разумеется, мы встречались у мастерицы. Мельком, у входа… Но ещё прежде я столкнулась с её служанкой. И теперь поняла, где именно.

В горле точно застрял колотый лёд. Я немного отпила кофе; он показался острым и солоноватым, как морская вода.

— Она вас не заметила?

— Даже если заметила, то вряд ли запомнила, — ответила гостья и вдруг улыбнулась: — Забавно, что первым прозвучал именно этот вопрос. А не «где» или «когда». Получается, что вы больше волнуетесь о моём благополучии.

— Есть причины для беспокойства, — наклонила я голову, раздумывая, как много можно открыть. С одной стороны, Эллис учил сохранять тайну следствия. С другой — мрачные слухи о мисс Рич и так уже начали распространяться в обществе. Пока всего лишь предположения и домыслы, но вряд ли семья будет долго сохранять молчание. Возможно, скоро на предпоследней странице «Бромлинских сплетен» появится некролог… — Дело в том, что мастерица, у которой вы обе заказывали платья, мертва.

Элейн вздохнула глубже обычного и провела кончиками пальцев по браслету, словно пересчитывая бусины. Раз, другой…

— Значит, стоит готовиться к худшему, — произнесла она спокойно. — Что ж, мы с Клодом постараемся вести себя осторожнее. Ему сложнее, он любит быть на виду…Когда я ему рассказала о том, что на балу меня перепутали с некой персоной нон грата, всерьёз он это не принял. Сказал, что я мрачная и слишком много беспокоюсь, а в крайнем случае мы просто сядем в самолёт и перелетим через пролив. Но кому, как не нам, знать: если в дело замешаны особые службы, о шутках можно забыть.

Монолог Элейн меня удивил. Я представляла её более сдержанной, словно бы взирающей на обывателей с высоты — не то чтобы снисходительно, а, скорее, издалека. Но, судя по интонациям и едва заметной тревожной морщинке между бровей, она много размышляла.

И, кажется, тревожилась не только и не столько за себя.

— Пока она не подозревает, что вы свидетель, волноваться не о чем. Мало ли, кто и когда с нею сталкивался, — попыталась я успокоить Элейн, хотя сама не верила в свои слова. Ведь Финола без долгих колебаний отравила медиума и всех участников спиритического сеанса, не разбирая, кто действительно опасен, а кто случайно попал за стол. Бедный Арч-младший… — В любом случае, чем быстрее найдут пресловутую даму со служанкой, тем лучше.

— Согласна, — кивнула гостья. — К слову, служанка очень похожа на мою кузину, поэтому я её и запомнила. Впервые мы столкнулись около двух месяцев назад. Она сопровождала какого-то иностранца, вероятно, алманца, в доме одной гадательницы…

— Не мисс Уолли? Молли Уолли? — не выдержала я.

— Кого? — непонимающе нахмурилась Элейн.

Повисла неловкая пауза. Как бы описать то, о чём знаешь с чужих слов…

— Мисс Уолли… гм, её, кажется, называли «провидицей-мулаткой». Она проводила спиритические сеансы или что-то вроде. Вы не слышали?

— Нет, — призналась она чуть сконфуженно. — Откровенно говоря, я не слишком хорошо знакома с мистическими местами Бромли.

— О, я тоже. Да и в мистику не верю… Хотя регулярно имею с нею дело, — со вздохом призналась я, надеясь втайне, что последнее признание сочтут шуткой.

Элейн, к моему удивлению, ответила совершенно серьёзно:

— Так часто случается. Когда я сажусь в самолёт, то каждый раз сомневаюсь, что он взлетит. С духовными практиками то же самое… Впрочем, речь не о них и даже не о гадании. Дело в том, что у меня есть старинная колода, не таро и не обычных игральных карт. Пришла в мои руки она весьма любопытным образом. Я уже долго ищу художника, что приложил руку к её созданию. Футляр был помечен цифрой одиннадцать, значит, существует по крайней мере ещё десять таких колод. В Лютье мне удалось напасть на след одной из них. Некий коллекционер старинных карт поведал, что очень давно видел подобные рисунки у бродячей предсказательницы, которая путешествовала с табором и собиралась осесть в Бромли. Она тогда отказалась продавать свою колоду, хотя деньги предлагали большие… А теперь я случайно оказалась в Аксонии и решила попытать счастья. Клод не против, его все эти визиты к гадалкам забавляют. Конечно, отыскать нужную предсказательницу в огромном городе — всё равно что сдвинуть с места гору. Неподъёмная ноша для одного человека… Счастье в том, что у Клода хобби — сворачивать горы, — слегка покраснела Элейн. — А ту гадательницу, у которой я встретила служанку, звали Грета О'Келли. Она живёт на Плам-стрит. В доме номер сто — легко запомнить.