Софья Ролдугина - 13 кофейных историй

Но теперь имя прозвучало по-иному, словно предлагая поговорить о том, что обычно замалчивалось... и я не промедлила.

- Отец тоже заставлял вас беспокоиться?

Дядя Рэйвен странно моргнул - и рассмеялся:

- Признаться честно, сейчас я имел в виду его удивительный талант идти на компромисс, не роняя собственного достоинства. Но вы правы, ни за кого в своей жизни я так не боялся - не зря, как выяснилось. Возможно, следовало не только бояться, но и почаще показывать этот страх, пусть и постыдно докучать своим беспокойством человеку старше, разумнее и лучше во всём, - закончил он тише и глуше.

-В смерти моих родителей нет вашей вины, - твёрдо ответила я, но маркиз только качнул головой:

- Прямой - пожалуй, нет. Но Иден оставил мне своё дело, чтобы посвятить себя семье. Недовольные должны были метить в меня, но выбрали почему-то его; я так и не сумел стать его щитом.

"Вы бы и не смогли", - хотела возразить я, но промолчала, потому что о многом просто не могла рассказать. Ни о сновидческом даре леди Милдред, наследии Алвен, ни о мёртвом колдуне Валхе и его невольной помощнице... или рабыне? Теперь с глаз точно спала пелена неведения: после разоблачения истинной личности Мадлен, после того, как Абени похитила мальчиков Андервуд-Черри, после покушений на мою собственную жизнь - безумный парикмахер, Финола Дилейни... да лишь Небесам известно, сколько их было на самом деле! И я почти наверняка знала, кто на самом деле убил моих родителей.

Валх.

И самое страшное, что смерти эти служили лишь одной цели: сломить леди Милдред, не погубить её, но лишить того внутреннего стержня, который позволяет идти по своему пути уверенно. А когда и она ускользнула от колдуна, его новой желанной целью стала я сама.

Вот только чего он хотел от меня?

- Вы что-то притихли, дорогая невеста.

- Не знаю, что ответить, - призналась я откровенно. А потом продолжила вдруг, поддавшись порыву: - Скажите, как вы узнали о седом джентльмене с чёрной служанкой?

И тут же пожалела об этом, потому что дядя Рэйвен отпрянул, словно уклоняясь от выпада шпагой.

- Как? Слишком поздно, - пробормотал маркиз. Затем он взглянул отчего-то на дверь в библиотеку, прокашлялся и продолжил негромко: - Я не могу доказать, что седой джентльмен причастен к пожару. Но после той трагической ночи я искал ответы; сам не знаю, почему - вероятно, не мог поверить, что особняк вспыхнул и сгорел как спичка из-за какой-то нелепой случайности. Понимаете, драгоценная моя невеста, есть люди, которые не умирают просто так , - произнёс он с особенной интонацией. - И потому я продолжал спрашивать и спрашивать. Приходящую прислугу, соседей, друзей, врагов, "ос" в отставке и своих подчинённых, светских сплетниц, безнравственных репортёров, нищих, просивших милостыню на площади в тот день... Всех, до кого мог дотянуться.

- То есть многих.

- Очень многих... Однако этого было недостаточно, - задумчиво опустил взгляд он. - Ответа я так и не нашёл, даже намёка на него. Словно клятый особняк действительно вспыхнул сам, а его обитатели к тому времени спали беспробудным опийным сном, как в каком-то притоне. Я спрашивал и леди Милдред, - добавил маркиз словно нехотя, и на лицо его набежала тень. - Хотел узнать, не случалось ли чего-то необычного, не угрожал ли кто-то ей или Идену. А леди Милдред посмотрела на меня и сказала: "Это не ваше дело. Это моё горе". Приходить к ней снова она запретила.

Дядя Рэйвен замолчал ненадолго. И в наступившей тишине отчётливо было слышно, как скрипнула половица за дверью. О, какая здесь любопытная экономка! Воспитание чужой прислуги - не моя забота, впрочем. Тем более что миссис О'Дрисколл - явно больше, чем просто нанятая работница. Интересно, кем она была прежде? Говорят, что на Особой службе состоят и женщины...

Неважно.

А вот слова леди Милдред - удар в самое сердце. Дядя Рэйвен обмолвился: "как в беспробудном опийном сне" или что-то вроде. Как же он прав! Вряд ли Валх способен своею силой убить любого человека. До сих пор он использовал только слабых, безумных, как парикмахер, или напуганных до полусмерти, как юная Мэдди, или тех, кто уже заключил с ним контракт наяву, как Фаулер. Дети и сновидцы также уязвимы перед его колдовством, потому что и те, и другие балансируют на грани.

Но мой отец был не таким. И, пожалуй, я не хочу знать, чем его - уверенного, спокойного, хладнокровного - Валх сумел заманить в гибельный сон. Потому что мама, слабая, болезненная, склонная поддаваться чувствам и мягкая... Нет, не желаю думать об этом.

- Думаю, у леди Милдред были причины так ответить, - наконец сказала я твёрдо, немного понизив голос.

- Не сомневаюсь, - вздохнул маркиз, переплетая пальцы в замок. - Но её слова только укрепили меня в намерении искать дальше. И со временем я стал замечать, что высокий седой человек с чёрной служанкой появлялся в свидетельских показаниях несколько чаще, чем предполагает случайность. Некоторые запоминали только девушку, кудрявую и темнокожую. Другие - седого мужчину, чаще всего одетого в зелёное. Его видели нищий попрошайка с площади и светский щёголь на приёме, куда не всякий может попасть; его замечали близ дома, и в цветочной лавке, где леди Эверсан-Валтер покупала цветы, и в клубе, который изредка посещал Иден. Но все сходились в одном: седой джентльмен со служанкой никогда не говорил ни с ним, ни с его супругой, даже не смотрел в их сторону. И ещё. Седой незнакомец появился отнюдь не в последний год, Виржиния. Долгих десять лет, череда покушений на Идена... О, я добрался и до старых свидетелей - всех, кто был жив, ведь теперь я знал, о ком спрашивать. И его следы отыскались и в прошлом. Я понял, что был слеп, и пообещал себе, что не позволю подобному произойти вновь.

Он искал Валха! Столько лет подряд... Я похолодела, осознав, какой опасности подвергал себя маркиз. Есть явления, которым ничего не может противопоставить даже глава Особой службы.

- Это могло быть и просто случайностью, - поспешила я сказать слишком быстро.

- Поначалу я сам так считал. Бромли - большой город, но пути здесь пересекаются часто, - с сомнением качнул головой дядя Рэйвен. - Седой мужчина, необычно одетый, да ещё в сопровождении чернокожей служанки - неудивительно, что он бросался в глаза. Он стал для меня наваждением. Я бы подумал, что схожу с ума, если б спустя почти четыре года, ко мне в руки не попал медальон, принадлежавший раньше леди Милдред. Внутри него была лаковая старинная миниатюра: две девочки - одна темнокожая, а другая слишком уж похожая на юную наследницу рода Валтер. И седой человек, придерживающий их обеих за плечи, тот самый или нет - я не мог знать, но что-то мне подсказывало: это он. А затем появился ваш друг, детектив Норманн, и рассказал мне о странном преследователе того безумного парикмахера-убийцы. И я заключил сделку с Норманном, потому что понял: вместе мы однажды сумеем дотянуться до седого господина с чёрной служанкой, чего бы это ни стоило...