Дмитрий Даль - Гаджет. Чужая война

Не так я себе представлял грозного Кузнеца, через которого шел поток нелегального оружия. Как-то он слишком быстро скис. Или играет на публику? Такую версию тоже со счетов сбрасывать нельзя.

До первого этажа мы добрались без проблем. Удалось все-таки обмануть «охваченных». Остался последний, самый тяжелый отрезок пути. Нам предстояло выйти из здания и добраться до машины. Охранников у Кузнеца еще прилично осталось, и они приложат все усилия к тому, чтобы нас не выпустить. Я вышел из игрового режима и притушил нейрофон. Реальность предстала передо мной во всей красе. И тут же появились запахи. Пожарная лестница насквозь провоняла табаком. Казалось, даже стены источают этот жженый аромат. Когда я был в костюме гладиатора, нейрофон любезно убирал все лишнее, аккуратно выстраивая римские декорации. В этом плане нейрофон был педантичен до тошноты. Он даже пожарную лестницу превратил в лестницу для прислуги, которая могла пахнуть как угодно, но только не табаком.

— Мужики, я ничего не знаю. Всем святым клянусь. Я просто продавал примочки для нейрофонов. Всякие разные приспособы для игр, — опять заговорил Кормчий.

Губы у него тряслись. По виду совсем испугался наш оружейник. Как сильно он отличался от того уверенного господина, которым был на верхних этажах. Тот шел по принуждению, но не терял собственного достоинства, а этот был готов на все, лишь бы его отпустили.

— Заткнись, — рявкнул Кощей и ударил его в спину.

Я толкнул дверь, и мы вылетели в вестибюль бизнес-центра. Нас тут уже ждали. Десяток «охваченных», стянутых со всего здания, заняли выгодные позиции и при нашем появлении открыли огонь. Они все-таки решились устроить стрельбище. Я чудом разминулся с пулей. Упал на пол, перекатился в сторону и выхватил пистолет. Моя команда отреагировала быстро, бросилась в разные стороны, стараясь спрятаться за естественными укрытиями, а их в вестибюле еще надо было умудриться найти.

Боксер рванул на себя Кузнеца и под его прикрытием спрятался за торговым автоматом. Если бы «охваченные» хотели, они бы нас подстрелили, но они стреляли так, чтобы не задеть своего босса. Кто знает, быть может, у них практиковалось древнее правило телохранителя: потерял клиента — голову на плаху. Боялись, что за гибель столь ценного объекта их казнят. Может, и так.

Я укрылся за большим диваном для посетителей. Ничего более удачного найти я не смог. Василиса и Кощей вжались между стенкой и зеленым банкоматом Сбербанка. Петр Евгеньевич занял позицию за кофейным автоматом.

Он первым сориентировался на месте и открыл ответный огонь. Теперь я мог только жалеть, что приказал не брать автоматы. Они бы сейчас очень пригодились. Мы бы подавили огнем сопротивление «охваченных», а затем прорвались бы на улицу.

Крюков стрелял отлично. Двумя первыми выстрелами он поразил две цели. И «охваченные» стали осторожнее. Скоро они сообразят зайти к нам с тыла. Преследователей Зарецкий и Петр Евгеньевич еще на верхних этажей положили всех до единого. Так что пока удара в спину нам можно не опасаться.

От моего диванчика в разные стороны летели клочья дерматина и поролона. Но он пока еще держался. Пули пробивали его насквозь, не задевая меня. Это просто чудо. Я выскочил из укрытия и, не прицеливаясь, сделал два выстрела. Первый угодил в стеклянную перегородку поста охраны. Она разлетелась брызгами на пол. Второй попал в цель. Одна из «кукол» нелепо всплеснула руками и упала на пол.

Но закрепить успех мне не удалось. «Куклы» переключили все внимание на меня, и от летящей смерти вскипел воздух. Я упал на пол, растянулся, стараясь вжаться в него, и замер. От спинки дивана остались одни воспоминания. Но тут на помощь мне пришли Василиса и Кощей. Высунувшись из укрытия с двух сторон, они быстро расстреляли все патроны, отправив на тот свет парочку «кукол», и резво спрятались. Это дало мне возможность отползти к кофейному автомату и встать рядом с Петром Евгеньевичем.

Крюков довольно подмигнул мне. Мужик старался держаться бодрячком, но чувствовалось, что он на пределе. Губы у него дрожали, как с дикого похмелья, да лицо посерело. Ничего, скоро все закончится так или иначе. Но сдаваться я не собирался.

В тот момент, когда я собирался уже идти на штурм проходной, вдалеке послышались полицейские сирены. Хотелось бы верить, что это орлы Щеглова прибыли. Я выглянул из-за автомата, несколько раз выстрелил для острастки, но на рожон уже не лез. Резона не было. Сейчас все решится.

Стеклянные входные двери разлетелись вдребезги, и в вестибюль ворвалась третья сила. Пятеро бойцов полиции в бронежилетах и касках с автоматами в руках. Кто-то из «кукол», так и не сообразив, что ситуация изменилась, решил пострелять по сотрудникам полиции. За что тут же и поплатился. Его расстреляли на месте. Этот глупый поступок развязал руки бойцам Щеглова. Они стреляли не стесняясь.

Я поспешно спрятал пистолет в кобуру, и жестами показал ребятам сделать то же. Они убрали оружие.

Вскоре все закончилось. Те из «охваченных», кто не отличался сообразительностью, остался лежать на полу, заливая его кровью. Те же, у кого с головой был полный порядок, сдались, выбросив оружие.

— Всем на пол. Руки за голову. И не шевелиться, — проорал один из полицейских.

Оставшиеся в живых «куклы» поспешили подчиниться. Вскоре они лежали все. При беглом подсчете их тут набралось еще с десяток.

Возглавлял группу полиции лейтенант Егоров. Увидев меня, он махнул рукой. Пора было выходить. Мы подняли руки, делая вид, что сдаемся, и пошли к ним навстречу. Только Боксер продолжал выполнять свою работу по конвоированию задержанного. Кормчий попытался было подать голос, но Зарецкий тут же показал ему, кто в доме хозяин. Оружейник, словно рыба, вытащенная на берег, захватал жадно воздух ртом, согнувшись. В таком положении его вывели из здания.

Я шел последним. Поравнявшись с Егоровым, я кивнул в сторону кабинки охраны. Надо подтереть за собой следы. Он понял меня без слов. Аккуратно перегнулся через стеклянные осколки, торчащие из разделительного барьера, и схватил журнал регистрации.

— Конфискуется, — заявил он.

Парнишка на охране не посмел ничего возразить. Сложно спорить, когда тебе в голову смотрят дула как минимум трех автоматов.

Оказавшись на улице, Егоров выругался и заявил:

— Гладиатор, у тебя окончательно крышу сорвало. Ты чего тут устроил? Жить надоело? Даниил Дмитриевич вне себя от ярости.

— Гриш, поговорим обо всем потом. Давай убираться отсюда, — предложил я.

Бойцы упаковали Кузнеца в полицейскую машину, несмотря на наши возражения.

Егоров сказал:

— Следуйте за нами.

И мы рванули в сторону от Обводного канала.