Роман Власов - Убит поток

Генти Лала снимает очки, опускает голову, отворачивается. Что-то шепчет себе под нос на своём языке.

Генти – большой, неповоротливый, пухлый. Надутое лицо не выражает никаких эмоций… Совсем не похож на князя. Разве что цветом кожи. И говорит без акцента. Лишь иногда забывает слова.

– Мы закончили? – спрашивает внешник Куприян. Он стоит поодаль, скрестив руки на груди. На труп смотрит с откровенным омерзением.

Дид кивает:

– Итак, сегодня рано утром вертолёт с князем Сабином и тремя сопровождающими прибыл на вокзал Алговы. Вот этот вертолёт на снимке, верно?.. Пилот был?

– Нет, – отвечает Куприян. – Был автомат.

– Допустим… Следующий вопрос: откуда прилетел князь? Из Оранжевого Княжества?

– Видимо, – пожимает плечами внешник.

– Если я не ошибаюсь… Простите… – вмешивается Генти, – Если я не ошибаюсь, отец был с официальным визитом у наших соседей, в Высоком Княжестве, в горах. Он писал мне оттуда позавчера… Просил, чтобы я его не встречал.

– И я догадываюсь, почему, – усмехается Куприян.

– Почему? – спрашивает Дид.

– У вас же там ещё фотки, да? Там должна быть одна… Вы сразу поймёте, товарищ следователь.

Они сидят в зале ожидания в больнице. Здесь пусто и сумрачно. Во всех окнах – одно большое серое облако. Робот-уборщик завис над пятном на полу. Раскидал порошок и выжидает. На диване спит, завернувшись в плед, какой-то дядя в дырявых носках. Увидев эти носки, Куприян сказал: «Видали, а? Цивилизация! Автоматизация! Планирование! Ха-ха!»

Следователь Дидерик показывает фотографии на портативном терминале.

– Вот делегация выходит из вертолёта. Четверо. Все чалмаши. Один из них князь Сабин. Кто остальные?

– Я не знаю, – отвечает Куприян. – Представляете, а?! Я получил такие директивы от программы: встретить, проводить, обеспечить. Никаких досмотров, никакой проверки документов… Глупость, да? Вот и мне кажется… Это же дикари. Да они бомбу могли протащить в своём сундуке!

Чалмашский юноша беспокойно дёргается.

– Дикари! – громко повторяет внешник. – А мы с ними цацкаемся.

– Уважаемый Куприян… Разве вы обыскиваете гостей, когда зовёте их в свой дом? А нас звали… Долго звали. И мой отец решился. Первый из оранжевых князей… И мне очень неприятно слышать от вас эти… Эти… оскорбления.

Куприян хмыкает и делает неопределённый жест рукой.

– Генти, вы можете сказать, кто сопровождал князя? – спрашивает Дид.

– Отсюда сложно различить… Как это… Черты лица.

– И он ничего вам не сообщал в письме?

– Нет.

Следующая фотография. Крупным планом два великана-чалмаша. Одеты в чёрные шаровары и стёганые узорчатые безрукавки. На квадратных лицах одинаковые татуировки: то ли голубые змеи, то ли реки, вьющиеся по тёмной коже.

Генти произносит что-то вроде «рынды». Поясняет:

– Телохранители… Лично их не знаю. Но, видите, татуировки… В горах есть монастырь, где их воспитывают. И, рында – это, как лучше сказать… Это на всю жизнь. Он следует за князем всегда. До конца. До «отплытия», как у нас говорят. Приказ князя для рынды – это как воля бога. Выполнить обязательно. Даже ценой собственной жизни.

– Скажите, они близнецы?

Юноша вдруг улыбается. Оказывается, умеет.

– Нет, вы не видите? Они же совсем разные… Я вас тоже путал. Белых.

– Гм. Ладно, – говорит Дид, некоторое время смотрит на экран и принимается листать дальше.

Один за другим идут снимки багажа. Около грузового лифта на вокзале стоит несколько больших мешков с вышитыми узорами и громадный кованый сундук. «И не одну бомбу! Десяток! Понимать же надо! Думать!» – ворчит Куприян.

Сквозь облако пробиваются лучи солнца. Дид щурится, прикрывает глаза рукой.

Куда же исчезли эти трое?.. Оставались они на платформе вчетвером. Потом князя нашли убитым, а остальные испарились. Трое чалмашей в незнакомом городе. В городе, напичканном жучками и камерами…

Конечно, все системы можно обмануть. Находились умельцы. С такими Дид и боролся всю жизнь. Не всегда с ними, но с их творениями: вирусами, «шутами» и прочей гадостью. Но ведь чалмаши попали в Алгову впервые… Значит, кто-то должен был им помогать.

– Башким Ходжа! – Генти неожиданно поднимается. В глазах – растерянность и… страх?

В кадре новая фигура – плюгавый, седеющий мужичок с проплешиной, третий спутник князя. Рында держит его за грудки и угрожающе скалится.

– Видали? – усмехается Куприян. – Этот хрен плешивый всю дорогу вопросы бубнил. «А что это у вас в будке?», «А нас сейчас снимают?», «А кто управляет роботами?», «А может ли посторонний подключиться к программе?». Шкафы на него рычали страшно. Одёргивали. Вон, тряханули пару раз даже… Но он совсем невменяемый был. Завёл, как шарманка: «А что?.. А кто?.. А можно?..» И взгляд у него – скачущий, безумный такой… И руки дрожали. И усики у него жидкие… Неприятные.

Дид слушает вполуха. Наблюдает за юношей. Тот стыдится своих эмоций. Трёт лоб рукавом клетчатого пиджака. Тяжело дышит.

– Кто такой Башким Ходжа? – спрашивает Дид.

– Один человек. Вот этот… Я знал его там… Он жив?

– Неизвестно. Расскажите о нём.

Генти молчит.

Сейчас его нужно брать в оборот. Медленно, аккуратно давить-давить-давить, потому что скрыл он что-то важное. И может быть, даже очень важное. Определяющее…

«Ты упорен, этого у тебя не отнять, – писал навигатор. – У тебя есть хватка, нюх. И ты отлично умеешь выводить людей на чистую воду. Но, дорогой мой Дидерик, есть одно но… Эти таланты необходимы были раньше, во времена смуты, во времена тестирования и внедрения программы. Вот там были, да, настоящие опасные фанатики, подпольщики, террористы. А сейчас…».

– Чего молчишь, князёныш? Голос потерял? Товарищ следователь задал тебе простой конкретный вопрос.

Генти хочет что-то ответить, но осекается на полуслове.

«А сейчас таких спецов, как ты, пруд пруди во внешней службе… Программе же нужны творцы!»

У Дида будто кончаются силы. Вот сейчас повысить чуть голос, посмотреть в глаза этому коричневому парню, и не отпускать, ни за что не отпускать…

Вообще ему чем-то нравится Генти. Неуклюжестью своей, что ли. Беззащитностью. Такого опекать надо, сопли вытирать, а не давить…

– Ладно, – произносит он. – Оставим это пока.

– Кстати, товарищ следователь! – говорит Куприян – Вы хотели узнать, чего князёк этот мальцу запретил его встречать.

– Да.

– Так вот вам ответ: боялись они покушения. Бомбы, снайпера, отравления там… Сабин этот прятался за шкафами всё время – ни на одной фотке его нет, видали? Дрожал, как лист, платок какой-то теребил. Еды в рот не брал. Глаза в пол всё время. Дышал, как паровоз… И плешивый ему под стать – всё о безопасности и слежке расспрашивал. Шкафы только держались более-менее. Ну, тут само собой – профессия.