Томас Уилер - Арканум

Но Дойл подозревал, что Себастьян своего преступного промысла так и не оставил. Он постоянно настраивал Гудини против Арканума и пользовался его прикрытием для проворачивания темных делишек. По просьбе Себастьяна Гудини согласился быть почетным президентом Американского общества магов, хотя понятия не имел, чем они на самом деле занимаются.

– Артур, – произнес Себастьян, словно прочитав его мысли, – давайте забудем прошлые обиды и объединим усилия. Перед вами лишь малая часть нашей гвардии. Скажите слово, и за полдня я приведу сюда целую армию. Там будут не только циркачи, но и инженеры, технологи, снайперы. Что вы пожелаете.

– Извините меня, Себастьян, но после того, что нам пришлось пережить за последние несколько дней, я уже боюсь кому-либо доверять.

– Конечно, я не ангел, – согласился Себастьян. – Но в данный момент для сотрудничества с вами у меня имеется серьезная причина. Наверняка вы о ней догадываетесь. Гарри Гудини – мой отец, другого я не знал, и я делаю это ради него.

Воцарилось неловкое молчание.

– В таком случае, – Дойл поднялся с кресла, – Арканум вашу щедрую помощь принимает.

Они пожали друг другу руки.

– У вас уже есть план? – спросил Себастьян.

– Пока только наметки, – вздохнул Дойл. – Но ваши люди нам очень пригодятся.

Постарайтесь убедить его не делать глупостей, – посоветовал Пол Кейлеб.

Бесс кивнула, подошла к зарешеченной двери камеры, и Гудини встал.

– Извини. Я очень сожалею, что так получилось.

Борясь со слезами, Бесс просунула руки между прутьями решетки. Он взял их в свои и поцеловал сначала одну, потом другую.

– Что с тобой происходит? – прошептала она.

Детектив Маллин посмотрел на Кейлеба. Окружной прокурор показал ему жестом, чтобы он оставил супругов одних. Маллин поднялся.

– Я, пожалуй, покурю.

– Да, покурите. – Кейлеб вышел вслед за ним.

Гудини поцеловал Бесс и медленно соскользнул на пол.

Она опустилась на колени рядом. Погладила его голову. Он всхлипнул.

– Что я наделал! Что я наделал!

– Послушай, дорогой…

– Не говори ничего.

– Гудини…

– Не надо… – Он отстранился и повторил: – Не надо.

– Артур сказал… – начала Бесс дрожащим голосом.

– К черту Артура! – Гудини вскочил. – Я это сделал. Совершил убийство.

Бесс тоже встала. Вся в слезах.

– Но ты послушай…

– Нет.

– Перестань. – Она отвесила ему пощечину и сжала ладонями голову, чтобы он не мог отвернуться. – Артур просил, чтобы ты вспомнил последние слова Дюваля перед смертью.

– Он проник ко мне в сознание, – признался Гудини.

– Теперь ты понимаешь?

– Нет, – признался он.

– Неужели Дюваль по своей воле бросился под колеса автомобиля?

– Не знаю…

– А ты ненавидел эту женщину?

– Нет. Я…

– Желал ее смерти?

– Конечно, нет.

– Тогда почему ты ее убил?

– У меня и мысли такой не было.

– Значит, это подстроил Дариан.

– Что ты хочешь, чтобы я сделал?

– Но ведь ты Гарри Гудини. – Она показала на решетку.

– Нет.

– Да! – Глаза Бесс вспыхнули. – А разве есть еще какой-то выход?

– Это не выход, – прошептал он, – а самоубийство. Через несколько часов о моем побеге узнает весь мир. Дариан примется за остальных. Следующим будет Артур.

– Тогда пусть тебя вызволит Себастьян.

– Нет.

– Что ты собираешься делать?

Гудини зажмурился.

– Если я принесу себя в жертву, он перестанет преследовать остальных.

Бесс ужаснула решимость мужа.

– Пожалуйста, любовь моя, мы должны найти выход.

– Нет. Я не могу подвергать опасности остальных. Слишком многое поставлено на карту.

Бесс хотела возразить, но отворилась дверь, и вошел Пол Кейлеб.

– Извините, миссис Гудини. Свидание закончено.

Бесс поспешно вытерла слезы.

– Я люблю тебя больше жизни, – выдохнул Гудини и начал исступленно целовать ее руки.

Она коснулась его щеки, затем быстро прошла мимо Кейлеба на лестницу.

Кейлеб приблизился к зарешеченной Двери.

– Итак, Гарри… с женой вы встретились. Что дальше?

Гудини обжег его взглядом.

– Я не намерен спасать себя ложью.

Прокурор нахмурился.

– Друг мой, неужели вы способны отбросить все, достигнутое таким упорным трудом? К чему бессмысленные жертвы? Ведь все можно поправить. Наоборот, скандал прибавит вам популярности. Сделайте правильный шаг.

Гудини сжал прутья решетки.

– Я вижу, у вас создалось впечатление, будто я способен ради спасения карьеры принести в жертву своих близких. Так вот, – он посмотрел в глаза прокурору, – делайте что хотите. Я готов ко всему.

Дойл осторожно прикрыл дверь кабинета Константина Дюваля на втором этаже, стараясь не беспокоить Лавкрафта. Тот ходил по комнате, погруженный в мысли.

– Мне нужно время.

В центре стола стояло обсидиановое зеркало Джона Ди, рядом навалены книги, свитки, справочники и энциклопедии. А кроме того, довольно странный комплект музыкальныхинструментов: коровий колокольчик, треугольник и флейта.

– Как раз времени-то у нас сейчас и нет, – сказал Дойл.

– Оно реагирует на определенные частоты, я убежден. Посмотрите. – Лавкрафт поднес к зеркалу треугольник и щелкнул по нему ногтем. Раздался мелодичный звон, который задержался в воздухе на несколько секунд.

– И что…

– Ш-ш-ш… Смотрите на зеркало.

Дойл подошел ближе. Когда звук замер, по центру зеркала прошла едва заметная рябь.

– Что это значит? – прошептал Дойл.

– Окно, – ответил Лавкрафт.

– Окно? Куда?

– Джон Ди и Эдвард Келли использовали его для общения с ангелами. На других частотах можно установить контакт… с другими реальностями.

– Какими другими реальностями?.. – начал Дойл и вдруг заметил, что открыта дверца высокого дубового ящика, стоящего в задней части кабинета. Обычно он был заперт на десять замков. Кроме того, на самой дверце Дюваль выжег предупреждающие знаки на семи магических языках.

– Говард, это же сейф Дюваля.

– Я знаю.

– Но его нельзя открывать.

– Почему?

Неожиданно Дойл осознал, что разбросанные по столу книгиоттуда, из сейфа.

– Вы совсем потеряли рассудок?

– Пока нет, – усмехнулся Лавкрафт.

– Но это книги культа ктулу!

– Мне это хорошо известно.

– И вы рискнули сломать на них печати и открыть ворота в Шамбалу?

Лавкрафт бросил на Дойла свирепый взгляд:

– Дариан хотел войны, он ее получит.

– Но это может стоить вам жизни!

– Прошу вас, оставьте меня одного, – сказал Лавкрафт и снова повернулся к зеркалу.

– Говард…

– Артур, мы не можем позволить, чтобы он добился успеха. – Голос Лавкрафта звучал бесстрастно и уверенно. – Цена тут не важна.

– Вы собираетесь принести себя в жертву? – взволнованно проговорил Дойл.