Аристарх Нилин - Испытание на прочность

Туманский откинулся на кресло и посмотрел на панель приборов, за которой стоял вахтенный офицер.

— Неужели она сможет заменить человека? Нет, конечно же, нет. Полный бред. Фантасты вечно любят преувеличивать. Хотя, безусловно, в будущем, все возможно, но пока…. А почему в будущем? Так, кажется, пора навестить Кайт, и посмотреть, как там у неё идут дела.

Туманский поднялся и, сообщив вахтенному офицеру, что направляется в медико-биологический отсек, направился к Кайт.

— К вам можно? — произнес Туманский, подойдя к двери лаборатории. На экране видеофона появилось изображение лица Кайт.

— Добрый день, прошу, — и она открыла дверь.

Картина, которую увидел Туманский, в очередной раз поразила его. Посреди лаборатории находился большой, приблизительно четыре на четыре метра прозрачный куб, внутри которого на полу сидела Луни и…. во что-то играла. Туманский остолбенело, остановился в дверях, не зная, что сказать. Кайт подошла к нему и, улыбаясь, спросила:

— С чем пожаловали к нам, любопытства ради, или как?

— Да, да.

Кайт рассмеялась, видя, что у командира станции нет слов, чтобы сказать, настолько поразила его картина происходящего.

— Как видите, у нас прогресс налицо. Уже говорим, играем в игрушки, самостоятельно едим, и… учимся читать…

— Как читать!? Вы же сказали день за год, выходит, ей сейчас что-то около трех лет!

— Это в теории, а практика показывает, что темпы развития выше. По нашим выкладкам, получается, что цифра занижена, примерно, в двое. Сейчас ей около пяти лет.

— И…

— Сами видите. Сейчас она играет в кубики, а заодно учится читать. Простейшая игра, но именно она ей почему-то больше всего нравится. Нам пришлось в срочном порядке менять всю программу работы с ней. Можно сказать, перестраиваемся на ходу.

— Удивительно! Можно вопрос? — спросил Туманский, придя наконец в себя.

— Разумеется.

— А что она представляет из себя внутри?

Кайт внимательно посмотрела на командира, словно оценивая, к чему он вдруг задал этот вопрос и каким образом на него ответить. Туманский постарался сделать как можно более наивным выражение лица, но вряд ли это помогло, так как Кайт, неожиданно, ответила:

— К сожалению, это вопрос вне моей компетенции.

— Вы хотели сказать, что секреты не разглашаются?

— Будем считать, что так. Поймите меня правильно, я связана с ведомством, которое ограничило меня в праве разглашать ту или иную информацию. Я и так слишком много вам рассказала, но надеюсь, что вы, как командир Международной станции, не станете передавать полученные сведения конкурентам?

— С вами не соскучишься.

— Что делать. Конкуренция на рынке высоких технологий была, есть и будет. А биоробот, который мы испытываем, наверняка может стать объектом самого пристального внимания любой фирмы занимающейся робототехникой.

— С вами нельзя не согласится, но могу вас успокоить. По статусу, который определен Международным комитетом, командир станции не может представлять интересы чьей либо страны. Так что ваши тайны останутся со мной, а если мне потребуется о них сообщить, то только комитету, которому я подчиняюсь.

— Благодарю.

— Не за что. Кстати, можно поговорить о ваших дальнейших планах?

— Что вы имеете в виду?

— Я имею в виду программу экспериментов. Через несколько дней, она станет, как я понимаю, взрослым «человеком», а стало быть, у вас, наверняка предусмотрены какие-то эксперименты, или вы её планируете все время держать в лаборатории?

— Вы правы. Я не хотела раньше времени заводить на эту тему разговор, но коль вы сами спросили, то…. мы хотели бы провести серию испытаний её, в качестве члена экипажа.

— Члена экипажа станции!

— Да. К примеру, дежурной по станции, ремонтного рабочего, на каких-то других участках.

— Вы настолько уверены, что она сможет заменить человека!?

— Абсолютно!

— Это что, самомнение, или трезвый расчет?

— Уверенность может быть только тогда, когда искренне веришь в то, что создаешь. Я с самого начала принимала участие в её создании, и поэтому нисколько не сомневаюсь, что она способна на многое.

— Вот как, интересно, интересно. Хорошо, я должен обдумать это. В плане, как лучше это обставить, чтобы вопросов было ко мне и Качмареку не так много.

— Безусловно. Кстати, легенду относительно того, что девятый член экипажа был болен, можно использовать. Он поправился и теперь может приступить к работе.

— Интересная мысль, только, как я объясню, что из медико-биологического отдела вдруг прислали вахтенного офицера по дежурству на станции? Возникнет явная не состыковка, и вопросы возникнут сами собой.

— Я уже продумала этот вопрос. Можно объяснить это, что это стажер, вот и все.

— Это не серьезно. Стажеров присылает комитет и, как правило, по графику. Все об этом прекрасно осведомлены.

— А он вне графика, как и вся наша миссия. Американская сторона заплатила дополнительные деньги, чтобы вне графика провести стажировку своего специалиста.

— Допустим. А как мы объясним, что он то вахтенный офицер, то инженер-ремонтник?

— Проведем это, как программа подготовки универсальных специалистов. Чем вам не объяснение?

Туманский улыбнулся, и посмотрел, как внимательно Луни раскладывает кубики, потом смешивает их и снова выкладывает новый рисунок, чтобы прочесть очередную фразу.

— Где вы взяли эти кубики?

— Что?

— Я говорю, где вы взяли эту игру?

— Это придумал Грегори, наш специалист по детской психологии.

— У вас даже такой специалист есть?

— У нас много каких специалистов, в том числе и психологии развития человека в детском и подростковом возрасте. Так что по поводу моего предложения?

— А что мне остается делать? Как надумаете начать эксперимент, дайте мне знать. Но учтите, прежде чем я допущу её, — он снова пристально посмотрел на Луни, — я лично приму экзамен или как угодно это назовите. Я как никак в ответе и за станцию, и всех и все что на ней происходит.

— Отлично. Надеюсь, что через неделю мы начнем полномасштабные испытания.

— Иначе говоря, безмятежной жизни мне осталось от силы неделю?

— Се ля ви.

— В таком случае, воспользуюсь остатками спокойных жизни, и не стану вас больше беспокоить, дабы не волноваться раньше времени. Удачи.

— Спасибо.

Туманский вышел из лаборатории и направился по коридору. В этот момент его неожиданно окликнула Кайт.

— Простите, командир, вас можно на минуту?

Туманский обернулся и, подойдя к Кайт, посмотрел на неё в ожидании вопроса.

— Спасибо вам.

— Мне! За что?

— Ну, не знаю, за все. Мне казалось, что вам будет трудно со мной.

— С вами? С чего вдруг?

— Не знаю, так казалось.

— Вы что, знакомились с моим личным делом и там написано, что я деспот, а женщин-астронавтов, терпеть не могу?