Орлова - Поймай меня, или Моя полиция меня бережёт

И Дис умолкла.

Глаза ее метали молнии, однако спорить она не пыталась, только выразительно похлопывала точильным бруском по ладони.

– Значит, правда. – Я растерянно потерла лоб ладонью. – Честно говоря, в голове не укладывается. Но зачем моей… родственнице работать прислугой? Да еще в нашем доме!

– Для этого имелись резоны, – пожал плечами Мердок. – Близких родственников у Дис больше не осталось, а иной возможности вас воспитывать госпожа Марцелина ей бы не предоставила. К тому же у гномов действует круговая порука, следовательно, за преступление вашего отца должны были расплачиваться все его родственники.

– То есть бабуля приговорила Дис к… таким исправительным работам?! – не поверила я и помотала головой. – Нет, не может быть!

– Разумеется, нет, – не стал спорить Мердок. – Однако клан Дис и вашего отца состоял более чем из сорока гномов, хотя родство с ними членов клана было весьма отдаленным. И разгневанная драконица, без всяких сомнений, сумела бы на них отыграться. Полагаю, именно это послужило причиной заключения между Дис и госпожой Марцелиной договора, согласно которому Дис обязалась искупить вину за весь клан, проработав на пострадавшую сторону до вашего совершеннолетия. Всему этому в архивах мэрии имеются письменные доказательства.

Так вот откуда он так хорошо знает Каэн! Похоже, он перерыл архивы мэрии просто от и до.

– А двадцать пять мне стукнуло три месяца назад, – напряженно кивнула я. – Неназываемый, в голове не укладывается!

– Простите, – произнес Мердок с некоторой неловкостью. – Надеюсь, вы понимаете, что я заранее знал, что последний драконий артефакт находится у вашей бабушки, а потому постарался выяснить как можно больше о семействе Стравински и домочадцах.

А мне решил рассказать только теперь. Ну-ну.

– Ага, – буркнула я и принялась охлопывать карманы в поисках сигарет.

– Стравински, прекратите! – потребовал Мердок сухо.

– Что прекратить? – рассеянно поинтересовалась я, вынимая пачку.

– Курить и ругаться, – вздохнул Мердок и, перегнувшись через стол, бесцеремонно отобрал у меня сигареты. – Неужели вы полагаете, что это что-то изменит?

– Нет, – вынужденно признала я. – Но мне станет легче.

– Это самообман, Стравински, – Мердок неодобрительно покачал головой и сунул пачку в карман пиджака. – Вам уже предостаточно самообмана.

– Все-то вы лучше знаете, – проворчала я недовольно. Встала, ополоснула под краном чашку (турку Мердок уже вымыл сам, причем до блеска). – Итак, Дис, ты моя двоюродная тетка по отцу, так?

И оперлась копчиком на столешницу.

– Ну так, и что? – гномка выдвинула массивную челюсть. – Я честно выполнила договор. Что дальше?

Мердок молча поднялся, взял меня за локоть, подвел к стулу и почти силком усадил.

– Да не надо, – запротестовала я. – Я в порядке.

– Боюсь, это еще не все, Ст… Анна.

Похоже, на этом неприятные новости не закончатся. Мердок слишком редко называл меня по имени.

Он прошелся по кухне туда, обратно, наконец остановился перед Дис. Выглядел он заметно осунувшимся и напряженным.

Гномка поджала губы и посмотрела на него с вызовом.

– Вы ведь ненавидите Марцелину Стравински? – спросил он негромко. – Равно как и Ядвигу?

– Да! – коротко бросила она. – А за что мне их любить? Прости, девочка.

Я прикусила щеку изнутри и кивнула.

Неназываемый, в доме такие страсти кипят, а я ни в зуб ногой! Позорище, а не полицейский.

Мердок чуть склонил голову, не отрывая от моей новоявленной родственницы по отцу внимательного взгляда.

Они молча играли в гляделки.

Первой не выдержала я:

– Ладно, с нашими запутанными родственными отношениями все понятно. А что насчет Кукольника и бабули? Честно говоря, я все равно не верю, что это могла сделать Дис.

– Поделитесь соображениями? – дернул уголком губ Мердок. – Или же вы опираетесь лишь, скажем так, на женскую интуицию?

– П-ф-ф! – фыркнула я. – Просто бабуля наверняка стребовала с Дис клятву, ведь так? Не навредить и все такое.

– Однако договор действовал лишь до вашего двадцатипятилетия, – напомнил Мердок и чуть склонил голову.

На губах его играла легкая улыбка.

Интересно, чем же он так доволен?

– Насколько я помню основы правоведения, – парировала я, – в таких соглашениях обычно предусмотрено автоматическое продление договора на тех же условиях, если стороны по завершении срока не заявили о желании его расторгнуть, – я перевела дыхание. Уф, не зря в нас вдалбливали эти формулировки, теперь они просто от зубов отскакивают. И спросила, подняв бровь: – Есть такой пункт в том договоре?

– Разумеется, – Мердок улыбнулся мне. – И секретарь госпожи Марцелины подтвердил, что соответствующего уведомления она пока не получала. Вы молодец, Анна!

Я несколько напряженно кивнула.

– Значит, не Дис?

– Я уже нашла другую работу, – влезла гномка решительно и принялась разглаживать складки ситцевого халата. – Только еще не успела все оформить.

Я просто онемела.

– А вот этим, вероятно, и объяснялись странности в поведении Дис, – доверительно поведал мне Мердок. Он сел и положил руки на стол перед собой. – Итак, подозрения в отношении Дис, поначалу казавшиеся мне столь многообещающими, обернулись…

– Пшиком? – подсказала я.

Он склонил голову и посмотрел мне в глаза:

– Можно и так сказать. Однако это не отменяло прочих резонов. Чем дальше, тем больше я убеждался, что в деле замешан кто-то из членов семьи или доверенных лиц.

Я отвела глаза, сглотнула и перечислила:

– Я, Роза, Стэнли, Дис. Но последних двух мы вроде бы откинули. Кто еще?

Ответить Мердок не успел: в дверь заколотили, притом, судя по всему, ногами.

Я встрепенулась и тут же сообразила, что Роза не стала бы так стучать. Ее любимая роль милой хрупкой девочки плохо сочеталась с топотом и шумом.

Дис успела первой. Я только-только привстала, а гномка уже распахнула дверь.

Ярый ворвался вихрем.

Даже какая-нибудь подслеповатая бабулька вряд ли спутала бы его в этот момент с человеком: вишневые губы плотно сжаты, глаза горят нешуточным огнем, а по растрепанным волосам пробегают колкие злые искры. Хотя сравнение некорректное, иные бабульки по зоркости молодым фору дадут.

Хм, неужели его так взволновало исчезновение Розы?! Надо же!

Ярый одним смазанным рывком приблизился ко мне вплотную.

– Что с Розой? – пророкотал он глухо, вперив в меня сверкающий яростью взгляд.

Ох уж эти вспыльчивые огненные! Только бы выплеснуть злость, на кого угодно.

– Исчезла, – коротко сообщила я, изо всех сил пытаясь говорить ровно. – Ушла с мамой по магазинам и не вернулась.

– И ты так спокойна? – рявкнул дракон, нависая надо мной.