Кира Стрельникова - Агентство «Острый нюх». По следам преступлений

– Все? – уточнил он, и я кивнула.

Шеф заглянул в палату, увидел мои вещи – я сложила одежду в пакет – и не стал задавать глупых вопросов. Зашел, подхватил сумку и пакет, а второй рукой легко взял меня, аккуратно зажав под мышкой. Ой. Снова меня окатила волна смущения, и я порадовалась, что звери не умеют краснеть. В общем, я и на своих лапах могла дойти, а наличие рядом Рэма гарантировало, что меня не примут за приблудившуюся животинку и не выставят из больницы. Но на ручках, конечно, приятнее и быстрее.

– Ну пойдем, проверим морг, потом все расскажешь, – на ходу произнес он, а я поймала себя на том, что жадно принюхиваюсь к аромату зимы и ландышей.

И как просто получилось у него перейти на «ты». Хотя было бы странно обращаться к пушистой северной лисичке на «вы», наверное. А мне, признаться, так привычнее, у нас в агентстве почти одна семья, и я понимала, с одной стороны, что Рэм проявляет элементарную вежливость в незнакомом кругу, однако все равно царапало это его «вы». Мы спустились вниз, потом еще в подвал, где находилась мертвецкая больницы, и я снова сморщила носик: противно пахло формалином, чуть сладковатым запахом, свойственным моргам, и еще тут было ощутимо прохладно. Пусть на мне сейчас густая шерсть в качестве природной шубы, но все равно подушечки на лапках чувствовали холод, и нос тоже. Нас впустили, как только дежурный медбрат позвонил Станиславу Петровичу, и Рэм поставил меня на пол.

– Давай быстренько, и поедем в офис. – Рожнов улыбнулся уголком губ и устроился на стуле.

Дежурный тоже с интересом покосился на меня.

– Оборотень-песец? – с немалым удивлением переспросил он. – Разве они живут в Питере?

Судя по моим ощущениям, парень был ведьмаком, а здесь просто подрабатывал, пока учился.

– Она – живет, – кратко ответил Рэм, и ведьмак больше не стал задавать вопросов.

Немного неуютно было под взглядами мужчин, но я встряхнулась, демонстративно повернулась к ним… хвостом и пошла исследовать больничный морг. Как и подозревала, никаких следов запрещенной магии тут не обнаружилось, только защитный контур против привидений и проявлений некроэнергии. Я вздохнула, села и выразительно посмотрела на Рэма, он все понял сразу.

– Благодарю за любезность, – проявил он вежливость к дежурному, снова подхватил меня и мои вещи, и мы вышли из больничного морга.

Переодевалась я в туалете на первом этаже: там хотя бы не холодно, как внизу. Когда уселись в машину, доложила о своих изысканиях в больнице:

– Ритуала точно не было, а вот кто-то еще кроме персонала и Кати в палате был. Подозреваю, тот, кто и сделал этот обряд.

– Ага, – задумчиво отозвался Рэм и кивнул. – Уже хорошо, значит, узнаешь запах, если снова его почуешь.

– Конечно, – подтвердила я.

Интересно, а как я пахну для Рожнова? Странная и неуместная сейчас мысль заставила замереть и усиленно рассматривать в окно дома, носа же коснулся тонкий запах мороза и ландышей. Рэм совсем не пользовался туалетной водой, как и большинство оборотней, предпочитая естественные запахи. Я тоже не держала духов и всякие шампуни-гели выбирала по возможности нейтральные. Вот почему я так привязалась к этому запаху, а? На Женькин так не реагировала, хотя пах он вкусно, вереском и весенней нагретой травой. Может, потому что я уже привыкла за полгода совместной жизни? Да и до того вместе сколько работали… Так, хватит о запахах, Аленка, не та тема, чтобы сейчас на ней зацикливаться.

– Посмотрим, что Василиса расскажет, может, что-нибудь полезное об окружении Кати, – произнесла я, чтобы разбить тишину.

Мне она показалась слегка напряженной, и почему-то чудилось, что Рэм то и дело косится на меня. Проверить не могла, поворачиваться к водителю, опять же, по странной причине не хотелось. Я… волновалась. Немножко, но этого было достаточно, чтобы ощущать себя неуютно наедине с Рэмом, хотя он не предпринимал никаких попыток сблизиться или флиртовать. И это более чем странно, потому что всякие сказки об идеальных парах, которые якобы приняты у оборотней, и привязках по запаху именно что сказки. Да, мы более чуткие к ароматам, безусловно, и отношение к человеку или нечеловеку зачастую основывается на том, что ощущает нос, но в чувствах все-таки главную роль играют сами чувства, а не грубая физиология, как пишут в большинстве книжек. Хотя слышала, что у тех же волков все немного по-другому, однако среди моих знакомых их нет, поэтому не могу с уверенностью утверждать.

Так, пожалуй, не стоит больше оставаться наедине с Рожновым, пусть даже по работе. Не хочу, чтобы он меня смущал своим присутствием, я вовсе не настроена что-то менять в своей личной жизни, мне и с Женькой хорошо живется! Когда машина подъехала к знакомому подъезду, я чуть не вздохнула с облегчением: тишина становилась невыносимой, а о чем заговорить с Рэмом, чтобы не скатиться в расспросы о его – и, возможно, моем – прошлом, я не знала. Едва выйдя на улицу, я чуть не бегом направилась к дверям, доставая ключи и держа в голове одну мысль: уточнить у Рады насчет аварии, в которой погиб Коля. А то опять начну думать о том, о чем совсем не стоит…

Василиса с Андрюхой уже пришли, а вот моего Лиса еще не было – я решила позвонить ему позже, а сейчас заглянула к нашей цыганке.

– Привет, посмотришь один момент? – Я уселась за ее стол, вопросительно посмотрев на Раду.

– Давай, – согласилась она и достала потертую колоду. – Что именно?

– Авария, в которой погиб Николай, она случайная или нет? – озвучила я важный в нашем деле вопрос.

В принципе у меня были подозрения, что нет, если уж кто-то задался целью отомстить, но проверить не мешало бы.

– Угу, – кивнула Рада и начала перемешивать карты.

То, что случилось дальше, меня, признаться, изрядно напрягло и даже немножко напугало: лицо цыганки стало отрешенным, и она одну за другой выложила на стол три карты. И меня посетило отчетливое ощущение, что к вопросу об аварии они не имеют никакого отношения.

– Твоя судьба пришла за тобой, – тихо произнесла Рада, опустив взгляд на карты. – А он, – палец цыганки уперся в изображение Короля Кубков, – свою уже нашел.

Карта была перевернутой. А рядом с ней лежали два Старших Аркана, Императрица и Император. Даже моих скудных знаний о картах Таро хватило, чтобы догадаться, что первая карта – это я. Подняв взгляд на Раду, спросила внезапно осипшим голосом:

– К-какая судьба?

Она посмотрела на меня без тени улыбки, потом собрала карты и начала их снова мешать.

– Ты знаешь, – тихо ответила Рада.

Я откинулась на спинку стула, растерянно прикусив губу. Что я знаю, что она имеет в виду? Ну не Рэма же в самом деле, это было бы глупо и нелепо. Снова посмотрела на Раду, но она уже с сосредоточенным видом снова выкладывала карты.