Катерина Зиборова - Ледяной дракон. Академия выживания

– Желающих поддержать? – повторила, не уловив смысла сказанного.

– Детка, операции такого уровня не без поддержки проходят. Это деньги. И большие.

– Здорово, – раздраженно отозвалась я. – Значит, узнать, у кого я эту драконистость позаимствовала, нереально.

Как же это противно, знать, что в тебе частичка постороннего человека, а сделать с этим ничего не можешь! Словно что-то чужое внутри занозой застряло.

– Не факт.

Ох, не нравится мне этот тон. Вообще не нравится! Я медленно села и вперилась в Мадам опасливым взглядом.

– Понимаешь, мы точно не знаем способ сбора материала.

– Вы это сейчас к чему?

– Донор и сейчас может быть жив и иметь потомство.

– Мадам, давайте без мишуры, просто скажите, что хотели. А то я волноваться начинаю.

Блондинка наморщила нос и, скривившись, произнесла:

– Твое игнорирование Къера.

Он-то здесь при чем?!

– Уж не знаю, как так получилось, что ты на дух его не переносишь: благословение это или проклятие, но подумай вот о чем. Сара выпила препарат в пятнадцать, прибавь те семь лет, что она путешествовала. Потом родилась ты. Человек, имеющий к тебе прямое отношение, мог быть кем угодно – мужчиной в возрасте или молодой девушкой. Он мог умереть от старости, а мог выжить и завести семью. А дети, те самые потомки дракона-донора… – Мадам замолчала, а потом выпалила: – Ох, если его клетки пробудились в тебе, то и в них могут.

– Я что-то запуталась. Ну пробуд… – я не закончила, во все глаза уставившись на Мадам.

– Да, – подтвердила та мои догадки. – Есть вероятность, что в них Къер почувствует свою истинную пару. Вот тогда мы сможем узнать имя донора.

Как это? Я смогу избавиться от внимания Къера навсегда?

– Ты сильно не радуйся, – мрачно возвестила Мадам. – Это пока ты здесь, под защитой, ты к нему не рвешься. Остров заглушает вашу связь. А что будет, когда ты покинешь дом? Я лично допускаю, что, «подышав» с ним одним воздухом, ты к нему симпатией проникнешься. Возможно, даже подпустишь к себе.

– Подождите, – начала я судорожно размышлять. – Если допустить такой расклад, то после обретения им пары?..

– Тебе будет чертовски больно. И я не удивлюсь, если, почувствовав опасность, ты решишь избавиться от соперницы. Это природой заложено – защищать свое.

Дыхание сперло. Да что же это за проклятие?! Я же не способна на такое! Если пара и появится, она совсем дитя будет, а я…

– Будь осторожна, детка, – невесело проговорила Мадам. – И помни, ты ни в чем не виновата. Я только об одном молюсь, чтобы ты не привязалась к Дарлайту. Чем сильнее станет ваша связь, тем губительнее будет разрыв. А его не избежать.

– Мадам, что мне делать?

– Верить в лучшее. Возможно, третья в вашей паре не появится, но имей в виду эту возможность.

– Нужно что-то делать, – панически прошептала я. – Достать Сару и, если понадобится, выпытать у нее правду!

– Не выйдет, – покачала головой Мадам. – Темные идиоты упустили ее.

– Как?!

– Ну, у нее после обретения настоящего облика с головой проблемы были, вот ее и отправили в больничку, а она оттуда ноги сделала.

– Что-то мне это напоминает, – прохрипела я.

– Поддерживаю. А ввиду общей обстановки это только отголоски грядущей бури.

Я сглотнула.

– Но это не все. Скажи, ты не замечала за Саймоном ничего странного?

– Нет, – помедлив, отозвалась я. – Я мало времени проводила дома, но на первый взгляд он обычный ребенок. Иногда капризный, но в основном ведущий себя, как и положено детям. А почему вы спрашиваете?

– Есть шанс, что и в нем может пробудиться нечто особенное. А раз его мать попала на свободу невесть каким способом…

– Она любила его.

– Любила или нет, неважно. Сару не за красивые глаза вытащили. Если это сделали те, кто имел отношение к ее перевоплощению, к той истории с Основой, мы только догадываться можем о последствиях.

Обняв подаренного медведя, я устроила подбородок на его мягком плече и медленно выдохнула. Тонкая струйка морозного воздуха моментально превратилась во влагу и упала на пол мелкими каплями.

Весело мне живется. Обхохочешься. Мать – незнамо кто, отец тоже неизвестен, Палач, не желающий отстать, и Къер. И черт бы с ними, с теми тремя пунктами, ну жила же я как-то с ними, а вот дракон… Тут дело другого размаха.

Меня возмущала сама природа этих «пар». Живешь себе, никого не трогаешь, и тут бац! Приходит ОН. Избранный. Тьфу. И кем? Природой, указывающей на идеальную пару для получения не менее идеального потомства? Это насилие над личностью, между прочим! Ну ладно обычные драконы принимают данное положение вещей, норма это для них. Закон. А мне-то что делать? Тихо с ума сходить? А если у меня вправду крышу сорвет? Я забуду обо всем и в рот Къеру заглядывать буду?

Только представив подобную перспективу, я передернулась. Ох, предположим, что все случилось. Мы – пара. Живем себе, а потом рождается настоящая избранница Къера. И что? Я буду рваться придушить ее, а Къер будет метаться между нами? А если зов «натуральной» пары окажется сильнее? Меня бросят. Как пить дать бросят. Еще и презирать станут. Я даже выполнить «функцию», заложенную природой, не смогу. И буду я с разбитым сердцем сидеть, а потом… Вот даже мысль заканчивать не хочется. Перспективка, конечно, далеко не радужная. А чтобы мрачная сказка не стала действительностью, нужно подальше держаться от Къера. Слава богу, мы и так не часто пересекаемся.

А еще меня терзали смутные сомнения по поводу личности моего биологического отца. А точнее, насущный вопрос – кулон, оставшийся от эфемерного отца. От которого из? От настоящего папаши или от донора? Он же в какой-то степени приходится мне «родней», верно? Или как эта система работает? А как слова Палача понимать? Что это за «не хочешь или не можешь быть с Къером»? Как же бесит-то! Одно ясно как день – у Палача есть весомый мотив оставаться рядом со мной. Жаль только, эта причина для меня тайна.

– Эй, беглянка. О чем задумалась?

– А? – озадаченно переспросила у подошедшего Ловца.

– Ясно, – грустно улыбнувшись, Арс потрепал за ухо моего медведя и присел на корточки, – Не думай о прошлом, не бойся будущего. Живи.

И умеет же он суть уловить. Улыбнувшись, я послала Ловцу взгляд, полный благодарности.

– Я живу. Только постоянно ожидать подножки от судьбы та еще радость, знаешь ли.

– Что тебя злит больше?

– Зависимость, – немного подумав, отозвалась я. – Будто за горло держат. То позволят вздохнуть полной грудью, то опять кислород перекроют. Я боюсь, что однажды меня сломают, – прошептала я.

– Ты нос раньше времени не вешай. И привыкни уже к мысли, что ты не одинока.

– Я помню, просто иногда я чувствую себя лишней. Навязанной.

«Причем всем», – додумала я.