Кира Измайлова - Возвращение к практике. Том 2

Вот уже два настораживающих момента, а то и три: отчего нейра Авилар так взъелась на Турра, почему ей плевать на хозяина собаки, почему она носит фальшивые драгоценности? Как бы узнать…

Но главное – догадка у меня появилась. Вот только проверить ее было не так-то просто!

«Что ж, – я усмехнулась про себя. – Попробуем окольные пути!»

Кто может рассказать мне о реальном, не показном благосостоянии той или иной персоны? Управляющий делами? Поверенный? Возможно, но вытряхнуть нужные сведения из этих людей наверняка окажется непросто, тем более у меня нет ничего, кроме смутных подозрений. Да к тому же они наверняка немедленно сообщат хозяйке, и мои поползновения откроются раньше времени.

Значит, придется собирать информацию по крупицам… Кто может рассказать что-то интересное о богатой нейре помимо ее друзей-аристократов? Прислуга, конечно! А кроме того, портные, лавочники, да хоть привратник! Разумеется, самой мне к ним идти нет смысла, слишком долго обходить их в одиночку, а времени у меня не так уж много. Но на то есть надежные люди: они и со слугами поговорить сумеют, и выяснят у них, из каких лавок в дом нейры привозят провизию, кто шьет ей наряды… Кстати, и именем ювелира можно поинтересоваться.

Тут уж пришлось поднимать свои связи: я знала, кому заплатить, чтобы получить желанные сведения. Думаю, минимум день придется дать исполнителям на то, чтобы они смогли выведать хоть что-то, а вот что делать мне? С владельцем собаки я пока беседовать не собиралась, не хотела, чтобы он запомнил меня в лицо. Имелся у меня зачаток плана, и я намеревалась его осуществить. Но встать придется рано, иначе я ничего не успею!..

Следующий день выдался хлопотливым. Сперва я навела справки о конкурентах Сольвия Турра. Сторожевыми псами занимались всего четверо, как выяснилось, серьезно занимались, дело было поставлено с размахом, как и у моего подопечного. Затем просмотрела показания свидетелей происшествия на боях (пока я не видела смысла опрашивать их повторно, хотя кое-что любопытное в записях Лауриня углядела), потом провернула то, что пришло мне в голову накануне. Ловля на живца – прием примитивный, но, в сущности, действенный…

К вечеру я успела кое-что закончить, тогда же получила часть сведений от своих людей. Не могу сказать, чтобы эта информация сильно меня удивила, скорее, подтвердила мои подозрения. Однако само по себе все это ничего не значило, доказательств у меня по-прежнему не имелось. Возможно, в процессе осуществления плана что-то изменится, иначе копаться в этом деле придется еще долго!

Понятно, на сегодня с делами было покончено: мой план следовало осуществлять при свете дня, никак иначе. Но вот передать кое-что капитану было нужно, и желательно с глазу на глаз. Я могла бы и птицу послать, но не хотела привлекать излишнего внимания, так что не поленилась, сделала изрядный крюк и заехала в управление. Надеюсь, Лауринь окажется на месте, иначе я зря проделала лишний путь… Но он вроде бы собирался быть на службе весь день, так что я ожидала застать капитана в кабинете.

Передав поводья лошади подскочившему слуге, я вошла в здание, припомнила, по какой лестнице поднималась в прошлый раз… И в который раз поздравила себя с тем, что у меня настолько хорошая реакция, – накинуть скрывающее от чужих глаз заклинание я успела за мгновение до того, как меня смогли бы заметить.

Возможно, не имело смысла таиться, но… очень уж мне хотелось послушать, о чем говорят на лестничной площадке полковник Олвер и Лауринь, почему у полковника от негодования трясутся полные щеки, а у капитана лицо будто закаменело. Вернее, догадываться я догадывалась, но хотела услышать все собственными ушами.

Подойти поближе, когда вокруг снует столько народу, не проблема, оставалось только занять место у стены, чтобы никто не наткнулся, и прислушаться повнимательнее.

– Ваше поведение возмутительно! – рубил воздух ребром ладони Олвер.

– Я его таковым не нахожу, – отвечал Лауринь.

– Вы не имели права без моего ведома привлекать к расследованию посторонних людей! – Полковник начал багроветь. Как бы с ним удар не приключился! – Что это за самодеятельность?!

– Я полагал, что дело не терпит отлагательств. – У Лауриня губы свело в тонкую линию, а уж таким взглядом – только броню плавить! – Господин полковник, вы требовали обеспечить результат в кратчайшие сроки, и я предпринял к этому необходимые меры. Вам как нельзя лучше известно, что привлечение судебного мага…

– Что, что вы хотели найти с помощью мага?! – рявкнул Олвер. – Дело фальшивого ара не стоит, а вы ковыряетесь, как… – Полковник явно проглотил просторечное выражение – все-таки с подчиненным разговаривал, а не со слугой. – Так чего вы намерены были добиться с помощью мага?

– Возможно, дама подверглась некому воздействию, – Лауринь деликатно опустил имя нейры, – которое и заставило собаку броситься на нее. Я обязан был проверить, господин полковник.

«Хорош! – невольно восхитилась я. – Врет в лицо начальству и не краснеет!»

– Проверили? – спросил тот уже тише.

– Так точно, господин полковник, – кивнул капитан. – С этой точки зрения все в полном порядке. Таким образом, версия о покушении…

– Что вы заладили – покушение, покушение! – снова взорвался Олвер. – Кому нужно было покушаться на столь достойную даму? Преступная халатность, небрежение, вот и все! Вы, в конце концов, чем занимаетесь? Ищете доказательства вины подозреваемого или пытаетесь его оправдать?!

«Именно этим мы и занимаемся», – могла бы я сказать, но промолчала, разумеется.

– Я обязан рассмотреть все возможные версии, – холодно ответил Лауринь. – Господин полковник, если вы полагаете, что я не справляюсь со своими обязанностями, то…

Олвер поднял руку, заставляя его замолчать.

– До сих пор вы ни разу не давали мне повода усомниться в своих способностях, – произнес он. – Однако, кажется, я переоценил вас.

Лауринь упрямо вздернул подбородок, глядя на полковника из-под полуопущенных ресниц.

– Вы мечетесь из стороны в сторону, – продолжал тот, – вместо того чтобы закрыть дело, в котором, по сути, нечего расследовать! Привлекаете мага, хотя в этом нет никакой необходимости… Между прочим, пострадавшая жаловалась на эту… даму, – добавил полковник, скривившись. – По ее мнению, та вела себя совершенно недопустимо! Вы же могли бы объяснить стороннему специалисту, кто такова пострадавшая и как следует с нею обходиться!

– Позвольте, господин полковник, – Лауринь внезапно улыбнулся, и улыбка вышла такой, что… Вряд ли кто-нибудь захотел бы получить в свой адрес подобную! – Вероятно, вы позабыли, но госпожа Нарен – лицо, облеченное доверием Его Величества, – снова этот ледяной тон, безукоризненно вежливый, до того вежливый, что это само по себе кажется оскорбительным. – Насколько мне известно, никаких нареканий к ее работе либо методам работы Его Величество и многие высокопоставленные персоны никогда не высказывали. Возможно, пострадавшей показалось? Такое потрясение, знаете ли…