Записки практикующего адвоката.

Наконец судья вызвал нас и огласил постановление о прекращении дела и передаче подсудимого на поруки трудовому коллективу.

- И что это значит? - недоуменно поинтересовалась гномка.

Вопросы суду задавать нельзя, но судья Дроггсон соизволил ответить. - Это значит, что, по моему мнению, действия подсудимого не наделены общественной опасностью. Я думаю, что это был единичный факт и не считаю его сводником или сутенером. В связи с этим я закрываю дело и передаю подсудимого на поруки для контроля. Понятно?

Гномка согласно кивнула и вскочила с места.

Не скажу, чтобы это была полная победа, но в сложившихся обстоятельствах такой результат был прекрасным. Того же мнения придерживался и клиент, которого заметно потряхивало от всех переживаний.

Радости клиенту добавило то, что его драгоценная Ларрия со слезами на глазах кинулась ему на шею и умоляла простить за колебания. Судья Дроггсон даже соизволил улыбнуться, наблюдая эту умилительную сцену.

Совершенно счастливый Саградд Торрсон нежно обнимал свою невесту, а она что-то ему торопливо объясняла.

И тут я поймала краем уха смутно знакомое имя и прислушалась повнимательнее к ее взволнованной речи.

- Мне Оргадд Латтсон сказал, что ты преступник. Он говорил, что ты сутенер, нехороший гном и вообще меня не достоин. Я не верила, но тогда он позвонил тому следователю, и тот все нам с отцом рассказал. Я думала, что ты меня не любил, я вообще не знала, что и думать! - она всхлипнула, и жених немедленно принялся ее утешать.

А я вспомнила, откуда мне знакомо это имя. Оргадд Латтсон работает следователем в одном из РОВД Альвхейма. Не в моем районе, но пару раз я с ним пересекалась. Связи у него наверняка были, так что организовать эту историю Оргадд Латтсон вполне мог.

- Скажите, а откуда вы знаете Оргадда Латтсона? - поинтересовалась я у гномки.

- Так он мой давний поклонник, - удивленно объяснила она. Ларрия Доринсон даже попыталась вежливо обернуться ко мне, что у нее плохо получилось, поскольку она и не подумала при этом выбраться из объятий любимого. - Я Саградду не говорила. Это было еще до того, как мы с ним познакомились. Он просил моей руки, а я отказала. Но мы вроде бы друзьями остались.

- Сомневаюсь, что это можно так назвать. - Усмехнулась я. - Ведь это именно он и устроил вашему жениху уголовное дело.

Все сходится просто идеально. Очень специфическое дело, организовать обвинение по которому посторонний точно не мог. Да и беседа со следователем прекрасно вписывалась в эту схему. Оргадду Латтсону нужно было убрать соперника, причем так, чтобы его никто в этом не заподозрил. Обвинение в сводничестве гарантированно смешало бы с грязью моего клиента в глазах его невесты, и таким образом, путь к сердцу девушки становился совершенно свободным. Конечно же, милиционер не преминул бы утешить расстроенную гномку.

Ну что же, все хорошо, что хорошо заканчивается. Пусть это банально, но совершенно справедливо.

Мечта российских врачей - чтобы бедные никогда не болели, а богатые никогда не выздоравливали. ( Михаил Задорнов )

Почему-то весной время мчится очень быстро. Не успеешь оглянуться, и набухшие почки сменяются цветами, а вскоре и листьями. Пройдет еще совсем немного времени, и вот на улице уже лето. Большинство людей почему-то питают нежное пристрастие именно к жарким летним дням, а вот я по-настоящему обожаю весну. Когда в воздухе будто разливается предчувствие, что вот-вот родится новый мир, чистый и прекрасный, и начнется новая жизнь. Период обновления и радости, время ярких красок и пьянящего ветра. Как же я люблю весну!

Вот и эта весна вызывала в душе беспричинную и бесшабашную радость. Счастье просто жить, дышать, искренне смеяться в улыбающееся небо… Весна…

Радость несколько подпортило то, что мне по-прежнему приходилось придерживаться диеты. Впрочем, люди привыкают ко всему. Я постепенно смирилась с урезанным рационом и начала азартно подсчитывать тающие килограммы. Но для стройной фигуры предстояло самое страшное испытание - наступающие праздники.

На меня неумолимо надвигался день весеннего равноденствия. Сам праздник просто прекрасный - официальное начало весны, торжество земли и обновления. Однако праздники - это накрытые столы и всякие вкусности, без этого ни одно торжество не обходится. Но что поделаешь, не отказываться же совсем от праздников! Так что я решила считать это форс-мажором и гулять с чистой совестью.

Немного подпортил ожидание праздника звонок Шемитта накануне. Нет, дракон не устроил мне скандал, а всего лишь предложил провести с ним день весеннего равноденствия. Причем сказано это было так, будто мы просто долго не виделись, а теперь выдалась чудесная возможность встретиться.

На несколько мгновений я просто потеряла дар речи.

Шемитт вел себя так, словно мы поспорили из-за пустяка, и я должна это понять, одуматься и броситься ему на шею. И меня это, откровенно говоря, раздражало. Я что, малый ребенок, чтоб дуться, а потом мириться, как ни в чем не бывало?

Но объясняться с драконом было глупо, а потому я лишь вежливо отказалась от приглашения, сославшись на имеющиеся планы, и поспешила закончить разговор.

Как ни странно, но я даже не стала переживать из-за этого разговора. Все это в прошлом. Я не готова платить за эти отношения такую цену, вот и все. Слишком дорогой товар оказался, мне не по карману.

Впрочем, все это уже не имеет никакого значения. Я устала от всех этих волнений и переживаний, мне не хочется вновь бередить свои раны.

А весна манила за собой и ласково нашептывала, что все еще впереди, и обещала, что все будет хорошо. Но даже весна не бывает без проблем и сложностей.

Вышло так, что день весеннего равноденствия я праздновала с Инной. Родители уехали с визитом к своим давним друзьям, подруги разошлись по гостям, и альтернативы у меня не было. Но я не жаловалась - с Инной мне всегда было хорошо. Инна тоже в этот праздник осталась одна: ее муж, Максим, уехал в командировку и должен был вернуться только через три дня. До родов Инне оставался еще месяц, так что Максим торопился закончить все свои дела до этого знаменательного события.

В общем, мы неплохо посидели, хотя, конечно же, пить сок вместо вина было не очень интересно. Но в положении Инны алкоголь запрещен, так что пришлось смириться. Не пить же мне вино одной!

Я уговаривала подругу остаться с ночевкой, а она отнекивалась и утверждала, что хочет домой. Но в конце концов я уговорила Инну остаться. И слава богам, что она осталась! Потому что часов в двенадцать, когда я уже засыпала, подруга постучала ко мне в спальню и растерянно сообщила, что у нее, кажется, отошли воды.