Вячеслав Шалыгин - Формула Вечности

За размышлениями и очередным бокалом вина тридцать минут вынужденной паузы пролетели незаметно. Первым, как и следовало ожидать, прибыл Джонатан. Если честно, бригадир на это и рассчитывал.

– Есть новости? – предлагая будущему Смотрителю расположиться в кресле, спросил Островский.

– Есть, но сначала вы. – Джонатан жестом отказался от предложенного вина.

– Я, – бригадир кивнул. – Хорошо. Я раскопал довольно занятную историю всего-то сорокалетней давности, причем живой свидетель будет здесь с минуты на минуту. Естественно, история относится к нашей текущей теме, как я тебе и обещал по телефону.

– Заинтриговали, – Джонатан подпер кулаком подбородок. – Я весь внимание, бригадир.

– Ты наверняка припомнишь эту историю, если напряжешься. Во время одной локальной войны в тылу противника действовал отряд, в котором работал военный советник из Союза. На самом деле это был Хамелеон. А в лагере противника трудились двое Вечных. Учуяв врага, они убедили начальство обработать местность химикатом «agent orange» и провести рейд, но результата не добились.

– И тогда была проведена обработка базы партизанского отряда напалмом, – Джонатан кивнул. – Действительно припоминаю. Вьетнам, семьдесят второй год прошлого века. В огне погибли все без исключения партизаны, был среди прочих и труп белого чужака. Но вскоре командовавших операцией Вечных нашли мертвыми в Сайгоне. Цех решил, что Хамелеонов было двое, но тщательные поиски второго ни к чему не привели.

– Именно так все и было, – согласился Островский. – А поисками командовал мистер Энди Марч, который сейчас едет сюда.

– Все понятно, – Джонатан снова кивнул. – Кроме одного – что вы увидели странного в этой истории? Хамелеон или Хамелеоны сделали свое грязное дело и растворились. Все в рамках. Даже то, что они работали группой. Такое случается редко, но случается.

– Кое-что странное в истории все-таки имеется, Джонатан. В первую очередь это отчеты мистера Энди Марча. В первом он уверенно докладывал, что взял след и даже почти вошел с врагом в контакт, во втором он утверждал, что враг недосягаем, а в третьем – что его не существовало вовсе. Вот такой разброс. От за здравие до за упокой. Не странно ли?

– Да, есть такое дело. Но ведь двое Вечных погибли. Каким образом?

– Этот вопрос задали и мастера. Ничего вразумительного Мартов не ответил. Наплел каких-то небылиц и попросил отвода. Его перевели на другой участок, а невнятный отчет номер четыре даже не стали прилагать к делу. После Мартова в Сайгоне работал я, но к тому моменту все следы безнадежно остыли, и дело было прикрыто.

– Замяли для ясности, – Джонатан усмехнулся. – Узнаю мастерский почерк. Кто командовал в то время юго-восточным отделением? Не Чесноков, случайно?

– Нет, отделение Цеха уже тогда возглавлял мастер Тонг. Но курировал расследование Шуйский.

– А вот на него не похоже. Он был настойчив в таких делах до упрямства. Странно.

– Собственно, о чем я и говорил. Интересная информация?

– В целом да, но что вы увидели в ней такого актуального? Один из многочисленных эпизодов. За века противостояния Вечных и Хамелеонов их наберется не одна сотня тысяч. Чем он, по-вашему, походит на текущее дело?

– Тем, что по ряду косвенных признаков можно с уверенностью сказать – враг был один! Никакой диверсионной группы, никаких подстав и отвлекающих маневров не было. Он действительно погиб в залитом напалмом лагере, а через сутки пробрался во вражеский штаб и уничтожил двоих парней из Цеха. Такой вот парадокс. Вот и получается, что наши агенты, а затем и Мартов, скорее всего, наткнулись на особо ядовитого Хамелеона – неуловимого и неуязвимого. Мы ведь ищем именно такого?

– Да, вы правы: он неуловим, поскольку невидим, как и все Хамелеоны, и неуязвим, поскольку может погибнуть только от руки сородича. Но друг на друга они не охотятся. Подходит. Надо поговорить с Мартовым.

– Именно так я и подумал, когда решил вызвать его сюда. – Островский взглянул на часы. – Остается дождаться, когда его величество изволят прибыть.

– Уже прибыли, – в кабинет без стука ввалился адвокат.

Выглядел он препаршивейше. Суточная щетина, стеклянный взгляд, всклокоченные волосы, мятый костюм и несвежая сорочка – все говорило о том, что адвокат пошел вразнос. Раньше за ним такие грехи не числились, но раньше все было по-другому. Теперь изменились и обстоятельства, и люди. Обидно, что в худшую сторону.

– Здравствуй, Андрей, – бригадир окинул товарища скептическим взглядом. – Праздник отмечал или, наоборот, с горя такой… непрезентабельный?

– День памяти жертв Хиросимы. – Адвокат плюхнулся в свободное кресло и вынул из кармана плоскую фляжку. – Как вспоминаю, каждый раз напиться хочется. Я ведь видел все своими глазами. На флоте тогда служил. Мы за сотню миль находились, да еще горной грядой были прикрыты, у острова Мисима стояли, но жахнуло так, что у нашего корабля едва все шпангоуты в трюм не осыпались.

– Уважительная причина, – без тени иронии согласился бригадир. – Кстати, в продолжение темы военных действий. Что тебе говорит такое сочетание: Сайгон, тысяча девятьсот семьдесят второй, штаб оккупационных войск.

– Мы не называли наши войска оккупационными, – Мартов скривился. – Мы Вьетнаму демократию и порядок принесли. Как обычно. Но, если по теме, был я там в семьдесят втором, не отрицаю, по линии военной прокуратуры. Дело о продаже оружия в Лаос раскручивал. Серьезно тогда досталось некоторым чинам. Ну, и мне тоже отдача прилетела, да прямиком в лоб, от околовоенной мафии. Пришлось как бы умереть и посмертно эмигрировать в Россию. Надежнее спрятаться в то время было просто нереально. С тех пор здесь и застрял. А что вас конкретно интересует, бригадир? Цеховых дел я тогда почти не вел, так, по мелочи.

– Вот эта мелочь и интересует, например «Сайгонский инцидент». Припоминаешь? Хамелеон умер, но на следующий день Цех недосчитался двоих бойцов. Тогда решили, что Хамелеоны действовали группой, верно?

– Ну да, – Мартов отхлебнул из фляжки. – Официальная версия. Все честь по чести. Одобрена Советом и сдана в архив.

– А теперь расскажи, как было на самом деле.

– Так, наверное, и было, – Мартов пожал плечами. – Откуда мне знать? Я это дело не вел, только курировал.

Островский с Джонатаном переглянулись. Адвокат, конечно же, знал о деле практически все и просто набивал себе цену. От Островского и Джонатана требовалось только решить, по карману ли им эта цена. Джонатан едва заметно кивнул. Бригадир, как бы соглашаясь с ним, вздохнул и, обернувшись к Мартову, твердо посмотрел ему в глаза.

– Дело серьезное, Андрей. Очень серьезное. Если хочешь в нем участвовать, ты должен знать три вещи. Я не могу обещать тебе высокую награду, даже не могу гарантировать, что ты выживешь, если присоединишься к нашей команде. Второе – тебе придется лгать, если потребуется, даже мастерам Совета. И третье… ты должен быть адекватен. С коньяком и паршивым внешним видом тебе придется завязать.