Виталий Романов - Элитная кровь

И достает телефон. Как водится, зрители в партере замерли в ожидании развязки. А блонди, дозвонившись до бойфренда, в красках, со слезой в голосе поведала, как зверски ее кинули. Все рассказала и телефон в режим громкой связи переключила. Мол, слушайте, дебилы, что сейчас будет.

А оттуда… Оттуда, из трубки, сначала тяжелый вздох послышался, а потом парень ее устало-обреченным голосом говорит: «Стой там и жди! Сейчас я тебе лопату привезу!»

Техники мойки заржали, один даже выронил недокуренную сигарету, схватился за глаза, вытирая слезы. А Сергей Поздняков смотрел на людей и не смеялся. Он не мог – никак не мог – почувствовать себя частью обычного мира, полного бытовых неурядиц и мелких драм. Авария на Петербургском шоссе изменила его жизнь. Что это было? Страх заразиться чем-то опасным или что-то иное?.. Сергей силился, но не мог понять.

Стало грустно, невыносимо грустно. Поздняков смотрел на гоготавших людей и не слышал их смеха. Похоже, охранник уже рассказывал другую байку, но теперь у него словно бы выключили звук. Поздняков видел движущиеся губы парня, видел улыбающиеся лица слушателей, но при этом будто находился в другом измерении.

В его организме что-то произошло. Что-то странное, непонятное. Если бы Сергея спросили, что у него болит, что ему не нравится, – он не смог бы ответить. Сам не знал. Просто все стало другим, и он это чувствовал.

Поздняков достал из кармана мобильник. Отыскал нужное имя.

– Аленка! – сказал он в трубку, пытаясь казаться веселым. – Привет, милая! Как ты? Как у нас дела?

Выслушал ответ.

– Я тоже скучаю, радость моя. Очень. Нет, пока не приеду. У меня проблема. С утра возвращался в город, от Сашки. Попал в аварию, такие дела… Что? Цел. Нет, с машиной все в порядке. Да нет! Не переживай, я… я в норме. Ничего не сломано, все цело, на месте. Просто две машины, что передо мной – всмятку. Три трупа. Одного водилу из кабины выпиливали, у меня на глазах. Да ладно тебе, Алька! Говорю же, все в порядке! Честное слово! Клянусь, ни царапины… Нет, пока не приеду. И ко мне приезжать не надо. Потом, позже. Хорошо? Не переживай. Скажи Гошке, пусть сам командует сегодня. Ну все. Все! Ну, целую!

Он спрятал трубку в карман, посмотрел на индикаторы-светофоры. Там по-прежнему горели красные огни, машина все еще находилась в работе. Сергей попросил отмыть ее тщательно, сделать не экспресс, а полный комплекс. Все так же улыбались техники, слушая охранника. Все так же размахивал руками парень, выливая на головы спутников бесполезный словесный поток. Обычная жизнь. Мелкие драмы. Бытовые неурядицы. Смех сквозь слезы.

Сергей достал из заднего кармана потертую записную книжечку, пролистнул те страницы, которые успел прочесть раньше.

«…Говорят, несколько лет назад здесь была военная база. Радиолокаторы из кольца ближней защиты Москвы. Или как там все это называется? Я не специалист в радиотехнике или ПВО, не ведаю, как описать…

Похоже, не врут. Действительно, очень похоже на военный городок. Одноэтажные домики. Наверное, раньше были казармы… Вся территория базы разделена на две части. Одна, большая, для нас, подопытных кроликов. Это шутка такая. Ярес прикололся, выпуская меня в «загон». Вторая часть – поменьше. Удивительно, там все то же самое – домики-казармы, примерно такая же баскетбольная площадка. А еще – теннисные корты. И два футбольных поля. У них – большое, у нас – маленькое. А в остальном половины лагеря здорово похожи друг на друга.

Хотя есть одно отличие – большие белые купола. Не знаю, что это такое. Очень напоминает половинку обычного футбольного мячика, которую положили на землю… Еще когда подъехали к воротам, что делят лагерь на две части, спросил у Яреса про эти белые полусферы. Тот криво усмехнулся. Говорит, раньше под ними стояли секретные военные радары. Они следили за пространством вокруг столицы, защищали от чужих самолетов и ракет.

Я, конечно, не утерпел, поинтересовался: что под куполами ныне? Понятно же, что теперь никаких радиолокаторов тут нет. Начальник службы безопасности (теперь я знаю, что Ярес – начальник службы безопасности) опять ухмыльнулся и сказал, что мне лучше пока не знать, что под куполами… До чего отвратительным иногда становится лицо Яреса…»

Сергей вдруг вспомнил качков с неприятными рожами, которые рыскали на месте аварии, будто стервятники. Вспомнил амбала, что сфотографировал его, Позднякова. И забрызганный чужой кровью «Мерседес». Внутри заныло (уже в который раз за день!) от неприятного предчувствия.

Поздняков будто снова увидел момент, за несколько секунд до аварии. Серый «Лексус» резво катит на гору. Навстречу ему, из-за гребня, вылетает черная «Волга» с помятым бампером и разбитыми фарами.

С разбитыми фарами. Машина, на которой сломя голову несся куда-то Владлен Завацкий, была повреждена до столкновения с «Лексусом». Почему он, Поздняков, неглупый человек, только сейчас вспомнил, подумал об этом?! Нет сомнений, черная «Волга» что-то таранила. До того, как – на беду – повстречала «Лексус». Откуда же вырвался Владлен Завацкий, бывший главный инженер строительного треста, получивший на зоне кликуху «Инженер» и затем оказавшийся на странной базе?

Вне всякого сомнения, здесь какая-то тайна. Какая-то нехорошая тайна, к которой он, Сергей Поздняков, случайно прикоснулся. Слава богу, те амбалы не знают, куда пропала записная книжка Завацкого. А то… не ровен час… и от СПИДа не довелось бы умереть. Контрольный выстрел в голову – и даже анализы крови делать не надо. Просто незачем…

«…В общем-то, нормальный городок. У каждого из нас – своя комната. Не очень большая, но жаловаться – грех. После камеры и лагерного барака – просто глупость жаловаться. Особенно после общения с Чириком и Куцым. Здесь гораздо спокойнее. Завтрак, обед и ужин – по распорядку. Однако никто не заставляет мочиться по команде и ложиться спать по команде.

Я могу довольно свободно перемещаться по отведенной «кроликам» территории, играть в футбол, баскетбол или шахматы. Читать книги. Сидеть на крылечке и смотреть в небо. Если не обращать внимания на ряды колючей проволоки – можно поверить, что все хорошо.

Да! Кстати! Забыл сказать. Вся территория нашей базы обнесена двумя рядами колючей проволоки. Я спрашивал у коллег по «загону» (нам ведь не запрещено общаться друг с другом), говорят, система защиты периметра – многоуровневая. В смысле, на трехметровом заборе – колючая проволока, а в ней пропущены какие-то электрические провода. Не очень понял. По слухам, если человек оказывается на маленьком расстоянии от этих штуковин – электромагнитным импульсом сводит мышцы.

Вокруг базы два бетонных забора, а вокруг нашего «загона» еще три защитных периметра. И три разделителя от той части базы, где обитают сотрудники лаборатории.