Лиза Розенбеккер - Проклятие музы [litres]

Рядом с ней шла молодая девушка с рыже-каштановыми волосами в черной футболке. В одной руке у нее был стаканчик для кофе из бамбука, на котором красовался принт с миньонами, в другой руке она держала планшет и что-то читала.

Миссис Пэттон заметила нас и целенаправленно двинулась в нашу сторону. Когда она увидела меня, ее глаза округлились. Мне хотелось спрятаться за Ноя, но он мягко подтолкнул меня вперед, оставив руку на моей спине. Он вернул мне баночку в руки, и я была рада, что могу держать ее, потому что ноги уже подкосились.

– Мисс Белл, какая приятная и неожиданная встреча, – поприветствовала меня директор. Раньше от нее подобные слова звучали с презрением, но сегодня это прозвучало по-настоящему, и она даже улыбнулась.

Я откашлялась.

– Очень рада снова видеть вас.

– Мистер Карвер, неужели вы проводите экскурсию раньше информационной встречи? – Миссис Пэттон поставила руку на бедро.

– Извините, миссис Пэттон, но я бы хотел для начала убедить Райли поступить в академию. Я думал таким образом заложить основу. Может быть, Малу сможет мне помочь с этим?

Я посмотрела на девушку, стоявшую рядом с руководителем управления. Это была она – Малу Уинтерс, которой удалось получить допуск в академию для всех детей Книрила. Она широко улыбнулась и протянула руку. Эти глаза… Я их уже где-то видела. Или?

– Рада с тобой познакомиться, Райли! Если у тебя есть вопросы, ты можешь обращаться ко мне в любое время.

Я пожала руку.

– Спасибо. Сейчас я под таким впечатлением, что мне ничего не приходит в голову. Если это изменится, я обязательно воспользуюсь твоим предложением.

Она отпустила мою руку и, сощурив глаза, стала меня рассматривать.

– Мы раньше случайно не встречались? Мне знакомо твое лицо.

– Мне тоже твое. Только я не могу вспомнить… Секунду. Ты же часто заходишь в «Heartbreak Hotel», не так ли?

Ее лицо засветилось, она кивнула.

– Верно! Ты подрабатываешь там официанткой! Я обожаю ваши панкейки.

– Не только ты, – ответила я.

Малу подняла стакан и подбородком указала на мою колу.

– Но это не единственное наше сходство. Ты тоже любитель кофеина?

– К сожалению, да.

Миссис Пэттон сказала:

– Пока это остается единственным пороком, я не вижу никаких проблем. – Она оглядела меня строгим взглядом, который напомнил мне о ее прежней сущности. – Я надеюсь, вы провели работу над ошибками, мисс Белл. Как и я. В будущем я больше не потерплю таких проступков. Если до меня еще раз дойдет слух, что вы снова устраиваете хаос в Литерсуме, я буду вынуждена отозвать высланное приглашение в академию. Мне бы хотелось, чтобы этого не потребовалось. – Когда она произносила последнее предложение, ее голос и выражение лица стали мягче. Однако обращение было четким и ясным. Она знала все о моих экскурсиях для людей под видом имитированных книжных миров. Малу была сбита с толку и смотрела то на меня, то на миссис Пэттон, то на Ноя, затем опять на меня. Ком в горле не позволил мне ничего ответить.

Давление пальцев Ноя на мою спину усилилось, когда он ответил за меня.

– Такого больше не повторится.

– Хорошо. – Миссис Пэттон кивнула. – Тогда позволим вам продолжить экскурсию, нам с мисс Уинтерс еще необходимо кое-что сделать. Надеюсь, до скорого, мисс Белл. Мистер Карвер.

– Пока. – Малу на прощание подняла стаканчик и бросила на меня взгляд а-ля «ты обязательно должна мне когда-нибудь рассказать, что это все значит». Я ответила ей, подняв баночку колы. Как только обе исчезли за углом, я сделала большой глоток, чтобы проглотить ком в горле и избавиться от тяжести в груди. Рука Ноя скользнула по моей спине. Он нарисовал пальцами восьмерку, отчего по телу пробежали мурашки, мне хотелось прижаться к нему. Мурашки бежали по рукам, и я была рада, что на мне любимый свитер с длинными рукавами.

– Не принимай ее слова близко к сердцу. Тебе нечего бояться.

– По крайней мере до тех пор, пока я что-нибудь не испорчу. – Мой голос дрожал, но я не могла сказать, было это от волнения или от возбуждения. Возможно, от того и другого. Пальцы Ноя резко остановились, когда до него дошло, что он делает. Быстрее, чем мне бы хотелось, он убрал пальцы и спрятал руки в карманы брюк.

– Что скажешь, если мы… – Ной остановился. Его взгляд преобразился, радужки мерцали. Над ними расстилались волнистые полосы. Он моргнул, и они исчезли, тогда он прижал руку к виску. – Не возражаешь, если мы пойдем в мою комнату? Я боюсь, что сейчас начнет рождаться идея.

– Конечно. – Непривычно молчаливый Ной вел меня в другое крыло академии, туда, где находились спальни. Там были также общие помещения, напоминавшие большие гостиные, и несколько маленьких кухонь. Создатели и музы проживали в отдельных комнатах, которые были оснащены собственными ванными.

Комната Ноя была выкрашена в белый цвет и обставлена мебелью цвета березы. Я сразу поняла, какой у него любимый цвет. На кровати было заправлено темно-синее постельное белье, диванные подушки и подушки на стульях тоже были синего цвета, а также различные предметы, расставленные по комнате. У него даже было комнатное растение, которое выглядело вполне здоровым. Под моей опекой оно давно бы уже погибло. Благодаря серому ковру с длинным ворсом на полу и большому количеству фотографий и постеров на стенах в комнате царил уют, которого я – спасибо предрассудкам – не ожидала увидеть в мужской комнате. Кроме того, она была очень чистой, что заставило со стыдом вспомнить о моей квартире.

Ной опустился на диван и положил голову на руки.

– Я могу тебе как-то помочь? – спросила я. Он покачал головой и скорчил лицо от боли. – Это твое обычное состояние или мне позвать кого-нибудь?

– К сожалению, вполне нормальное. – Ной стал делать глубокие вдохи и снял куртку. Я села рядом с ним и начала гладить его по спине, казалось, он даже не замечает этого. Затем он внезапно успокоился, но всего лишь на пару секунд. Когда он обратился ко мне, его голос прозвучал хрипло:

– Ты могла бы принести мне воды из кухни?

Я вскочила.

– Конечно. Я быстро. – К счастью, я запомнила дорогу до кухни.

Скрепя сердце я оставила Ноя одного. Он стал совсем бледным, а боль в его глазах терзала мне душу. Мои крадущие идеи поцелуи, может, и были для других кошмарным сном, мне они, по крайней мере, не приносили никакого вреда. Неужели Ною было так плохо каждый раз, когда в нем рождалась идея? Как он с этим справлялся?

Я быстро побежала по коридору на кухню, мимо которой мы проходили, направляясь в комнату. Там не оказалось никого, кого удивило бы мое появление. После недолгих поисков я нашла стаканы в подвесном шкафу. Я наполнила один из них водой и направилась обратно так быстро, как только могла, держа в руке стакан, полный воды.