Лиза Розенбеккер - Проклятие музы [litres]

Я фыркнула.

– Она оставила меня в беде, а не наоборот. Она пыталась исправить ситуацию деньгами. У нас не было ничего, Ной, совсем ничего, когда мы жили с матерью. Только мы вдвоем, и этого было достаточно. Мне нужна была она, а не деньги или еще что-то. И я думала, она считает так же. Мне больно от того, что для нее все оказалось иначе. Ей не хватило меня. И всегда будет не хватать. – Слезы выступили на глазах. Нет, я не могла сейчас разрыдаться.

Грудь Ноя поднялась и быстро опустилась, лицо скривилось. Я не знала, обижался ли он, и если да, то на кого. Прежде чем я начала его успокаивать, он сделал шаг и остановился очень близко ко мне. От его запаха у меня перехватило дыхание. Он вытянул руки и положил их слева и справа от меня на дверной проем. Не для того чтобы преградить мне путь, а чтобы создать этот надежный пузырь, в котором были только мы вдвоем. По крайней мере, он оказывал на меня именно такой эффект, я доверяла ему.

– Одной тебя достаточно, Райли. Не выдумывай, – тихо, но решительно сказал он, будто не принимал возражений. Его голос был таким теплым, таким честным, что из уголка глаза выкатилась слеза. Я спешно вытерла ее рукавом.

– Спасибо, – ответила я хриплым голосом.

Ной смотрел на меня так пристально, что мне даже стало неприятно. Но я не отводила взгляд: его глаза были слишком красивы.

– Ты простишь ей это? – спросил он.

– Думаю, нет.

– Но ты попробуешь?

– Ты думаешь, это что-то изменит?

– Да. Даже если ты не хочешь с ней больше говорить, твои чувства будут стоять у тебя на пути, пока ты не переборешь это.

– Я всего лишь осторожна, – ответила я.

– Ты пренебрежительна и упускаешь шансы, потому что не хочешь никому доверять. Тебе не стоит бежать от самой себя.

Я хотела возразить ему и уже открыла рот, чтобы защитить себя, но тут же его закрыла. Он был прав. К сожалению. Я издала длинный вздох.

– Я ненавижу тебя, Ной Карвер.

Он ухмыльнулся.

– Я тебя тоже.

– Ты возненавидишь меня еще больше, когда я сделаю кое-какое предположение.

Он поднял брови, уголки рта приподнялись от удовольствия.

– Стало интересно.

Я оттолкнулась от двери так, что наши носы практически соприкоснулись. Мои плечи касались его мускулистых плеч, Ной тоже придвинулся ко мне. На мгновение его глаза увеличились, затем он взял себя в руки. Его мышцы напряглись, дыхание стало глубже.

– Ты устроился на работу в разведгруппу потому, что хотел отвлечься, хотел сбежать подальше от этих людей, которые не воспринимают тебя всерьез. Таким образом ты можешь избежать с ними конфронтации. Не так ли?

Скулы Ноя дернулись. Я попала в яблочко. Он кивнул.

– Предложение: я еще раз поговорю с музами и создателями, а ты попытаешься простить сестру. Может быть, вместе у нас получится переступить себя. – Он немного увеличил расстояние между нами и протянул руку, чтобы я пожала ее. Я взяла его руку, и когда наши пальцы соприкоснулись, по телу расплылось прекрасное чувство. Только тогда я поняла, на что согласилась. Я даже не подумала об этом. Но сейчас было уже поздно.

– Договорились.

– Пуаро, – сказал Ной, повернувшись в сторону кровати, но не отпуская меня. Кот поднял голову и посмотрел на нас настороженными глазами. – Ты свидетель этого соглашения.

– Мяу, – ответил кот и поднялся. Он выгнул спину и потянулся, затем грациозно сел на одеяло и замер как статуя.

– Теперь ты не можешь разочаровать нас двоих, – сказал Ной. Он в последний раз сжал мою руку и отпустил ее.

– Я попробую.

В смешанных чувствах я пришла домой. До этого момента день был действительно прекрасным, но бабочки в животе от мыслей о Ное немного пугали меня. Я не была ни глупой, ни наивной и точно знала, откуда взялось это ощущение. Мне нравился Ной. Очень. Но это было именно тем, что нажимало тревожную кнопку в голове. Во-первых, потому что я его практически не знала и не была уверена, как будут развиваться наши отношения, когда в академии возобновятся занятия и он окажется в окружении других создателей. Антимузы имели дурную славу, и сдавалось мне… Будет видно, смогу ли я отпустить Ноя. Во-вторых, я знала, что представляла опасность сама для себя. Хотя я уже и пережила подростковый возраст, гормоны могли снова сойти с ума и повлиять на ясность ума и принятие решений. В самом худшем случае я не смогу больше полагаться на саму себя. И что мне делать?

Я быстро переоделась, прежде чем отправиться в закусочную. У меня еще оставалось немного времени, поэтому я заглянула в магазин. Лорен была первой и до сегодняшнего дня единственной, кому я рассказала о своей обиде на сестру. Она видела меня в тот момент, когда я впервые опустилась на самое дно. Для меня было важно услышать ее совет. Ной был прав, это я понимала, но хотела послушать мнение еще одного человека.

Сотрудницы магазина поприветствовали меня и отправили в молодежный отдел. Там я нашла Лорен, заполнявшую пустые места на полках новыми написанными на бумаге жизнями. Даже на столе с новинками, который мы оформляли вместе, оказалось несколько пустых мест. Книги, казалось, продавались хорошо, и это меня радовало.

Лорен была настолько погружена в работу, что заметила меня, только когда я остановилась от нее всего в двух шагах и произнесла ее имя.

Она повернулась и положила руку на грудь.

– Боже, Райли, ты меня напугала. – Несколько прядей волос свисало у ее лица, и она заправила их за уши. Под глазами образовались темные круги, а блеск в глазах стал слабее, чем обычно.

– У тебя все хорошо? – спросила я.

Она поморгала.

– Конечно. Просто в последние дни я мало спала. Так много классных книг, которые мне нужно было прочесть. Ты же знаешь, я не рекомендую то, что не пропускаю через себя. – Она махнула рукой. Но то, что отражалось на ее лице, не было усталостью. Ночи, которые она проводила с бумагой и чернилами, заставляли светиться ее на следующий день. Несмотря на красные глаза и слегка растрепанные волосы, она всегда сияла и улыбалась, выглядела уставшей, но счастливой. Сегодня же именно истощение тянуло ее плечи вниз и делало кожу бледной. И придавало глазам темный блеск, который я не могла распознать.

– Уверена? – Так быстро я бы не сдалась.

Она сощурила глаза и книгой показала на меня.

– Посмотрите-ка. Вот оно как. Обычно я единственная, кто не сдается, пока не напичкает собеседника своим печеньем. У меня правда все хорошо. Просто я очень устала. Да и книги были не очень занимательными. И только потому, что они стояли в списке бестселлеров, я была вынуждена их прочитать. Ведь если мне придется рекомендовать их… – Лорен отвернулась, пробормотав что-то себе под нос, словно забыла, что я здесь.

– Лорен, – снова сказала я, и она повернулась.