Галина Полынская - Час ночи

– Что там? Едем? – спросил Гера, когда Феликс опустил телефон.

– Не работают днем, поеду вечером.

– Со мной?

– С Никанором. А то по таким жидким приметам долго искать придется. Да и не уверен я, что в центре его так же Патриком зовут.

– Странно, что Краснов так плохо сумел его описать, будто видел один раз в жизни, да и то мельком. Он же бывший чиновник, а они обычно четко запоминают, с кем имеют дело.

– Чиновником он перестал быть. Теперь Краснов цветовод и четко запоминает цветы, а люди ему не особенно интересны.

– Понятно. Слушай, тот дядька, который в агентство к нам приходил недавно, как его?

–Травушкин.

– Он ведь тоже о каком-то психологическом центре рассказывал – сестра его посещала, да?

– Именно.

– Значит, мы на правильном пути! Куда теперь едем?

– В агентство.

К особняку агентства «ЭФ» Гера с Феликсом подъехали в тот момент, когда в калитку заходил капитан Мухин. Но увидав синий «Опель» и «АудиS8» цвета «Амулет», участковый вернулся обратно на дорогу.

– Стряслось опять что-то, Дима? – спросил Феликс, пожав ему руку.

– Да нет, просто заглянуть хотел, – ответил тот с тяжелым вздохом. – Может, новости у вас какие появились?

– Появились, Дима, появились, давай заходи. – Директор хлопнул его по плечу и направился к калитке.

Кивнув своим сотрудникам, по обыкновению коротающим время в секретарской, директор с участковым прошли в главный офис, где Мухин присел за стол Алевтины, а Феликс по обыкновению встал у окна.

– Выяснили мы причину – почему задыхались все эти люди.

Брови Дмитрия поползли вверх, он приоткрыл рот, намереваясь что-то спросить, но Феликс остановил его взмахом руки и продолжил:

– Но прежде чем я озвучу причину, хочу спросить: как ты относишься к колдовству? Ты в него веришь?

Дмитрий закрыл рот, глаза его округлились. С добрую минуту он таращился глазами-пуговицами на Феликса, затем протянул неуверенно:

– Да как сказа-а-ать… Наверное, что-то существует все-таки, но так чтобы прямо лично – не сталкивался. А причем тут колдовство?

– Эти странные убийства осуществлялись именно при помощи колдовства, поэтому и не обнаруживается у них видимых причин.

Глаза капитана снова сделались похожими на пуговицы, и Феликс крикнул в секретарскую:

– Гера! Подойди сюда вместе с телефоном своим!

Парень немедленно явился, и директор продолжил свой рассказ, доступно и коротко обрисовывая суть и принцип действия колдовского ритуала под названием «Лиана Стромболи».

– … и в конце прямо из гортани выходит стебель, душит человека, после бесследно исчезает, не оставляя следов, – закончил Феликс.

Дмитрий моргнул раз, другой, затем зачем-то пощупал свое горло и сказал:

– Дичь какая-то. В жизни не поверю, что такое возможно.

– Мы нашли лабораторию, в которой выращивают эту Лиану. Гера, покажи ему записи с фотографиями.

Парень кивнул, сунул смартфон под нос участковому и принялся демонстрировать материалы, сопровождая их короткими комментариями.

– Как только бутоны распускаются, люди умирают. Видишь, в каждом горшке чья-то фотография или вещь? Для чистоты эксперимента можно выяснить, кому что принадлежит, и убедиться, что колдовство работает.

– Убедиться каким образом? – проскрипел Мухин, словно у него напрочь пересохло в горле. – Посмотреть, как человек задыхается? Нет уж, спасибо. Ладно, допустим, верю. И где это помещение находится, где вы снимали?

– Недалеко от Ботанического сада. Но дело в том, что владелец занимается там важными и полезными делами – выращивает лекарственные растения для фармакологии и косметологии.

– Хреновые какие-то растения он выращивает!

– А это уже его дело – что выросло, то выросло. Даже если он там что-то и приколдовывает, что ты ему предъявишь? Ничего противозаконного он не делает, связать его деятельность со смертями никак не выйдет, доказательств нет.

Уйдя в глубокую задумчивость на пару минут, Дмитрий вынырнул обратно и спросил:

– А зачем он это делает? Вот это вот все к чему?

– Как мы поняли, он берет заказы, своеобразный наемный убийца.

У капитана отвалилась челюсть. Пока он переваривал очередную новость, Гера спросил Феликса, нужен ли он еще, и, получив отрицательный ответ, вышел в коридор.

На этот раз в глубокой задумчивости Дмитрий пребывал достаточно долго. Феликс молча стоял у окна, скрестив на груди руки, и ждал, не подгоняя его.

Наконец, Мухин поднял на директора туманный взгляд и тихо проговорил:

– А можно того, кто этим занимается, самого… ну это… устранить при помощи колдовства? Чтобы бардак прекратился, да и все?

– Ты понимаешь, о чем просишь?

– Вполне! – воскликнул Дмитрий, но тут же понизил голос: – Не может так дальше продолжаться, нельзя, чтобы народ пачками безнаказанно душился. Колдуна этого надо остановить. И если по закону к нему никак не подобраться, так пусть его же методами того, самого… справедливость восторжествует. Если для этого нанять кого требуется, то мы с Семенихиным и скинуться можем, конвертик занесем.

– Без конвертика обойдемся.– Феликс посмотрел в окно и снова перевел взгляд на участкового. – Ладно, Дима, я тебя понял. Посмотрим, что можно сделать.

– На связи в любое время дня и ночи, – кивнул Мухин и засобирался уходить.

Проводив участкового, Феликс сказал, что на сегодняшний день по текущему делу все свободны, кроме Никанора.

– Разнюхивать, чоль, опять надобно? – проворчал старик, выглядывая из кухни.

– Да. Тот же запах горелого кофе, только теперь так должно пахнуть от какого-то одного конкретного человека.

– Эх! Ерундово дело! Нам чаво бы посложнее! – Старик махнул рукой и скрылся из виду.

– В полшестого выезжаем, будь готов!

–Усегда готов! – донеслось из кухни.

Хоть и выехали Феликс с Никанором с приличным временным запасом, но вечерние пробки внесли свои коррективы, и они едва не опоздали к началу работы центра.

«Ипнос» располагался в современном здании из стекла и бетона, которое вместе с ним делила детская коррекционная школа, парикмахерская и турагентство.

Информационная стойка в вестибюле гласила, что общий ознакомительный сбор учеников психологического центра состоится на втором этаже в кабинете двести шесть.

– …опоздавшие не допускаются, – вслух прочитал Никанор Потапович. – Гляди, оно как строго, аж боязно.

– Мы-то опаздывать не собираемся. Идем.

Феликс направился к лестнице, а старик сдернул с головы картуз, пригладил растрепанные кудри и поспешил за ним.

Кабинет двести шесть оказался просторной аудиторией, оборудованной как небольшой актовый зал: ряды стульев, невысокая круглая сцена с микрофоном.