Ди Элби - Мир лишённый тайн

— Странно слышать такие слова от одного из лидеров подобных организаций, — усмехнулся министр внутренних дел.

— А тут нет ничего удивительного. Я не совсем идиот. Я добывал деньги на достойную жизнь, всеми доступными мне методами. Я прекрасно понимаю, что теперь вычислить, проследить и каким-либо образом наказать таких дельцов как я, будет элементарно просто.

— Ну наверно потому вы и здесь. В ближайшее время ведь начнётся обнародование новых законов. Вы уж постарайтесь, чтобы ваши подопечные не очень бузили.

— Ну за своих постараемся, а за всех не можем.

— За всех и не надо. Главное — уменьшить нагрузку на силовые структуры. Иначе будет как по Франции и Германии. Дольше, болезненнее и с жертвами. То ли дело восток. Люди гораздо быстрее пришли к пониманию неизбежности перемен. Даже у арабов спокойнее.

— Кстати, насчёт Франции, Германии и ещё ряда стран. Пришло очень много запросов на экстрадицию преступников, участвовавших в уголовно наказуемых деяниях, в ходе беспорядков и скрывшихся на нашей территории, — вставил своё слово Генеральный прокурор. — Причём в качестве доказательств их вины очень много материалов именно из хронопласта.

— Придётся им подождать, пока мы доработаем эти вопросы. Одна из межведомственных комиссий как раз и займётся разработкой и согласования новых международных взаимоотношений с учётом новшеств, — председатель СБ увидел, как кивнул министр иностранных дел. — И первое, что надо сделать это согласовать стандарты устройств виртуального моделирования и все протоколы взаимодействия. Иначе ни о каких встречах первых лиц государств, пока, не может быть и речи.

— А по-моему, мы опять пытаемся уйти с правильного пути. Нам настоятельно показывают ненужность и бесполезность тайных совещаний и секретных договорённостей, — министр финансов поправил виртуальные очки. — А мы придумываем новые способы обмануть и скрыть, сохранить хоть часть прежнего мира. Старое доброе правило актуально как никогда. Надо говорить за глаза только то, что можешь сказать и в лицо, то что можешь сказать во всеуслышание. Так быстрее приспособимся. Ведь всё равно, когда придёт время действовать об этом узнают все.

— Чипирование отдыхает. Тихо курит в сторонке. Какая нафиг боязнь слежки? Откуда бы ей теперь взяться? Теории заговора? Да вы в своём уме? — вздохнув выдал набор восклицаний воображаемых собеседников, член научного Совета, директор Департамента науки и инновационного развития здравоохранения Минздрава России.

Президент осуждающе посмотрел в его сторону и сказал:

— И это тоже надо регламентировать. Не желательно злоупотреблять секретностью, как, впрочем, и ничем другим, взвешенность решений нужна во всём. Но часть «вещей» должна оставаться тайной, хотя бы на время. Общество само по себе не готово. Нам и нужны эти самые «рамки», которые дадут направление и границы общественной мысли. И во избежание больших жертв мы не можем, к примеру, прямо сейчас наказывать всех подряд за преступления и прегрешения прошлого. Это потом можно будет смело списывать человека на основании его прошлых ошибок, слов или дел. В настоящее время всё гораздо сложнее. Ещё не появились люди нового поколения, более умные, осознающие реальность перемен. Нынешнее поколение надо просеивать через сито возрастных изменений более придирчиво, потому как наделав ошибок в молодости, иногда только с возрастом приходит понимание, адекватное восприятие реальности и чёткое понимание своего места в жизни, своих целей, мотиваций и убеждений.

— Те, кто первый раз присутствует на совещании, должны знать, что система TSTV не позволяет с собой работать людям с расстройствами психики, — решил добавить к сказанному, начальник Центра специальной техники ФСБ, — и вообще она точно реагирует на умственные способности оператора и на определённом уровне интеллекта с ЭВЭ работать невозможно. Это даёт нам некоторую надежду на работу с ней как с определителем интеллекта. То есть как бы измерять IQ человека. Также, изучив принцип работы устройства, мы с уверенностью можем заявить, что существуют люди способные пользоваться хронопластом без всяких приборов. Записывать они, понятное дело, без техники, неспособны, но просматривать им позволяет определённое развитие мозга. И это ещё один пунктик в бесполезность запрета. Выявить таких уникумов невозможно. Нимб над ними не светится и сами они не спешат на государственную службу.

— Существуют или могут существовать?

— В настоящее время, лично мне, ни один неизвестен.

— Направление исследований уровня интеллекта очень важно и мы уже обговаривали это и наметили ряд решений. Но давайте всё же начнём обсуждение ближе к основной причине нашего сегодняшнего заседания. Утверждению состава межведомственной рабочей группы и комиссии по разработке законопроектов в области правонарушений и соответственно ограничению некоторых свобод и прав граждан, в том числе ранее гарантируемых государством, — председатель посмотрел на министра внутренних дел. — Насколько я знаю, ваше ведомство уже направило в подразделения специалистов, которые собирают статистическую информацию и систематизируют довольно успешные инициативы на местах?

— Да. Такая работа уже ведётся. — решил отчитаться министр. — Основным направлением этой работы, на настоящий момент, привязать не закреплённые видео таймстриминга к уголовным и административным делам. Мы ищем не только фигурантов нарушений, мы используем возможности ТЭСТИВА для поиска свидетелей, вещественных доказательств, куда выбросил орудие преступления, где оставил своё ДНК, пальчики и так далее. И всё это подробно фиксируется старыми законными способами и приобщается к делам, а заодно накапливается статистика, подтверждающая истинность, так называемого виденья прошлого, для скорейшего законодательного закрепления возможности использования его в ходе предварительных разбирательств и в судах, как неоспоримое доказательство произошедших событий.

— Как я понимаю. Уже есть и конкретные предложения по процессуальным алгоритмам? — решил уточнить министр юстиции.

— Некоторые есть. Сколько нам будет предоставлен доступ к этому сверхъестественному феномену, фиксирующему наше прошлое? А если завтра или в любой другой день мы будем лишены возможности просматривать «хроно» измерение? На эти вопросы мы ответить не можем. И в связи с этим, самым первыми, закреплённым законом удостоверительным аспектом, должно стать подтверждение истинности записи. Нужно пересмотреть институт присяжных заседателей. Вопрос виновности будет решаться гораздо проще. А вот подтверждение истинности нужно обязательно. Также как сохранение видеозаписей на носителях длительного хранения с дублированием, возможно, в формате текстового описания. От этого всё равно отказаться не получится, ввиду ненадёжности современных материалов.