Ди Элби - Мир лишённый тайн

— Вот над этим реально придётся поломать голову и руководству и всем нам. В оценкие всех старых преступлений. Либо ввести хитрые сроки давности. Либо опираться на тяжесть или количество свершённого. А скорее всего, как и во всех других случаях, будет неважно кто фигурант. Будем оценивать в совокупности всё вместе, по новому рационально подготовленному алгоритму. Если же всех подряд, то, как вы понимаете, мы будем сажать сами себя. Да?! Да… иначе в тюрьму всех чиновников и нас с вами… , а если не сажать, то что? Не давать, имеющим сомнительное и тёмное прошлое, занимать ответственные посты? Так тогда получим новых руководителей дилетантов. Чаще всего, наверное, придётся обозначать, доводить, так сказать, до сведения, что да, знаем, но вы теперь тоже всё знаете, а за одного битого двух небитых дают. Контроль и наблюдение. Возможно. И если опять нарушил, то уже без сантиментов. Отдельные личности в любом случае будут, как минимум убираться со своих постов.

— Самое сложное в недалёком будущем выбрать, кто будет решать судьбу нарушивших закон. Адекватность судьи и его уровень здравомыслия, актуально как никогда. Благо, что что-то такое уже просвечивается среди возможностей нового прибора.

— Ну а насчёт переаттестации, то тут скорее будет проходить постоянные обучения и совещания. С докладами, обсуждениями и инициативами от каждого из нас. Может быть, когда-то в будущем и произойдёт переломный момент, требующий чёткого понимания каждым и соответствия каждого сотрудника новым законам и новым правилам. Пока такого нет. Единственное, что от нас потребуется в ближайшее время, это учиться и как сказано «проявлять инициативу и, руководствуясь знаниями своей специальности и пользы дела, прилагать все усилия для оправдания своего назначения».

Совещание постепенно перешло опять на режим обсуждения и кучкования по темам или подразделениям. В этот раз это продлилось гораздо дольше, но начальство не возражало и само активно участвовало в этом процессе.

В какой-то момент генерал опять взошёл на трибуну.

— И последнее на сегодня. Все вы знаете, что начались активные протестные движения. Начиная от всякой либерастни, недалёких, малограмотных глупцов и заканчивая людьми преследующих свои цели, от меркантильных до стремящимися навредить власти и государству в целом. И как и во многих других странах, люди, наоборот, поддерживающие наступившие перемены, также объединяются и устраивают свои митинги и шествия, а нередко и организовывают столкновения с противоположной стороной, скорее всего, полагая, что таким образом помогают нам и хотят показать кого всё-таки больше. В результате мы имеем целый ряд нарушений и преступлений. Нам придётся активно вмешиваться в эти стихийные процессы и у каждого подразделения будут свои задачи в связи с этим. Более конкретные инструкции и вы получите от своего начальства.

— Ну а если вкратце? Всех расстрелять? — пошутил кто-то из зала.

— Ну а если вкратце, то все подразделения наружного наблюдения уже пересели за компьютеры. А многие из вас пройдут обучение и получите инструкции при помощи Телегам. Пока это необходимая мера предосторожности. К сожалению устройств пока не так много выдано на каждое управление, поэтому процесс может затянуться.

Увидев на входе в храм сотрудников ФСБ, Пётр ничуть не удивился. И если майора он узнал, как вроде и остальных сопровождающих, то толстенького видел впервые. Владимир вежливо поздоровался, а вот второй, нёсший небольшой чемоданчик оказался очень подвижным, многословным и прямо лучился доброжелательным настроением.

— Доброго утречка, Пётр. Меня зовут Семён Канашин. У меня достаточно пугающая по началу всех профессия. Я криминальный психиатр. Ни правда ли пугает?

— Доброго утра и вам, — ответил вопрошаемый. — Ну не совсем… Я никак не связан с криминалом и потому, наверное, не очень боюсь.

— Ну и замечательно. Давайте пройдём в какое-нибудь изолировано-свободное помещения и поговорим.

— Пойдёмте.

Пройдя в одно из помещений центра духовного развития детей при храме, благо в этот момент там никого не было, они удобно расположились за одним из столов. И Семён, открыв чемоданчик, доставая и соединяя ноутбук и другие устройства, продолжил:

— Мы хотели бы провести нейросканирование вашей памяти. Конкретного события, из-за которого собственно и произошло наше знакомство. Это нужно для фиксации этого загадочного человека, которого вы видели. Уж вы-то его точно видели.

— Я уже не совсем уверен. Учитывая, что в измерении хронопласта его нет. А учитывая моё состояние в последнее время…, ну вы в курсе.

— Да-да. Владимир мне рассказал. Вот мы сейчас и узнаем. Если вы, конечно, не возражаете.

— Ну я читал про эту процедуру, а потому не возражаю, так как она не несёт никаких побочных эффектов для меня. И уж подавно, кому доверять как не Федеральной службе безопасности? Да и скрывать мне нечего.

Майор хмыкнул:

— Вот все бы так считали.

— Я почему-то так и думал, что вы не откажетесь, — Семён протянул Петру шлем и сам надел «УЖа». — Я вначале задам несколько контрольных вопросов для калибровки под ваше сознание. А потом мы попробуем зафиксировать вашего «демона».

— Я готов.

Никаких ощущений от прибора в ходе вопросов и связанных с ними воспоминаний Пётр не почувствовал. Он только старался как его и попросили точно представить те события и картинки в своём сознании. У него это получилось довольно легко.

— Прекрасно и очень интересно. Вы выдаёте изображения как модуль TSTV. Абсолютно чёткое видео. Похоже, благодаря вашей способности видеть хронопласт усилием одного только сознания без всякой техники, вы передаёте не воспоминание о событии, а само событие из прошлого, то как вы его и видели в тот момент. Мы видим прошлое вашими глазами, — прямо излучая радостное настроение, проговорил Семён. — Ты понимаешь Владимир какие это перспективы?

Опов кивнул и посмотрел ещё раз на монитор, а затем на Петра:

— Я понимаю, что нам придётся поработать вместе с нашим потерявшим бога другом более плотно. Возможно, даже с полной отдачей, то есть с переменной им службы и рабочего места, ради так горячо любимых им людей.

— И как я понимаю никаких проблем ни в лице церкви, ни в лице самого иподиакона мы не встретим, — упаковывая снаряжение заметил Канашин, подмигнув ошарашенному Петру.

— Что? Я вспомнил, что-то очень конкретно важное? — удивился последний.

— К сожалению, нет. Как и несколько предыдущих людей, которые видели «призрака» или если хотите демона, вы не видели его лица. Потому как он его прячет под маской. Но сам факт в сочетании со способностью. Очень ценен для нас. Мы пока до конца даже не понимаем насколько. Я ещё не встречал людей с вашими способностями. Всё это в новинку и нам придётся вместе обдумывать область применения и создавать систему использования.