Милана Шторм - Джокер и Вдова

Была. Вчера. На улице Синих Климентисов находился бар «Лунная Песня».

Если бы у нее была возможность провалиться сквозь землю, она бы так и сделала. Трость, где-то там сейчас лежит ее трость. Ясень и серебро, она была частью Джей. Ее продолжением. Джокер часто и не осознавала, что сжимает ее, хотя ношение трости было лишь способом показать, что она имеет на это средства. Неким символом обеспеченности, которой, надо признать, не было. Ведь трость была атрибутом лордов. Таких, как Вэрд, который свои правом пренебрегал. Трость обошлась ей в два месячных жалования, она была продолжением Джей, третьей рукой, а теперь…

Теперь она может ее подставить. Изготовленный на заказ набалдашник в виде шутовского колпака с бубенчиками мог обвинить ее в убийстве!

Спокойно, Джей, спокойно, убийство же не в баре произошло, а на улице. Да, возможно, ты видела убийцу и не помнишь этого, но это поправимо. Прочитаешь эхо мыслей и все узнаешь. Ты — ментальная ведьма, помнишь?

Дорога прошла в молчании. Джей корила себя за мягкотелость и отсутствие силы воли, а о чем думал Карен оставалось для нее загадкой. Впрочем, ей было не интересно. У нее были свои проблемы.

Пару раз провалившись в дыры давно не обновлявшейся каменной мостовой, экипаж въехал на улицу Синих Климентисов и почти сразу остановился. Дальше дороги не было: улицу заполнили патрульные, задачей которых, кажется, было подавление паники. Справлялись они скверно, ничего не скажешь, толпа с каждой минутой становилась все плотней.

Судя по всему, Джокер ожидает еще один бантик. Честно говоря, совсем не хотелось сейчас разглядывать требуху: голова кружилась просто невыносимо, а после поездки в экипаже стало еще хуже. Джей не могла припомнить, было ли ей так плохо когда-нибудь. Едва не упав, она буквально выползла из экипажа, пытаясь делать вид, что у нее все хорошо. Она — сталь. Не стоит показывать сейчас, насколько же ей дурно. Толпа казалась размытым растекающимся пятном, сфокусировать взгляд не получалось, но Джокер упрямо сжала кулаки и, прищурившись смело шагнула вперед.

— Пропустите, я детектив… Магполиция… пропустите. Пропустите… с дороги! — интересно, в этом городе кроме нее кто-нибудь работает? Такое впечатление, что здесь собралась добрая половина Дирна: толпа все никак не кончалась, а вот терпение — да.

Кого там убили? Мэра? Плохая мысль, недобрая. Тревожная.

Востин Ерох был связан с мэром. Он был убит зверки, неправильно. Так не убивают, если не хотят этим что-то сказать.

Чертова бюрократическая машина! Они потеряли целый день, передавая дело из участка в участок! Возможно, мэр прав. Стоит перестать делить полицию на городскую и магическую. Стоит перестать делить сферы влияния. Хотя… если ее заставят работать на другом конце города, это тоже будет не очень хорошо.

Перед тем, как все-таки вынырнуть из толпы, Джей осознала еще одну свою ошибку. Точнее, недочет. Серьезный недочет. Она была в депо. Выяснила, что кто-то — убийца или Востин — пришел со стороны вокзала. Почему вчера ей и в голову не пришло поговорить с начальником? Кто-нибудь мог видеть, как неизвестный идет по перрону. А потом исчезает.

Надо сделать это сегодня. Пока не поздно.

Пройдя сквозь оцепление, Джей обнаружила Вдову, облокотившегося о стену кирпичного двухэтажного дома, наверняка чьего-нибудь особняка. Медные, позеленевшие от времени, перила крыльца были искусно выполнены: вьющиеся листья плюща. Джей на миг представила, как она опирается рукой о такие перила и содрогнулась: не заметишь, как порежешься, ведь!

Пижоны.

— Спасибо за экипаж, — вместо приветствия сказала Джокер. Назвать это утро добрым язык не поворачивался, а говорить «привет» было как-то неудобно. Сегодня она уже могла смотреть на Вэрда совершенно спокойно, клокочущие внутри нее воспоминания тихо бурлили в отведенном месте, не выкипая через край. Возможно, этому способствовала дурнота: поворачивать голову было мучительно, поэтому она сосредоточилась на том, чтобы не делать лишних движений в принципе.

Вдова не ответил. Он был хмур, как небо над их головами. Безучастно скользнув по ней взглядом, он кивнул в сторону темного проулка между домами.

— Иди посмотри. Сразу предупреждаю: зрелище неаппетитное.

— Когда это убийство было аппетитным? — поинтересовалась Джей. — Кажется, дела, в которых убийца дожаривал жертв до хрустящей корочки, мы не вели.

Не смешная шутка. Неуместная. Но Вэрд хмыкнул.

— Вот это уже больше похоже на тебя, — ей показалось, или в его голосе она услышала одобрение?

Ей все равно. Должно быть все равно.

Шагнув во тьму междомового пространства, она сразу же почувствовала невыносимый запах нечистот. Вроде бы не трущобы, а выносить помои все равно приходится за порог. Им самим не противно здесь жить? А ведь этого всего можно избежать: просто не полениться и донести всю эту гадость до выгребной ямы.

Тьфу.

Тело лежало ровно посередине проулка, и то, что увидела Джей поначалу не уложилось в тяжелой похмельной голове.

Потому головы у трупа не было. Она была аккуратно отрезана. Лужа крови, вытекшей из яремной вены, чернела в сумраке, но крови опять было слишком много. Джей не сомневалась, что убийца и в этот раз добавил немного свиной. Она это выяснит, когда прочитает эту кровь.

Факт наличия большого количества черной в полумраке жидкости Джей отметила лишь краем сознания, сквозь прозрачную стену накатившего на нее ступора. Разум совершенно отказывался воспринимать все остальное. В этот раз убийца не стал художественно раскладывать внутренности вокруг тела. Нет. Он распорол живот от паха и до грудины, извлек все и просто свалил по правую руку убитого. Затем раздвинул края распоротого живота и… этот человек болен. Болен, потому что только безумец мог додуматься до такого! Отрезанная голова жертвы была в животе. Открытые глаза несчастного заставляли Джей постепенно падать в состояние тихой паники. Каждый человек в Хортелле, каждый человек в этом мире знает: нельзя оставлять глаза мертвеца открытыми. А особенно, если человек умер насильственной смертью. Духи, злые духи Той Стороны, не упустят случая вернуться в мир живых. Никаких заклинателей и шаманов не хватит, чтобы усмирить их всех.

А что может вылезти в мир сквозь глаза настолько жестоко убитого человека, Джокер боялась даже представить.

Единственное, что внушало надежду на лучшее, было то, что труп был еще свежим. Был шанс, что ничего страшно в мир живых сквозь мертвый взгляд проникнуть не успело.

Меленькими шажками Джей приблизилась к телу несчастного. Надо к этому прикоснуться. Заставить себя склониться над столь жутким мертвецом казалось неимоверным подвигом. Почему-то было очень страшно. Голова кружилась, да так сильно, что Джокер почувствовала, как падает.