Герман Рыльский - Пробуждение [litres]

– Нет, – отрезала Кристина. – Какой в этом смысл?

– С тремя замками вам никогда не справиться, – напомнил доктор.

– Нам и с одним замком не справиться, – заметила Тайна. – Выпустите нас. Вместе мы спасемся.

– Что? Выпустить? – Игорь Валерьевич рассмеялся. – Нет, я вас не выпущу.

– Он блефует, – произнесла Кристина, не отрывая полного ненависти взгляда от врача.

– Нет, – со знанием дела сказала Тайна. – Ты его слишком напугала. Он погибнет под развалинами, но тебя на свободу не выпустит.

– Правильно, – процедила художница. – Я с этим козлом такое сделаю, что трепанация черепа нежным поцелуем покажется.

– А может, он решил, что ты остановишь все это, если не сможешь покинуть больницу? – размышляла Тайна. Она задумчиво посмотрела на доктора и неожиданно улыбнулась: – Хорошо, мы согласны. Давайте меняться.

– Как это меняться?! – опешила Кристина.

– Все будет хорошо, я знаю, что делаю, – сказала Тайна, понизив голос. – Просто доверься мне.

– Ты же ничего не соображаешь, – прошипела Кристина. – Как я могу тебе довериться?

– А ты рискни.

Художница недовольно поджала губы, но все-таки кивнула.

Игорь Валерьевич открыл два замка, получил заветный ключ и без лишних слов скрылся за поворотом.

– И зачем мы это сделали? – поинтересовалась Кристина. – Может, объяснишь?

– А ты обратила внимание на его очки?

– Что с ними? – спросила художница, теряя терпение.

– Они разбиты, точно как на твоем рисунке, – сказала Тайна. – А еще на этом рисунке у него скальпель из шеи торчал. Не думаю, что он сумеет далеко уйти.

Несколько секунд Кристина молча переваривала услышанное, а потом передернула плечами:

– Ладно, подождем. Давай пока освобождать твою дурочку…

– Может, заодно и мою камеру откроете? – спросила Оля. – Раз уж вы теперь никуда не торопитесь…

Спешить действительно было некуда. Оля оказалась худым, нервным на вид подростком. Короткая стрижка не скрывала рубцов на лбу и висках. Последней Тайна отомкнула одиночку, в которой сидел Папа.

– Я готов разделить участь Самсона, погребенного под развалинами храма, – донеслось из глубины камеры.

– Ну-ну… – сказала Тайна на прощание. – Но я на всякий случай оставлю дверь открытой.

– Мила! – внезапно завизжала Олеся, хвостиком ходившая за Тайной, пока та освобождала Олю и Папу. – Мила, мы здесь!!!

Тайна огляделась, но никого не увидела. По коридору, куда указывала Олеся, метались тени – те лампы, что еще продолжали работать, раскачивались на выдранных из-под штукатурки проводах. Кристина, а следом за ней и Тайна подошли ближе к двери. К ним навстречу, смешно переставляя короткие тряпичные ножки, брела Олесина сестра. На ее лоскутном платье и круглом кукольном лице появились свежие кровавые пятна. По полу она волокла старый тяжелый ключ – тот самый, с помощью которого открывался последний замок.

– Ну надо же, – только и сказала Кристина.

Мила с легкостью проскользнула между прутьями. Пока Олеся радостно тискала сестру, Тайна открыла последний замок. Путь был свободен, и вся компания поспешила к выходу. Одним из первых из темного зала на свет выскочил Папа. К тощей груди он бережно прижимал Библию – ну точь-в-точь Олеся со своей куклой.

– Вы же остаться собирались, – бросила на бегу Тайна.

– Я еще не готов предстать перед Творцом, – ответил Папа недовольным голосом. – Сначала надо покаяться, принять причастие…

С потолка, поднимая тучи пыли, падали огромные куски штукатурки, сыпала искрами разорванная проводка. Беглецы ворвались в вестибюль. Здесь ощущался едкий запах гари, из-под стальной двери ползли черные щупальца дыма, словно лаская распластавшегося на полу Игоря Валерьевича. Скальпель в шее, разбитые очки на полу – все соответствовало рисунку Кристины. Похоже, Мила взобралась по медицинскому халату, пока доктор пытался открыть замок, и поставила точку единственным точным ударом.

Тайна вынула ключ из пальцев Игоря Валерьевича и вставила его в замочную скважину.

– Не поворачивается…

– Дай я попробую. – Кристина плечом отодвинула Тайну и подергала ручку. – Заклинило! Все стены в трещинах, дверь перекосило. Дьявол!

Товарищи по несчастью растерянно переглядывались. Кристина продолжала раздраженно толкать дверь и сыпать проклятиями, а Тайна разбрасывала ногой обломки, надеясь найти что-нибудь похожее на лом или рычаг.

– Наверное, я могла бы убрать эту дверь, – услышала Тайна тихий напряженный голос и оглянулась.

Это была Оля. Она подошла к двери и провела пальцами по стальной поверхности.

– Так убирай, – сказала Тайна.

– Пообещайте, что не бросите меня здесь, – голос Оли дрогнул. – После этого я всегда теряю сознание.

Тайна кивнула. Она бы и так не бросила человека в рушащемся здании, но, похоже, Оля никому не доверяла.

– Давай уже, делай! – поторопила Кристина.

Оля подошла к тяжеловесному бюсту, стоявшему в глубине вестибюля, и положила на него руки. Гранитный Ленин стоял здесь, должно быть, с открытия лечебницы и весил тонну. Оля закрыла глаза, опустила голову, и вскоре ее пальцы окутало бледно-зеленое свечение. Оно становилось все ярче и вскоре полностью охватило изваяние. Ильич светился так, словно кто-то ради шутки натер его фосфором.

– Давайте-ка отойдем от двери, – предложила Кристина.

Беглецы без лишних слов расступились. В этот момент бюст оторвался от постамента и, медленно вращаясь, поднялся в воздух. Какое-то время пальцы девушки еще касались камня, а потом изваяние поднялось выше, а Оля застыла под ним с поднятыми руками. На ее исчерченных шрамами висках и худой шее вздулись вены. Несколько секунд Оля просто стояла, видимо, собираясь с силами, а потом всем корпусом подалась в сторону двери. Бюст, будто выпущенный из катапульты, пронесся через вестибюль и с оглушительным грохотом выбил дверь вместе с коробкой. Из открывшегося проема дохнуло жаром, а Оля безвольно повалилась на пол.

Первым в образовавшуюся дыру выскочил Папа, за ним последовала Олеся, бережно прижимавшая к себе Милу. Кристина скорчила недовольную мину, но все-таки помогла Тайне протащить Олю через пролом.

В больнице бушевал пожар, однако в коридорах первого этажа огонь только набирал силу. Судя по крикам, на лестнице приключилась давка, поэтому путь наружу пока что был свободен. Кашляя от дыма и жмурясь, Тайна и Кристина протащили девушку до вестибюля и там перепоручили заботам санитаров. Персонал пытался помочь больным покинуть горящее здание, но перепуганные пациенты отнюдь не облегчали врачам и санитарам задачу.

Тайна и Кристина, держась друг за друга и отчаянно кашляя, спустились по ступенькам и побрели прочь от гибнущей больницы. Вокруг в отсветах пожара метались пациенты, кто-то с плачем и воплями, кто-то – с безумным хохотом.