Анна Шнайдер - След паука. Часть вторая

– Мне… – Ладони на мгновение сжались в кулаки. – Посмотреть?

– Если ты хорошо себя чувствуешь.

– Нормально, – пробормотала она, нервным жестом смахнула руны в мешочек, встряхнула его и вновь принялась раскладывать.

На этот раз Тайра молчала дольше, изучая выпавшие руны. Гектор на них не смотрел – всё равно он в этом смыслил меньше, чем даже в фасонах женских шляпок, – он смотрел на лицо Тайры. На щеках девушки то разгорались, то гасли ярко-красные пятна. И губы она продолжала кусать.

– На теле что-то было, чего нельзя было показывать, – выдохнула она в конце концов. – Это что-то, возможно, выдало бы исполнителя. Я не понимаю, что именно, но оно как-то связано с кровью.

А вот это уже интересная информация. И Гектор о ней обязательно подумает.

– Хорошо, достаточно, Тай. Как ты?

Девушка коснулась ладонью испарины на лбу.

– Сносно, – произнесла она с явным удивлением. – Я думала, будет хуже. Вспотела чуть и голова побаливает, но это сущая ерунда. Я даже… – Она медленно поднялась. – Вот, встать могу нормально.

– Кстати, – Гектор тоже поднялся, – что это был за мост во сне?

На самом деле сейчас ему это было не слишком интересно. Просто хотелось отвлечь самого себя от ощущения дыры в сердце.

Что, если Тайра всё-таки соврала?

– Ближайший к Тилю город знаешь? Турна. Там этот мост. Я его не видела, конечно, отец описывал просто, так что это, скорее всего, не он, а моё о нём представление. Так вот, три года назад, как только мы сюда переехали, отправились в Турну на ярмарку, прикупить всего, вещей-то взяли мало. И под тем мостом Джека в коробке нашли. Точнее, он из той коробки выбрался и нам навстречу выбежал. Отец тогда сказал – судьба.

Судьба.

Гектору порой казалось, что он уже ненавидит это слово…

***

Как она продержалась до дома, Тайра не знала. Наверное, на каком-то упрямстве, на отчаянном желании показать своему дознавателю, что всё в порядке, что она не увидела в рунах ничего особенного.

Хотя особенного она и вправду не увидела. Да и вообще ничего не увидела, она ведь не умеет видеть.

Лучше бы и не умела! Лучше бы и не было у неё этого демонского дара! Была бы обычной, обыкновенной девушкой, и горя бы не знала!

Зачем отец учил её, зачем? Ведь мог бы оставить это всё, не передавать знания. Даже и браслетов антимагических не нужно, как у классических магов, без знаний сила значения не имеет. Зачем он учил её?!

Тайра, всхлипнув впервые за последние полчаса, шагнула за калитку. Она и не помнила, о чём говорила с Гектором на обратном пути, да и говорила ли. Всё её существо заполняла лишь одна цель – не расплакаться, не выдать себя ни словом, ни жестом. Хотя… нет. Не себя.

Тайра взбежала по крыльцу, так топая ногами, что Джек даже недовольно заворчал, следуя за ней по пятам с тех пор, как она вошла в сад. И ткнулся холодным и мокрым носом в ладонь. Тайра погладила его, пытаясь показать, что всё в порядке, а затем толкнула входную дверь и вошла в дом.

Тишина.

Девушка шагнула в гостиную, пересекла её и заглянула в комнату отца. Она была абсолютно бесшумна, но он всё равно услышал, заворочался в постели, приподнялся, а после удивлённо замер, когда Тайра подбежала к нему и бросилась на грудь, обвивая руками шею.

– Ласточка?

Самый родной голос. Самый любимый.

– Зачем, папа? Зачем? – спросила она очень тихо и расплакалась, утыкаясь носом в грудь Моргана. Её отец пах травами и тёплым ржаным хлебом.

Самый родной запах. Самый любимый.

– Ты всё-таки гадала на Зака, – вздохнул мужчина, обнимая Тайру в ответ одной рукой, а второй стирая слёзы с щёк. – Не плачь, ласточка.

Она помотала головой. Слёзы не иссякали, наоборот, усилились.

– Ты поэтому не хотел, чтобы я гадала? – прошептала Тайра, крепче прижимаясь к отцу. Так, словно он мог защитить её от правды.

– Нет. Хотя, не скрою, мне было бы легче, если бы ты не знала.

– Мне тоже было бы легче… наверное.

Ласковые губы коснулись виска.

– Вот поэтому, Тай. Чтобы не переживала. Но я понимал, что ты, скорее всего, не выдержишь. В конце концов, – Морган усмехнулся, но усмешка эта весёлой не была, – кто ещё мог это сделать?

– Я повторила Джону то, что ты сказал. – Тайра поморщилась от навязчивой и противной боли в груди: вспоминать собственную ложь было нестерпимо стыдно. – Про заказ.

– Ясно. – Отец вздохнул и сел удобнее, перетянув её к себе на колени, как маленькую. – Ласточка, я… Я прошу тебя, не переживай. Разве Иниго стоит твоих переживаний?

– Я за тебя переживаю, не за него. Зачем, папа? – повторила Тайра свой первый вопрос. – Я не понимаю. Неужели он так мешал?

– Мешал, – подтвердил Морган, но тут же добавил: – Но я… не поэтому. Так было нужно.

Спросить что-то ещё Тайра не успела – отец вдруг коснулся её лица, заставив запрокинуть голову, запустил ладонь в волосы и прошептал с отчаянием человека, приговорённого к смерти:

– Я прошу тебя, ласточка, выходи замуж за Риана. Не медли, не надо. Мне так будет спокойнее.

– Папа…

В голове роились разом миллионы вопросов.

– Тай, пожалуйста. – Голос был умоляющим. – Ты же знаешь, я никогда не желал тебе зла. Так нужно. Я знаю, я обещал не торопить тебя, но… Тай…

– Это из-за… – Она запнулась. – Моих недомоганий?

– Да.

– Кровь Альго… поможет?

– Должна.

– Папа…

– Тайра. – Он сжал ладони на её талии. – Потом можно развестись. Главное – выйти замуж.

– А если…

– Нет, ласточка, – отец опустил голову и прижался своим лбом к её. – Не будет никакого «если». – В голосе звенела обречённость. – Тай… я не вынесу… Мне плевать на этого Джона, на возможный арест, но ты… Ты должна жить. Пожалуйста, Тай.

Она не ожидала, что разговор так повернётся. И замерла, не зная, что ответить. А Морган всё продолжал шептать, и гладил её по голове, и целовал, и вздыхал с таким отчаянием, что сердце кровью обливалось.

– Я никогда не смогу тебя заставить, ласточка. Никогда. Поэтому прошу…

И она сдалась, чувствуя себя раздавленной и уже мёртвой – несмотря на желание жить.

– Хорошо. Я обещаю.

***

В блокноте Зака Иниго не оказалось ровным счётом ничего интересного, кроме забавного предположения о том, что Морган Рид испытывает к Тайре не отеческие чувства. Увидев подобное, Гектор сначала обалдел, а потом расхохотался так оглушительно, что стены отделения задрожали.

Воистину, каждый рассуждает в меру собственной испорченности. Впрочем, эта версия, видимо, не занимала Зака долго – запись с большим знаком вопроса в углу была зачёркнута.

На следующей странице оказались названия городов, откуда когда-то уехал Морган – Граага, Барна, Лирта, Марсана. С датами. И под каждым городом корявым почерком Иниго было накарябано «причина?»