Елена Звездная - Город драконов. Книга четвертая [litres]

Дракон кивнул, занял свое рабочее место, забрав две конфеты, расположил их близ своей чашки с чаем, коробку же пододвинул ко мне, радушно предложив:

– Не стесняйтесь.

Конфеты оказались вкусными, чай восхитительным, а вот мои мысли…

«Я тебе так скажу – худой. Такой, что про силу его и не скажешь. Сострадательный, эмпатии много в них, как в вас, людях, тех, что хорошие. А еще не помнят они, ничего не помнят при обороте, это у них от нас. Вот, пожалуй, и все», – слова генерала ОрКолина породили смутное подозрение и… растворились, едва я взглянула на упаковку конфет. Дорогие конфеты, дорогая упаковка – тонкая, очень тонкая золотая фольга. Но вновь взгляд на лорда Гордана, и я увидела перчатки на его руках. Перчатки были бежевыми, из телячьей кожи, замши или чего-то весьма ее напоминающего.

Мой напряженный взгляд вновь переместился на лорда Гордана. Следователь, поглощенный работой, мое повышенное внимание заметил не сразу. Но едва взглянул на меня, наши взгляды встретились.

В кабине вновь повисла напряженная тишина. Кажется, лорд Эдингтон даже старался не шевелиться, видимо опасаясь, что я вновь заинтересуюсь его персоной в качестве кандидата в мужья.

– Мисс Ваерти, – лорд Гордан откинулся на спинку кресла, – что-то не так?

О, я этого не знала. Но… лорд Гордан был самым приличным драконом из всех, кто был мне известен в принципе. Единственным, кто отнесся ко мне с сочувствием и пониманием, кто пытался помочь, кто даже предупредил о не известных мне особенностях условностей в Вестернадане.

Если бы лорд Гордан был человеком, я бы сказала, что он очень хороший и более чем достойный молодой человек. Но он был драконом. Драконом с темно-зелеными глазами, чей вертикальный зрачок не оставлял никаких сомнений в расе лорда Гордана.

У всех трех известных мне полукровок глаза были человеческими.

У всех трех, известных мне, дочерей герцога Карио.

– Мисс Ваерти? – вновь произнес, определенно призывая к объяснению происходящего, лорд Гордан.

Я же смотрела на него и вспоминала сказанное Эмбер:

«Он должен быть местным. Близким к силовым структурам и аристократическим родам. Но я не могу предсказать ни возраст, ни даже приблизительно особенности. Возможно эмпатия, сочувствие к жертвам, ощущение вины за их гибель».

И сказанное ею далее:

«Я не удивлюсь, если он потерял кого-то из родных – любимую, сестру, мать. Но первым толчком для трансформации должна была стать сильная эмоциональная травма».

Медленно отпив глоток чая, я все так же продолжала смотреть в глаза лорда Гордана. Вероятно, это было невежливо и даже недопустимо-вызывающе, но я продолжала смотреть.

– Мисс Ваерти, – лорд Гордан неожиданно улыбнулся, – вы меня смущаете, должен признать.

– Простите. – Я вздрогнула и перевела взгляд на руки младшего следователя.

Лорд Гордан был худощав, удивительно худощав для дракона, но у него оказались крупные кисти, длинные пальцы, широкая ладонь. Некоторое анатомическое несоответствие, едва ли бросающееся в глаза, но в совокупности всех фактов…

Вновь отпив глоток чаю, я попыталась вспомнить глаза Илиаса Скайверна, дракона, который на какую-то часть крови был обычным драконом, а на какую-то Ржавым… Глаза у него были драконьими, с вертикальным зрачком и более выраженной радужкой, с другой стороны погибший полукровка с окраин Вестернадана не был оборотнем никакой частью своей крови.

И я вновь посмотрела на лорда Гордана – он ответил мне вопросительным взглядом темно-зеленых глаз, которые при ином освещении могли стать светло-синими. Чистокровный дракон.

И все же я должна была хотя бы попытаться.

– Лорд Гордан, – нервно улыбнулась, – я понимаю, что вопрос может показаться неприемлемым и неучтивым, и все же – в жерновах этой чудовищной войны, продолжающейся четыре года, погиб кто-то… близкий вам?

Следователь взял чашку с чаем, отпил глоток, странно улыбнулся и произнес:

– Мисс Ваерти, вы, похоже, отнеслись крайне небрежно к работе, проделанной для вас профессором Стентоном, и не обратили должного внимания на список кандидатов в мужья, который вам оставил ваш научный руководитель.

Я несколько недоуменно посмотрела на младшего следователя, не понимая, при чем здесь это. Лорд Гордан улыбнулся, так светло, по-доброму, как старый друг или просто действительно хороший парень, и пояснил:

– Профессор Стентон указал в списке только тех драконов, у которых нет сестер, относительно долгих и прочных любовных связей, а также тех, кто не помолвлен в силу ряда тех или иных причин. И нет, я никого близкого не потерял. Я не помолвлен, у меня нет сестер. К слову, именно по этой причине вам не подходит лорд Эдингтон, он в этой бойне потерял сестру, а посему в его доме сейчас проживают оставшиеся четыре сестры с мужьями и детьми.

Я невольно посмотрела на лорда Эдингтона, увидев его другими глазами. Дракон, вздохнув, устало произнес:

– Селестиа была сорок четвертой жертвой.

Лицо младшего следователя ожесточилось, и он вдруг с неожиданной для полицейского откровенностью, рассказал:

– Риджен должен был встретить ее. Должен был! Но эта мразь повелась на притягательную женскую мордашку и… кокетничал, пока мою сестру… убивали.

Чашка в моих руках дрогнула, блюдце издало жалобный скрежет.

– О, давайте обойдемся без изъявлений сочувствия! – сорвался лорд Эдингтон. – Наслушался уже, благодарю. Хватит. И, – усталый взгляд на меня, – спасибо.

Я промолчала, опасаясь уже произнести хоть что-то, и Эдингтон пояснил:

– За виверну. Она бы ушла в тот день, если бы не ваше заклинание. Наши она знала и была к ним готова, а к вашему вмешательству – нет. Так что моя благодарность. Искренняя.

Помолчал и добавил:

– Только не просите жениться на вас.

Я бы улыбнулась, но забавным это не было. Абсолютно не было. Потому что я, кажется, начала подозревать то, о чем сами служители правоохранительных органов еще не знали.

– А сестры, – лорд Эдингтон усмехнулся, – да, в доме шумновато, племянники разгромили все, до чего смогли дотянуться, а они смогли дотянуться до всего, даже украсили висящий под потолком портрет прабабки внушительными черными усами, но осталось немного, поймаем вторую гадину, и можно будет вздохнуть свободно.

И он бы вздохнул, но поднял голову и увидел выражение моего лица. Неправильно интерпретировал его, усмехнулся и сказал:

– О, люди, ваша излишняя эмоциональность утомляет. Мисс Ваерти, вам стало жаль портрет моей прабабки?

Мне стало дурно! За всеми этими событиями, за стремлением спасти жизнь лорда Давернетти, я упустила главные слова Эмбер Энсан: «Я никогда не убивала и не желаю начинать».

И если так, тогда… у меня остается несколько вопросов.