Елена Звездная - Город драконов. Книга четвертая [litres]

– Суотсон! – негодующе повысил голос мистер Илнер.

– И то правда, – устало согласился тот. – Притоны тоже переполнены, а денег у джентльменов, желающих согреться в объятиях, теперь в обрез. Так куда, говоришь, завести вас?

– В «Хромую кобылу», – сказал мистер Илнер.

Знакомца, отправившегося за кебом, он проводил мрачным взглядом и произнес:

– Простите, мисс Ваерти, лучше бы вы оставались дома, а здесь, увы, не самое приличное общество, и негоже вам…

– Мистер Илнер, я уже здесь, – напомнила об очевидном.

Конюх мрачно кивнул, принимая неприглядную действительность.

Увы, он оказался совершенно прав – общество, в котором мы в итоге оказались, было определенно не самым приличным.

– Пейте, – посоветовал мне мистер Илнер, сунув в дрожащие руки деревянную кружку с весьма неприятным как по запаху, так и по виду содержимым. После чего быстро добавил: – Не горничная, а старая нянька, готовы ухаживать за престарелой леди, но на детей сил вам уже не хватает. Все ясно?

Я кивнула.

Мистер Илнер развернулся и покинул меня не слишком трезвой походкой.

Причина, по которой мою легенду столь быстро сменили, была простой – доехать до входа в этот явно неблагополучный и безобразно грязный кабак не представлялось возможности по причине слишком узкой улочки. А потому мистер Суотсон высадил нас шагах в пятиста, после привязал свой кеб у дороги, кинув бродящему в поисках заработка мальчишке монетку за «Пригляди тут», и отправился вместе с нами.

К моему искреннему сожалению, кебмен оказался не в меру говорливым, и помимо последних слухов и сплетен, о которых рассказывал мистеру Илнеру, попутно сообщил стоящим на улице женщинам слишком легкого одеяния, что я – вполне симпатичная горничная. Новость разлетелась быстрее, чем мы дошли до кабака, и мистеру Илнеру пришлось отваживать желающих рассмотреть меня поближе, а мне спешно добавлять себе морщин и седины.

Большой ошибкой с моей стороны стало то, что первоначально я использовала облик миссис Макстон и… моей почтенной домоправительнице лучше никогда не захаживать в подобные места, потому как миссис Макстон тут определенно будет пользоваться спросом. Мне так и сказали: «Дамочка, вы будете пользоваться спросом. В вашем возрасте столь хорошо выглядеть может не каждая». По счастью, со мной был мистер Илнер. К еще большему счастью – я могла пользоваться магией. Так что последующие желающие «присмотреться» сбегали, едва заглянув под мой капюшон. И все же мистер Илнер счел необходимым разместить меня как можно дальше от народа и предложил место у внешней стены. Увы, после событий той жуткой ночи в полицейском управлении я несколько остерегалась приближаться к стенам, из которых вполне могло выскочить острие хвоста виверны, так что пришлось устроиться наверху, у окна, из которого адски дуло, и потому сидящим за этим столиком не требовалось даже платить – все остальные, кто сидел, не заказывая ничего в течение часа, с шумом изгонялись из «Хромой кобылы». С шумом, криком и применением грязных тряпок, коими разносчицы протирали столы, очищая их в очень условном понимании.

Так что, несмотря на ледяной ветер из всех щелей покосившейся рамы, я была рада устроиться тут, а к холоду вполне можно было и привыкнуть, тем более что мерзли только руки и ноги, а вот старый потертый плащ миссис Макстон оказался на удивление теплым и согревающим.

Спустя примерно час я уже даже сделала несколько глотков отвратительного пойла, представлявшего собой бесконечно вонючий ром – подобный профессор Стентон брезговал использовать даже во время опытов в качестве материала для горелки, и сбор трав, среди которых я различила разве что смолу гваякового дерева и лауданум. Последний мгновенно удалила магическим способом. Не составляло труда догадаться, что для меня заказал мистер Илнер – настойку от ревматизма. В некоторых отдаленных частях империи опиум все еще оставался гораздо более дешевой заменой алкоголю, и для меня стало неприятным открытием то, что в Вестернадане его все так же использовали. В столице опиаты, как и их условно-лекарственные формы, такие как опиум и опиумная настойка на спирту – лауданум, были запрещены после ряда исследований, доказавших наносимый человеку вред и нетипичное привыкание, а также последующую еще более нетипичную тягу пациентов к данным веществам.

Очень долго доктора, ученые и заботящиеся о человечестве маги вели масштабную борьбу в стремлении на государственном уровне запретить открытую торговлю наркотическими «лекарствами», но достичь успехов удалось лишь с приходом к власти императора Вильгельма Дейрела. И исключительно по одной причине, которая в свое время довела до бешенства профессора Стентона, – для оборотней даже единократный прием подобных препаратов становился фатальным. На драконов опиум не действовал вовсе, люди на ранних стадиях использования опиатов еще могли подавить в себе тягу к «восхитительным лекарствам от всего», а вот оборотни, употребив лишь раз настойку от кашля с добавлением лауданума, становились зависимы настолько, что начинали неотвратимо угасать, и спасти их не представлялось никакой возможности. Так вот профессора возмутило то, что правительству не было никакого дела до человеческого населения, а вот оборотни – ради оборотней император наконец-то принял необходимые меры.

Достав блокнот, я сделала для себя пометку о необходимости поговорить на данную тему с доктором Эньо. После недолгого размышления добавила в эту строку и лорда Арнела. Вероятнее всего, если опиум применяют в кабаке «Хромая кобыла», значит, его используют и в других подобных заведениях. Опиум дешевле, опьянение он дает практически сразу, а потому выпивший подкрашенную крепким чаем воду с добавлением капель лауданума вовсе не ощутит разницу между суррогатом и джином либо бурбоном. Особенно если добавить в это пойло самый вонючий ром для запаха.

– Эй, мэм, еще налить? – невежливо крикнула одна из разносчиц.

Отрицательно покачав головой, я получила негодующий взгляд в ответ, но гнать меня никто не стал – я занимала самое непрезентабельное место в кабаке, на него в любом случае никто не претендовал.

После окрика разносчицы, на меня с пьяной тревогой взглянул мистер Илнер, я кивнула в ответ, демонстрируя, что пребываю в полном порядке, а вот мой конюх, боюсь, уже был в подпитии. Увы, мы выбрали не самое лучшее время для поиска ответов. Нет, возниц в кабаке сегодня было много, очень много, кебмены забегали, выпивали «горячительного», обменивались последними новостями и спешили далее в путь – несмотря на закрытие центра города, необходимость кормить лошадей и соответственно работать оставалась, так что надолго никто из кучеров не оставался. Зато с каждым был вынужден выпивать мистер Илнер, и вскоре он уже с трудом сидел, отчаянно держась за край барной стойки и выслушивая новости от очередного «заскочившего передохнуть». И это притом, что каждую из поданных ему кружек, я избавляла от лауданума. Позднее, заметив, как две пошатывающиеся разносчицы, уже не слишком скрываясь, наливают каждая в свой кувшин капли из пузырька темного цвета, я уничтожила опиоид прямо в мензурках.