Александр Владимиров - Последние времена

— Только не говори уже в который раз, что мы — это только твоя фантазия, — голос у Капралова был какой-то особенный, глухой и шипящий. — Не оригинально. А не оригинальные люди скучны и серы, как ноябрьский день.

Ответить ему, значит поддаться на провокацию. Я сделал вид, что никого не замечаю и, наконец-то, дал волю своим вокальным данным. Таким образом я рассчитывал заглушить любые их реплики. Однако голоса призраков крепли, они, как пиявки, впивались в мой мозг, высасывая здоровые эмоции, мысли, чувства, побуждающие к противодействию козням посланцев преисподней.

— Он хочет избавиться от нас, — сказал Михаил, — и уже разрабатывает пути к отступлению.

— Да неужели? — хихикнула Милли-Дениза. — Он теперь повязан с нами до конца своих дней. Так что не выйдет, любезный друг.

И она сделала реверанс. А я невольно задумался: что она этим хочет сказать?

— Правильно, подумай. Не помешает, — как непреложную истину изрек Капралов.

Я опять попался. Ведь знаю, блин, что любые слова бесов — пустое лукавство, а в который уже раз подсел на их хитрость.

Я вскочил, резко отвернулся к окну. Я не мог видеть их, пусть даже это всего лишь несуществующие твари. Однако они вновь маячили передо мной, теперь уже с другой стороны.

— Так мы есть или нас нет? — назидательно поинтересовался Вадим. — Если нас нет, то почему ты отворачиваешься от пустоты? Почему боишься уснуть, чтобы только не встретиться с нами? Зачем дрожишь от предстоящих бесед с несуществующим? Пустота не издает звуков, а ты их слышишь. И еще веришь в них!

— Подумай, сколько людей верит пустоте: пустым байкам, обещаниям, — ехидно добавил Михаил. — Вроде бы явное сотрясание воздуха, а дураки все равно верят.

— Очень уж хочется, — вставила веселая Милли-Дениза.

«А я не верю. Вас нет! — в сотый раз убеждал себя я. — Что я там пел?.. «Снова туда, где море огней…»».

Я действительно увидел это море огней: огромный, залитый светом город, с гремящей музыкой и разноцветной рекламой. Я заходил в какое-то заведение, причем вел меня почему-то Вадим все в том же плаще, смокинге и цилиндре.

Это было казино. За столами шла сумасшедшая рубка на десятки, сотни тысяч, на миллионы. Капралов комментировал:

— Давай вон за тот столик. Я подскажу, на что ставить. Я здесь свой, так что выигрыш тебе обеспечен. Одна ставка, и ты богат. Служи нам, забудь свои нелепые принципы. Те, кому иногда так хочется помочь, все равно не заплатят. Это нищета, а она никому не нужна. Потом она же и предъявит к тебе претензии: мол, мало помог. Ты не дождешься от нее благодарности.

Не веришь, что повезет в игре? Смотри!

Он подошел к одному из столов, сделал ставку. Рулетка закрутилась, закрутилась и остановилась.

— Бери свой выигрыш! — засмеялся Капралов. — А вон тот чудак, что справа, сегодня застрелится. Все спустил. Так ему и надо. Побыл на вершине, и вдруг начал клясть собственных благодетелей.

Фишки летали по столу, превращаясь в… реальные деньги. Доллары, евро, фунты, юани порхали по столу, но… неожиданно исчезли и они. Капралов опять тут как тут:

— Вот тебе карточки. Трать, сколько душа пожелает.

На столе появилось чье-то изображение. Еще один Капралов только без цилиндра, отчего отчетливо видны его рога. Изображение вдруг подмигнуло:

— Бери, не прогадаешь.

И вся чехарда с казино началась после того, как я запел старую безобидную арию из оперетты? Даже самую мелочь призраки обращают в свою пользу. Случайно брошенное слово, которое к тому же ни о чем, они превращают или в твое величие или в твой провал. Вот уж мастера фантастического пиара!

Надо спеть что-то другое, еще более нейтральное. Опять из оперетты? Пусть будет из оперетты.

«Без женщин жить нельзя на свете, нет…»

…Я шел по огромному залу, тонувшему исключительно в розовых тонах. К своему ужасу заметил, что совершенно нагой. Навстречу мне важно шествовала официантка и тоже нагая.

— Проходите, мистер, — подмигнула она. — Стесняться не надо. Тут все обнажены до предела.

— И одни только женщины, — захохотала выскочившая невесть откуда Милли-Дениза.

Она ласково потерла свои вздымающиеся соски, соблазнительно облизала их, и, накинувшись на меня, потащила в соседний зал. За столиками сидели женщины разных возрастов, национальностей и комплекций, но также голые. Милли-Дениза закричала:

— Превосходный экземпляр. Красив, талантлив…

— О-о-о! — заголосили дамы. И только одна, платиновая блондинка лет пятидесяти, поинтересовалась:

— Недостатки у него есть?

— Один, к сожалению. Горький пьяница. От этого порой происходят перебои…

— У-у-у! — затопали женщина. И только та же платиновая блондинка заявила:

— А вот мы сейчас и проверим.

Она приблизилась, разнося невыносимо густой аромат духов. Тронула меня за интимное место и радостно сообщила:

— Нормальный и абсолютно готовый к работе мужчина.

— Ура! — захлопали дамы. — Кто будет первой?

— Я проверила, мне и начинать, — заявила блондинка.

— Ты всегда лезешь вне очереди, — резко возразила чернявая худощавая красотка не более двадцати пяти лет.

— Не ссорьтесь, девочки, — попросила Милли-Дениза. — Пользуйтесь им сразу все.

Дамы вскочили, скопом двинулись на меня. От вида их голых тел голова пошла кругом. Милли-Дениза успела шепнуть:

— Равнодушен к деньгам? Люби женщин. Что может быть прекраснее этих милых капризных существ?

Одно нежное прикосновение, другое… Все они заставляли меня содрогаться, стонать, с каждым разом все сильнее. Призраки завоевывали меня?

«Стоп!!!»

Растворилась комната с женщинами, но не пропали мои страшные визитеры. Капралов произнес:

— Чего же ты хочешь? Власти? Михаил, намалюй ему картину будущего собственного величия.

Я хорошо понимал: дальше чего-либо петь не имеет смысла, это лишь станет новым оружием в их руках. Вот, например, в голову полезла белиберда: «Ай-яй — яй, негра убили…», значит, увижу себя в балахоне с факелом в руках. Зачем им вживлять в тела искусственные чипы, когда для управления сознанием достаточно слова?

Вновь и вновь я силился понять, почему вступаю в диалог с призраками нашего сознания? Разве многолетний опыт не приучил к тому, что ни кричать на них, ни оправдываться не стоит? Они будут мимикрировать, менять обличия, но оставаться теми же призраками. Послать их на прощание и забыть!

— Мне от вас, господа, ничего не надо!

Я ждал от них разочарованного возмущения, а послышались рукоплескания. Вслед за этим — довольный возглас: «Окончательно поверил! Теперь он наш!»

Да, он наш! — безжалостно резюмировал Капралов. — А раз так, то приступаем к последнему акту шоу.

…Теперь я был цепями прикован к кровати! Прикован так, что не в силах пошевелить ни рукой, ни ногой. Призраки склонились надо мной, точно эсесовские врачи над пациентом. Опять заговорил Вадим: